Несс сидел на вершине скалы, называемой Драконий утёс, и ждал захода Ясмина. Этот уступ ничем не отличался от других, разве что ориентирован был строго на запад, да места было столько, что разместилась бы целая деревня. Впрочем, недаром это место называли Драконьим. Охотники передавали из уст в уста историю о встрече тут с представителями этой древнейшей расы. Однако мало кто верил в правдивость этой байки.

Подросток не по своей воле забрался сюда и готовился провести тут всю ночь. Прошла его двенадцатая зима, и по законам его племени настало время посвящения в мужчины. Он должен был доказать, прежде всего, самому себе, что вырос и готов нести ответственность самостоятельной жизни. На Драконьем утёсе нужно было провести три дня. Без воды и пищи. Впрочем, никто не запрещал ему охотиться и собирать воду от дождя и утренней росы. И только одно условие, которое нельзя было нарушить, – запрет на выход за пределы этой площадки на вершине утёса. Шаман Григл сразу определит, покидал ты уступ или нет. И он ни разу не ошибался. Может, потому что на памяти Несса только однажды Григл уличил во лжи испытуемого.

Так что для себя Несс твёрдо решил честным образом провести тут положенное время. Слишком хорошо он помнил тот позор и плач Секла, утверждавшего, что драконы прогнали его с утёса. Никто ему не поверил, и теперь Секл никогда не станет мужчиной. Ясмин должен был вот-вот коснуться вершины плоской горы, расположенной у самого горизонта, когда острый слух Несса уловил незнакомый звук.

«Драконы», – опалила сознание мысль. И уже байки охотников не казались такими уж и невероятными.

«Фу ты, придёт же в голову», – отругал сам себя подросток, но всё же прислушался и, на всякий случай, отошёл от края утёса.

Некоторое время ничего не происходило, мальчик уже было расслабился, как опять этот звук, похожий на свист воздуха, когда сильно машешь гибкой хворостиной. Нет, ошибки быть не может.

«Драконы», – уже совершенно спокойно подумал подросток и бегом припустил к большому камню у отвесной стены. По совету отца он внимательно обследовал весь огромный уступ и нашёл за этим камнем небольшую нишу. Тут он собирался ночевать или прятаться от непогоды. В данном же случае он хотел спрятаться от драконов. Всё равно больше негде было притаиться, не покинув утёс.

Две крылатые рептилии, сделав круг над каменным уступом, один за другим приземлились, подняв тучу пыли. На площадке утёса сразу стало тесно. Один из драконов был постарше. Об этом свидетельствовал и более массивный вид, да и чешуя его была не столь яркая и блестящая. Движения более осторожные и солидные.

Второй, явно моложе, наоборот светился мощью и силой. Не суетясь, драконы улеглись на уступе, мордами к закату светила.

– Не перестаю удивляться красоте здешних мест, – прогудел старший, – мы не зря проделали столь долгий путь.

– Согласен, светлейший Милетрем, – поддакнул молодой, устраиваясь поудобней, – да и источник весьма приятен.

– Да, – старший ударил о каменный пол хвостом, – удивительное место. Не будь оно так открыто и близко к людям, тут получилось бы отличное место для рождения Новой Жизни.

– Но и нам нужно где-то отдыхать и набираться сил, – несмело возразил молодой. Милетрем промолчал, щурясь глядя на великолепный закат Ясмина. Некоторое время разумные рептилии лежали молча, думая каждый о своём.

– Да, люди становятся всё наглее, – прогудел старый дракон, – и потакать их наглости, значит признать себя слабыми.

– Ваши речи ласкают слух, – изогнув шею, проговорил младший.

– Эмарисс О'Лак всё ещё живёт с людьми? – повернул голову к собеседнику старший дракон.

– Да, светлейший. Уже год живёт в человеческом облике, – почтительно ответил молодой дракон, – это попустительство её клана необходимо прекратить.

– Всё не так просто, – задумчиво подняв голову вверх, прогудел Милетрем. – Её отец! Он всё ещё пользуется уважением и авторитетом в Совете. А её брат – головная боль всех кланов! Все его начинания пользуются успехом у молодёжи. Это плохо. Нам не нужен такой лидер.

