Второй был совершенно великолепен.
Одет лучше, чем нужно для морского путешествия, очень высокий, с длинными светлыми волосами. При нем меч аристократа. Шляпу он держал в руке, поэтому его светлые волосы так и сияли в этом слишком ярком свете. Борода была модно подстрижена. Он широко улыбался, глядя на приближающегося Перо. Наверняка, у него должны быть голубые глаза, решил Перо и получил подтверждение, когда подошел к ним.
– Добро пожаловать! Вы, наверное, художник, синьор Виллани? – спросил высокий мужчина на безупречном языке Батиары. Почему-то в его голосе звучала насмешка.
– Да, Перо Виллани, – Перо поклонился. – Это ваш корабль?
– Моей семьи. Марин Дживо, навечно к вашим услугам.
– Навечно? Надеюсь, столько мне не понадобится.
Мужчина рассмеялся.
– В самом деле. За долгое время от меня можно устать, как часто говорят мои друзья. Наши люди помогут погрузить ваши вещи. Вам придется делить каюту с вашим слугой, или он будет спать на палубе. Вам решать, разумеется. Я прошу прощения, но такой порядок на борту.
– Я понимаю.
Но Перо увидел, что золотоволосый владелец судна уже смотрит мимо него, будто он уменьшился в размерах. С аристократами такое бывает. Вот тебе и «навечно к вашим услугам», подумал он. Улыбка Марина Дживо стала шире. В уголках его глаз уже появились морщинки от смеха, он не так молод, каким показался на первый взгляд. Несомненно, старше Перо. Перо заметил, что капитан – тот, плотный, – увидел эту улыбку и поморщился. Он обернулся и тоже взглянул туда.
К ним приближались мужчина и женщина, с ними двое слуг, тележка больше, чем у Перо (и вещей на ней значительно больше). Служанка, молодая девушка, держала над женщиной сине-зеленый зонтик от солнца. Перо пожалел, что у него нет такого зонтика.
«Должно быть, – догадался он, – это доктор с женой, направляющийся в Дубраву по одному из контрактов для лекарей». Мужчина выглядел спокойным и серьезным, какими всегда стараются казаться доктора. Если ты собираешься прикончить пациента, почему бы не выглядеть при этом задумчивым?
Его жена была невысокая, молоденькая, по-настоящему хорошенькая. Она держала мужа под руку. Вертела головой из стороны в сторону, ее широко раскрытые глаза рассматривали все вокруг.
Они не имели для Перо никакого значения; просто спутники в коротком путешествии до Дубравы, он почти наверняка никогда больше их не увидит.
Интересно, есть ли у доктора лекарства от морской болезни на тот случай, если она возникнет у Перо. «“Возникнет”, наверное, будет правильным словом», – подумал Перо. Некоторые его друзья посмеялись бы над этим, если бы оказались здесь, и он бы произнес это вслух.
У него за спиной Марин Дживо действительно чему-то рассмеялся.
Перо услышал, как капитан корабля пробормотал: «О, Джад!» Он оглянулся на них. Дживо широко развел руки в стороны, в одной руке он держал свою красивую шляпу.
– Добро пожаловать! – снова воскликнул он, на этот раз громче. Эти слова перекрыли гам на причале. Люди приостановили свои утренние занятия, чтобы взглянуть на них. – Добро пожаловать! Должно быть, вы шпионы Серессы на этот год!
– О, Джад, – повторил еле слышно капитан. – О, Марин, пожалуйста!
Лекарь резко остановился, и его жена тоже, по необходимости. Остановились и слуги с тележкой. Они стояли так в десяти шагах от них. Перо охватило слабое, но неоспоримо дурное предчувствие. Это стало неожиданностью. Он снова посмотрел на судовладельца. Улыбка Марина Дживо казалась простодушной, в ней не было и намека ни на что другое, кроме удовольствия, несмотря на его слова.
На лице капитана появилось страдальческое выражение.
Доктор – его звали Мьюччи, вспомнил Перо – высвободил свою руку из руки жены и шагнул вперед один. Он не улыбался.
– Предстоит ли мне выслушивать дальнейшие оскорбления, если поднимусь на ваш корабль, синьор?
Улыбка Дживо не дрогнула.
– К вашему сведению, мы, в Дубраве, говорим «господар», а не синьор. Или «госпар», это сойдет для торговцев и им подобных.
