- Хорошо, командир, - согласился с ним Айору. - В любом случае знайте, что я сейчас с вами, я пойду за вами даже в ад и останусь рядом до самого конца, что бы нам обоим ни грозило.
46
Солнце стояло в самом зените, когда враги наконец пошли на приступ. С самой высокой башни Арсина Китана могла видеть, что их не просто много, а слишком много - в глазах рябило от их черно-фиолетовой формы. То тут, то там в толпе мелькали алые и черно-красные пятна - то были нетерские и имперские союзники и помощники Синдел; поначалу принцесса подумала, что их, к счастью, не так уж и много, хотя какое уж тут счастье: ей и всем - или почти всем - ее людям все равно грозит верная смерть.
Китана смахнула невольно набежавшую слезу. Все так нелепо и жестоко заканчивается, не успев начаться. Она встретила любовь всей своей жизни, почти помирилась с матерью, вернула себе Эдению, но словно по воле злого рока все обстоятельства вновь повернулись против нее, и теперь это уже конец. Лю она уже больше никогда не увидит, даже нечего и надеяться, а мать... мать, наверное, либо сошла с ума, либо по-прежнему находится под влиянием злых чар врагов. Что же, тут делать нечего - придется драться и умереть с честью, может быть, хоть кто-то из ее людей сможет спастись бегством.
Вскоре враги полезли в крепость. Вопреки ожиданиям принцессы, они не стали штурмовать стены, на неприступность которых так рассчитывала Китана, а попросту взорвали ворота. К тому моменту принцесса уже успела спуститься с башни и находилась среди обороняющихся; когда прогремел взрыв, она в ужасе упала на землю, закрывая лицо руками, но, придя в себя от первоначального шока, увидела еще более страшную вещь. Подняв глаза, она поняла, что ее верный помощник и советник Франнир убит - его обнаженный торс, покрытый прилипшими обрывками горелой одежды, с нелепо торчащими из уродливо растопыренных плеч окровавленными обломками костей, оторванной нижней челюстью и выбитыми глазами висел в кроне стоящего рядом дерева, при этом из нижней части туловища свешивались багрово-синие дымящиеся обрывки внутренностей. Не успела принцесса вздрогнуть от омерзения и страха, как рядом с ней на землю шлепнулась чья-то оторванная рука. Створы ворот оказались полностью выбиты, и обломки дубовых лосок торчали сверху, будто оскаленные клыки.
- Не пускайте их в крепость! - закричала принцесса, выхватывая веера. - Бейтесь насмерть! Стоять до последнего!
Она бросилась к разрушенным воротам, думая во что бы то ни стало утащить на тот свет пару десятков вражеских солдат. Первым на ее пути встал какой-то черный эдениец с черным покрывалом на голове; молниеносный взмах руки с веером - и голова врага отлетела в сторону, забрызгав Китану кровью. Интересно, где сейчас мать, тоже сражается или наблюдает за ходом боя с близлежащих холмов?
Шоканские союзники Китаны, увидев, что творится у крепостных ворот, тоже не стали терять время даром. Представителей этой расы не зря испокон веков считали грозными воинами благодаря их преимуществу в росте и силе; в первое мгновение, появившись возле образовавшейся бреши, принц Горо и его сторонники даже смогли оттеснить врагов назад, попросту перегородив проход и размахивая тяжелыми дубинами. Китане в тот миг даже подумалось, что у них есть шанс на победу, но тут перед принцем появился кто-то, чье лицо снова было закрыто традиционным для сторонников королевы и Императора черным шарфом-покрывалом, однако взгляд его показался Горо и Китане странно знакомым. Неужели это... Заркхан? По всему было видно, что последний из Маривэаннов отнюдь не собирается прощать принцессе старые обиды. На секунду Горо, видимо, узнав нападающего, замешкался, а потом грозно взмахнул всеми четырьмя руками, намереваясь ударить Заркхана, но эденийский мастер боевых искусств оказался сообразительнее и проворнее - если Горо побеждал в Смертельной Битве в основном благодаря преимуществу в грубой силе, то для Сорена не прошли даром годы изнурительных тренировок. Шокан угрожающе взревел, но тут узкий длинный клинок в правой руке эденийца, описав сверкающую дугу, перерубил огромное тело принца надвое как раз в пояснице. Брызнула кровь, верхняя часть туловища Горо со все еще грозно вытаращенными черными глазами - шокан так и не успел осознать, что произошло - шлепнулась в кучу недвижных окровавленных трупов защитников Арсина, а нижняя, простояв еще секунду, медленно завалилась вперед. Среди четырехруких воинов раздались возгласы гнева и отчаяния. Кто-то из них кинулся вперед, чтобы отплатить Сорену за смерть своего предводителя, но мало кто мог противостоять Заркхану в открытом бою. Эдениец, пригнувшись, метнулся вбок и вперед, а в следующее мгновение очередным смертоносным взмахом меча перерубил врагу обе ноги. Шоканский воин еще успел истошно закричать, падая назад, но следующий удар Сорена положил конец его жизни, разрубив противнику грудную клетку. Заркхан был не один - за его спиной в крепость рвалось войско черных эденийцев, и многие из них были не менее искусными воинами...