– Светлейший, одно ваше слово и мы накажем их! – горячо проговорил молодой дракон.

– Ты прав, Калециос, наказать нужно, – Милетрем посмотрел на своего спутника. – Только сделать это нужно очень правильно! Генвас О`Лак горяч и очень любит свою сестру. Узнает, что кто-то навредил его сестре…, – старый дракон покачал головой. – Не завидую я тому, на кого падёт его гнев.

– Не волнуйтесь, светлейший, я сделаю все очень правильно, – пообещал Калециос, – она слишком долго живёт среди людей. Будет легко сделать так, что все подумают на них. Пусть гнев Генваса О`Лака падёт на тупые людские головы . Заодно покажем людишкам, кто есть кто!

– Хороший план, – согласился старый дракон, отворачиваясь от собеседника и наблюдая за красным диском светила, медленно опускающимся за остроконечные горы, – действуй.

Над уступом повисла тишина. Несс, лежал в своей нише, свернувшись калачиком и молился всем известным ему богам, чтобы ветер не поменялся, и эти грозные ящеры не учуяли его присутствие.

                        ****

День выдался солнечный, и закат Ясмина обещал на завтра ветреную погоду. Курчавые кроваво-красные облака, как отара овец, послушная своему пастуху, выстроились рядами с востока на запад. В воздухе стоял стойкий запах весны. Проснувшиеся жуки и мухи норовили залететь в глаза или в рот мчащимся по степи всадникам.

Высший демон Гариф Марум спешил до темноты попасть в святилище демонов, освящённое Небесным огнём. Это был чуть ли не единственный город демонов, и хотя официально его городом никто не называл, вот уже не одну сотню лет здесь жил Верховный.

Известие, с которым торопился Гариф, по его разумению, должно было дать возможность возвыситься над остальными Высшими. А уж как воспользоваться этим положением хитрый демон знал.

«Много же понастроили, – пронеслось в голове у Гарифа, когда впереди показалась каменная громада крепостной стены Ориакса. – От кого прячется Верховный? Видимо, есть что скрывать».

Воины, сопровождавшие Высшего в этой безумной скачке, приободрились. Да и лошади, почуяв жилье и скорый отдых, поднажали, радуя наездников бешеной скачкой. Крепостные ворота были открыты, и это было большой удачей. Как известно, с последним лучом Ясмина ворота запирали, и ничто не могло заставить отворить их ночью.

Чуть придержав лошадей, Гариф со своими спутниками въехал в благословенный Ориакс.

«Да, темнит Верховный, ох, темнит, – рассуждал Высший, проезжая на взмыленных лошадях к общим конюшням. – На стенах воины, бочки со смолой, горы каменьев для катапульт. Уж не с нами ли он собрался воевать? Я что-то пропустил? На последнем Сборе тут ничего такого и в помине не было».

Верховного не жаловали, хотя каждый из Высших и стремился стать им. Но! Это не зависело от богатства или воинских умений. Верховного назначал только ОН. Надзирающий. Об этом знали только Высшие. Простые демоны даже не подозревали о существовании Надзирающего.

Доехав до общих конюшен, Гариф спешился и, бросив поводья подбежавшему конюху, отдал приказ десятнику:

– Коней сменить, самим быть в сборе. С рассветом выходим.

– Я понял, Гариф-быш, – отозвался немолодой уже воин, спешившийся рядом со своим командиром. Высший привык полагаться на своего десятника. Вепар уже много лет служил ему и ни разу не подводил.

Гариф пошёл быстрым шагом в главную резиденцию Верховного. Он очень надеялся, что его примут до ужина. Иначе придётся ждать, по крайней мере, два часа, и то совсем не обязательно, что после ужина его соизволят выслушать.

Около высокой двери, расписанной красочными узорами, Высшего демона остановил воин:

– Святой огонь освещает ваш путь. Сообщите цель своего визита.

– Гариф просит встречи с Верховным по неотложному делу, – процедил Высший. Привыкнув повелевать, он с трудом сдерживал свой гнев.