Лекарь остался серьезным, но Перо ощущал его гнев.
– Мы не в Дубраве. У вас нецивилизованный город, или вы один такой?
– О, помилуйте. Вы оскорблены, доктор?
– Да, – хладнокровно ответил Мьюччи.
Это произвело на Перо впечатление. Он понятия не имел, как бы сам справился в такой ситуации.
– Дубрава просила лекаря, – прибавил доктор. – Я согласился исполнить просьбу. Ваши слова предполагают нечто совсем иное. Если мне не рады, то у меня нет ни малейшего желания навязываться вам, или вторгаться, как и провести два года с моей женой в городе, где нам не рады. Прошу вас, дайте мне совет. Вы – синьор Дживо, не так ли?
– Именно так, – улыбка исчезла. Марин Дживо стал таким же серьезным, как и лекарь. – Какого совета вы у меня просите, доктор?
– Якопо! Я уверена, что господар Дживо шутит, не более того, – женщина подошла, оставив свою служанку и зонтик от солнца сзади. – Шутки бывают такими разными в разных городах. Разве я не права? – она улыбалась, единственная из всех.
Несколько мгновений нерешительности. Затем Дживо ответил:
– И у разных людей, синьора Мьюччи. Вас будут называть «господарко», что означает «моя госпожа», когда мы доберемся до нашей республики. И вы абсолютно правы. Я вижу, вы женщина наблюдательная. Моих друзей часто раздражают мои шутки, я один из таких шутников.
– Я это вижу, – синьора Мьюччи кивнула в сторону капитана, на лице которого отражалось отчаяние. – Если ваш капитан также один из ваших друзей.
– Вероятно, в данный момент он так не считает, – со смехом произнес Марин Дживо. – Бросьте, доктор. Я слишком много шучу, и не всегда умно. Добро пожаловать на борт, и я обещаю, что вы останетесь довольны приемом в Дубраве.
– Могу я оставить за собой право это решать? – осведомился лекарь. Его хорошенькая жена снова взяла его под руку, увидел Перо. Он вдруг осознал, что ему все это нравится, несмотря на неутихающую головную боль.
– У нас всегда есть это право, – ответил Марин Дживо.
Мьюччи кивнул.
– Я также не сомневаюсь, что вы и ваш капитан внимательно наблюдали за Серессой, когда вели здесь торговлю, и все прошлые разы тоже. И что вы поделитесь своими мыслями друг с другом и с Советом Правителя, когда вернетесь в Дубраву. Вы будете утверждать, что это не так?
Перо увидел, что Марин Дживо может выглядеть не только легкомысленным, но и грозным. У людей высокого роста при этом есть преимущество. Купец спросил:
– Вы хотите сказать, что серессцы в Дубраве не могут не заниматься тем же?
Мьюччи энергично кивнул.
– Таково мое утверждение, да. И в других городах есть лекари – если вы не доверяете серессцам.
– Если говорить честно, доктор, весь мир не доверяет серессцам.
К своему большому удивлению, Перо увидел, как лицо Якопо Мьюччи расплылось в улыбке.
– Не без оснований, смею сказать. Что я сообщу в своем первом письме домой о купце, который доставил нас через море?
Марин Дживо снова рассмеялся. Понятно, откуда взялись его морщинки вокруг глаз. Перо подумал, что такое лицо стоит нарисовать.
– Что у него жалкое представление о забавных вещах, но он предложил гостям кандарского вина, которое берег для себя самого.
– Очень хорошо, – сказал доктор, и одновременно его жена произнесла: «Хорошо!» Они посмотрели друг на друга. Лекарь улыбнулся; женщина рассмеялась и сжала руку мужа.
Они поднялись на корабль.
Марин смотрит, как они поднимаются по трапу. В его голове возникает много мыслей. И еще он ждет Драго. Они уже давно знают друг друга, – да, капитан его друг. По крайней мере, он так считает. Он подозревает, что капитан, возможно, будет колебаться перед тем, как произнести это слово.
Драго произносит, не глядя на него, не сводя глаз с ящиков и мешков, которые проносят мимо них.
– Вам непременно надо было это делать?
Марин опять надевает шляпу на голову. Ему нравится эта шляпа. Он ее только что купил здесь. День сегодня солнечный. Не жарко, довольно сильный ветер. Хороший ветер, поэтому его капитан и подгоняет команду: он хочет поймать этот ветер до наступления вечера, если удастся.