- Не отступать! - отчаянно закричала Китана. - Их много, но мы просто так не сдадимся, пусть попробуют сюда пробраться!
Сорен, услышав ее голос, гневно сверкнул глазами.
- Вперед! - скомандовал он. - Сила Тьмы - в бессилии Света!
Решительным движением он вонзил свой клинок в ближайшего из сторонников принцессы. Черные эденийцы через образовавшуюся на месте разрушенных ворот брешь вовсю стремились прорваться в город; защитники тоже стояли насмерть, и в образовавшейся толчее, когда места для выстрела или замаха мечом было слишком мало, противники хватались за ножи и кинжалы. Китана бросилась в гущу схватки в надежде достать-таки Сорена, но он куда-то исчез, и она в ярости, чувствуя себя своего рода машиной-убийцей, накинулась на других врагов, многие из которых уже успели прорваться за стену по телам защитников. В какое-то мгновение ей в горячке боя показалось, что ее руки с оружием действуют отдельно от нее; девушка словно не ощущала усталости и, к счастью, пока еще не была ранена. Враги же решили раздавить последних сторонников принцессы, не гнушаясь ничем; со стороны черных эденийцев в город полетели горящие стрелы и бьющиеся шарики с зажигательной смесью, вследствие чего соломенные крыши домов запылали. Увидев это, Китана стала лихорадочно соображать, как бы ей с остатками своих людей все-таки вырваться из города, но ее воины, увидев огонь, запаниковали - у многих в городе остались семьи, и те, кто не сможет выбраться из пылающих зданий, были обречены сгореть заживо. Китана поняла, что еще чуть-чуть - и ее сторонники дрогнут и бросятся в повальное непредсказуемо-хаотичное бегство. Так уже было во время захвата Эдении Шао Каном - во время боя на улицах Тарал-рэанна никто уже не подчинялся приказам, каждый спасал свою жизнь и дрался сам за себя либо сдавался на милость врагов, бросая оружие, разница была лишь в том, что воины Императора, в отличие от подручных Синдел, не убивали на месте тех, кто больше не оказывал сопротивления. Пытаясь выгадать время, когда можно будет все-таки вырваться из кольца врагов, Китана постоянно смотрела по сторонам и видела, как ее соратники один за другим падают под ударами и выстрелами неприятеля; пусть людей королевы тоже пало очень много, но они уверенно наступали, даже неся значительные потери - казалось, они не обращали на это никакого внимания. Сама принцесса была очень выносливой и сильной, но все же она была живым человеком, и ее возможности тоже не были беспредельны. На ее несчастье, в тот день на небе было очень мало облаков, день выдался безветренный и жаркий, солнце пекло вовсю, и зной стоял невыносимый, невзирая на то, что светило уже клонилось к закату. В горле у Китаны пересохло, ей невыносимо хотелось пить, лицо ее было покрыто густым слоем пыли, руки и ноги, несмотря на весь ее многовековой боевой опыт, постепенно немели от усталости и словно наливались свинцом. В какой-то момент девушка заметила, что вокруг нее почти никого не осталось - враги теснили ее воинов к горящему городу. В крайнем отчаянии одни из ее людей бросали оружие и позволяли себя убить, другие дрались в одиночку с двумя десятками противников, пока не падали мертвыми сами, кто-то даже пытался бежать, но их быстро настигали метательные ножи, стрелы и бумеранги противника. Рядом с принцессой один из ее советников из последних сил отбивался от четверых наседавших на него врагов; глаза ему постоянно заливала кровь из раны надо лбом, и в какой-то момент он, неосмотрительно попытавшись стереть ее рукавом, упал с рассеченной головой среди груд недвижных тел. Сама девушка едва успела отбить веером пущенную в нее арбалетную стрелу; нападающих становилось все больше, и они с воинственными криками постепенно окружали опальную принцессу.
