- На самом деле ни с кем, и вообще думаю, что не пойду. А что? Хотел «поговорить», как тогда?

- Нет, по крайне мере не я.

- Что?!

- Помнишь, позавчера ты мне говорила: «Радон Висмут постоянно ссорился с Ником, и одно время, пока я была собой, у меня получалось как-то разнять их, а пока была Линой – никак»?

- Ну, помню. И что?

- А Радон, разве, тебя ещё не пригласил?

Рука девочки резко черкнула по тетради и столу, оставив большой след чернил.

- Радон? Это тот, который Висмут?! – широко открыв глаза, Алма посмотрела на Стронция.

- Всё, я молчу.

- Нет, стоп! Договаривай тогда уж всё.

- Не пригласил, так не пригласил.

- Знаешь, я этим пользовалась только раз, а сейчас уже просто не могу удержаться.

Она подняла руку, и легко достала линзы. Её глаза резко вспыхнули яркими цветами всей радуги, и, сводя с ума, посмотрели на Стронция.

- Курт, – медленно и холодно начала она, – зачем он хочет меня пригласить?

- Потому, что ты ему нравишься.

- Как человек, или, как принцесса?

- Он просто сказал, что ему нравятся твои глаза, волосы, и характер.

- Гипноз закончен.

Закатив глаза, и зло выдыхая, Алма быстро вернула линзы назад. И только потом посмотрела на Стронция. Она уже и забыла, как это бывает: некий ступор от гипноза. Немного поморщившись от осознания своего поступка, Алма решила заговорить первая.

- Курт, ты меня слышишь? – спросила она, посмотрев на его бесцельный взгляд.

- Да, всё нормально. Что это было?

- О чём ты?

- О твоих глазах и...! Я сказал, что ты нравишься Радону?!

- Да.

- Это не правда.

- Эх,… как раз таки эта и есть единственно верная правда.

- По крайне мере я теперь понял, что он имел в виду, когда упомянул глаза. У тебя линзы? Ты специально так их снимаешь, когда что-то нужно от человека.

- На самом деле я гипнотизирую только второй раз, – быстро оправдалась она.

- Ладно, не важно. Но, если ты расскажешь ему о том, что это я тебе сказал, Вашинг… Уэльса…

- Я поняла, можешь не договаривать. И, если что, то называй меня лучше Алма Вашингктон, это, как-никак, моя настоящая фамилия.

- Да?

- Да, только она вашим правилам о чистоте родов не подчиняется.

Урок пробежал очень быстро, но сердце Алмы работало ещё быстрее. Она всё думала о том, что будет с Висмутом, потому, что на эти танцы (да и на все остальные), она хотела идти не с ним. Девочка вдруг начала тщательно вспоминать Радона Висмута. Он был на втором курсе, соответственно старше её на два года, и сильно напоминал девочке Рачну. Только он был не таким красным, как она, наоборот, кожа была очень бледная, чёрные волосы, и бирюзовые глаза, такого интересного цвета, который странно походил на её хвост (тоже имел оттенок купоросы). Высокий, выше Алмы почти на голову, но девочка так не любила его за то, что это он. Именно в нём жила такая поганость, скорее высокомерие и любовь к унижению других. На секунду, девочка задумалась о том, что если забыть про характер, то он был бы милым, по внешности, но его сущность портила всё. Этого высокого, худого брюнета с голубыми глазами Алма старалась избегать целый день, и постоянно ходила с кем-то из друзей, чаще всего с Алексом.

- А ты с кем идёшь? – спросил он.

- Ещё не знаю, и скорее всего не пойду совсем.

- Почем уже так?

- Просто не хочется.

- А Ник сказал, что ты любишь танцевать, а на новый год вообще стала неофициальной королевой вечера.

- Это Николас тебе сказал? – Алма опустила широко открытые глаза, и не смогла сдержать лёгкую улыбку.

- Ну да.

- Интересно.

- О чём ты?

- Если бы я не оказалась наследницей, мне бы говорили все всё то же самое? Я бы понравилась кому-то кроме высокомерного придурка?

- Конечно. А про придурка ты о ком?

- Та так, слухи. Александр, а ты сам-то с кем идёшь? – Алма видела и более удачные переводы тем, но в таком состоянии она не контролировала себя.

- Пригласил Аннет Купрум.

- О, ну да, она милая, и глаза красивые.

- Да? Если честно, то я только причёску заметил.

- Хм… – ухмыльнулась Алма, вспоминая светло-русые волосы, достигающие талии, заплетённые обычно вокруг головы такими фигурами, что трудно было понять, как это устроено, не то, что бы, как это делать, – ну да, на такие лабиринты только смотреть и надо, остальное пропускается. И всё же, я заметила её насыщенно карие глаза. Эх, Александр, все вы мальчики такие?

- Нет, и ещё, почему ты меня называешь так официально. Я же тебя называю Алмой, а не Алампией.

- Потому, что здесь водятся русалки, и они могут услышать, что принцесса жива, тогда придётся мне не очень хорошо, и совсем не сладко. А тебе ничего не грозит, и «Александр» звучит, как-то уважительнее.

- То есть, если меня родители называют «Саша», то они меня не уважают.

- Нет, это просто разные формы уважения. Ладно, я тебя назову так, только когда ты вызовешь у меня столько эмоций и уважения, что «Александра» для описания всего этого будет мало.

- Я запомнил.

- Алма, – от этого голоса, девочка замерла. К ней подошёл Радон.

- Приветик, Висмут. Алекс, пойдём быстрее на урок, а то опоздаем. И тебе тоже пора, – обратилась она к второкурснику. Мило, что даже не возможно было разглядеть натянутость, девочка улыбнулась Радону.

Крепко сжав руку Галлия, она быстро шла по коридору с высокоподнятой головой. Постоянно твердя себе, что всё это, возможно, ерунда, завышенная планка самооценки, и Висмут не собирается её приглашать, но под гипнозом человек не может врать. «Стоп! – с этими мыслями она остановилась, – но я, же не спрашивала, хочет ли он меня пригласить! Я спросила «зачем?», последовал ответ «потому, что ты ему нравишься», но под гипнозом Стронций не сказал, что он меня пригласит!» запутавшись в собственной голове, она посмотрела на Алекса.

- Алма, ты что?

- Знаешь, Алекс, просто, похоже, что он хочет меня пригласить.

- Висмут?!

- Да.

- С чего ты взяла.

- Я ещё не уверенна, и вообще надеюсь, что это не так. Но это сказал Стронций.

- Я заметил, что в последнее время ты с ним мало, но хорошо общаешься.

- И что? Александр Галлий, – медленно начала Алма, наигранным тоном, – вам это не нравится?

- Вы же, Марина Алампия Уэнса, знаете, что он мне не нравится сам, из-за оскорбления моих друзей.

- Ладно, Алекс, он не такой уж плохой.

- Тогда чего ты боишься идти с Висмутом, если уже Стронций для тебя «не плохой»? – её напряг тон мальчика, однако, она продолжала без крика отстаивать своё мнение.

- Знаешь, я думаю, что знаю его лучше тебя, и не надо так пренебрежительно отзываться о нём.

- Тогда почему бы вам, Марина, не сказать то же самое себе, относительно Висмута.

- Тебе, разве больше нравится Висмут?

- Нет, я их обоих терпеть не могу. И, честно, не хочу, что бы моя лучшая подруга общалась с кем-то из них. Алма. Очнись, они же сами тебя обзывали, унижали нас всех, мы их тоже. Это – такая же война, как и все остальные.

- Мне что-то уже не хочется участвовать в этой конфронтации.

- А может тебе хочется участвовать в ней на их стороне? – с высокомерным взглядом и ухмылкой спросил Алекс, скрестив руки на груди. Но Алма ответила так, как не ожидал не он, не она сама.

- Знаешь, может и буду. Я пойду на их сторону.

- Ты серьёзно?

- Хм… мы как-то слишком быстро поссорились для хороших друзей.

- На что ты намекаешь? – равнодушно спросил Алекс.

- Тебе всё равно на это. Твой тон говорит сам за себя.

- Тогда хороших танцев, Алма Висмут.

- Угу, и тебе всего хорошего.

Алма отвернулась от Александра и изящной походкой вышла из коридора. Школьная форма красиво сидела на неё особенной фигуре, но пояс ещё более красиво подчёркивал абсолютно впалый живот и красивую талию. Придя в тот переход, где она ещё недавно убежала от Радона, она быстро поймала его глазами, и, немного подрагивая внутри, подошла к Висмуту.