– Здравствуйте, студенты! Итак, каникулы закончились, надеюсь, все хорошо отдохнули, и готовы с новыми силами приступить к занятиям. До экзаменов осталось совсем мало времени, я надеюсь, вы с полной серьезностью отнесетесь к процессу подготовки. Особенно это касается студентов пятых и седьмых курсов, – МакГонагалл сердито покосилась на широко зевающего Поттера, – не забывайте, что результаты СОВ и ЖАБА определяют вашу дальнейшую жизнь. Расписания дополнительных уроков и внеклассных занятий уже висят на стендах в ваших факультетских гостиных, также вся информация есть у старост, капитаны квиддичных команд подойдите ко мне в течении недели – мы согласуем графики тренировок! Напоминаю, что с этого семестра вводится комендантский час – вас не должно быть во дворе после восьми вечера и в коридорах после десяти. Всем ясно? Мистер Поттер, мистер Блэк, вас это тоже касается! И еще одно, – МакГонагалл немного подобрела, – сегодня мы встречаем новую студентку. Она поступит на седьмой курс. Надеюсь, что вы проявите свое дружелюбие и поможете ей освоиться. А сейчас, по традиции, Распределяющая Шляпа определит, какой именно факультет станет домом для новой ученицы. Итак, мисс Марлин МакКиннон, прошу Вас! Все головы как по команде повернулись в одну сторону. Откуда-то из-за угла вышла высокая тоненькая девушка, в собственной мантии глубокого лазурного цвета, наброшенной поверх школьной формы. Сириус со своего места видел только прямую спину, по которой свободно струились черные, спускающиеся до самого пояса, волосы. Новенькая легкой красивой походкой подошла к табуретке и проворно натянула на голову шляпу, моментально закрывшую лицо. Повисла напряженная, дышащая любопытством тишина. Шляпа раздумывала не больше пяти секунд, прежде чем завопить: – Гриффиндор! Гриффиндорский стол взорвался аплодисментами и приветственными криками. Сириус вяло сделал пару хлопков. Хоть бы оказалась симпатичной! Со спины вроде бы ничего… Все-таки очень странно, середина года, где же она училась раньше? В какой-нибудь европейской школе? Может быть где-нибудь в Азии? Хотя на китаянку вроде бы не похожа… Новенькая, тем временем, уже подошла к гриффиндорцам, Алиса торопливо пододвинулась, освобождая место рядом с собой, все остальные сворачивали себе шеи, разглядывая эту МакКиннон. Сириус сделал глоток из стакана, послушал жалобы Сохатого на недосып и только потом повернулся к девушке. В этот же самый момент она, по-мужски пожав руку Лонгботтома, вскинула голову и посмотрела прямо на Сириуса.
Бух!
Сириусу показалось, что его огрели булыжником по затылку.
Охренеть…
Впервые в жизни Сириусу захотелось срочно взглянуть на кого-нибудь другого или на что-то другое, потому что девчонка, сидящая напротив, смогла сделать невероятное: смутить его. Пусть на жалкую секунду, но смутить, черт бы ее побрал!
Он никогда прежде не видел таких глаз. Огромных-преогромных, светло-серых, почти прозрачных, словно два кусочка льда сияли на загорелом лице. И ресницы. Необыкновенно длинные, загнутые, густые – от этого взгляд девушки был еще выразительнее. Губы улыбались. Розовые, припухлые, нереально соблазнительные губы.
Марлин.
Так, он ведь не вслух это сказал?!
Нет, все нормально.
О, да, проведи по шее еще раз, только медленнее…
Спокойно, Сириус, спокойно.
Она прищурилась, радужки глаз неожиданно засеребрились, ресницы вспорхнули, и сердце в груди глупо дернулось.
«Нужно было нормально причесаться сегодня утром», – мелькнуло в голове.
И все. На этом минутное смятение Сириуса как рукой сняло. Он тоже улыбнулся. Дерзко и смело, а половина девчонок за гриффиндорским столом, тут же начала есть его взглядами. Он продолжал внимательно изучать её лицо, пока МакКиннон, не выдержав, опустила глаза первой. Сириус не без удовольствия отметил, что скулы девушки едва заметно зарумянились. Один-ноль, красотка! И нет ни единого повода растекаться по полу. Хотя вот Хвост, например, сейчас слюнями подавится. И загонщик из квиддичной команды Поттера, Майкл Томас, так и замер открыв рот. Ты-то куда, белобрысый дурак, сначала СОВ сдай! Зря Сохатый сделал его своей правой рукой на поле, кажется. он туповат.
Новенькую постоянно окликали, задавали десятки вопросов, разглядывали, тихонько обсуждали. Эванс, разумеется, тоже представилась, пообещала помочь решить любые проблемы, быстро объясняла МакКиннон порядки Хогвартса, при этом гриффиндорская староста излучала искреннее дружелюбие. Эванс, как обычно, нужно больше всех… Громкий голос Сохатого перебивал все остальные. Джеймс уже успел от души поздравить МакКиннон с поступлением на самый лучший факультет, а сейчас расхваливал гриффиндорскую дружбу, гриффиндорскую сплоченность, шумные факультетские вечеринки, предупредил, что декану лучше не перечить, а вот со Слизнортом и Флитвиком всегда можно договориться. Похваставшись, что он знает замок лучше всех, Джеймс предложил прогулку, затем упомянул о Хогсмиде, а потом болтал, болтал, болтал… Сириус же продолжал завтрак, спокойно допивал чай и только усмехался, когда Поттер острил. Эванс время от времени его одергивала, поправляла, продолжала мило улыбаться… Интересно, её совсем не беспокоит тот факт, что Поттер так заинтересовался другой девушкой? Ни капли не ревнует? Какая глупая самоуверенность со стороны Эванс! – А это мои друзья! – Джеймс ткнул в бок Петтигрю. – Хвост, сколько можно жевать, отвлекись на минуту! Итак, Питер Петтигрю, он у нас, как видишь, главный дегустатор кухни Хогвартса. Когда блюдо кажется подозрительным, Питер всегда снимает пробу первым и если он не отравится, то мы начинаем есть…
МакКиннон рассмеялась. Питер, сравнявшись по цвету с гриффиндорским знаменем, дернул головой, подавился кексом, закашлялся, а Сохатый постучал его по спине.
– Лунатик, иди сюда! – Джеймс схватил Лунатика за рукав, заставляя остановиться. – Римус Люпин. Отличный парень и, между прочим, свободный, – Сохатый выразительно поднял бровь, не замечая, что Люпин старается вырваться. – Он у нас тут самый умный. Просто ходячая энциклопедия, к тому же – староста, вся власть в его руках. Иногда это бывает полезно, – громким шепотом сообщил Поттер.
Римус вздохнул, наконец-то выдернул рукав мантии, немного смущаясь улыбнулся, пожелал новенькой удачи, тоже похвалил Гриффиндор и поторопился к краю стола, где несколько мальчишек устроили дуэль на ножах словно на рапирах.
– Так, кто еще… Ах, да! – «вспомнил» Джеймс, тыкая пальцем в Сириуса. – Сириус Блэк. Ничего особенного. Можешь даже не тратить свое время. Но будь повнимательнее, Сириус у нас большой специалист по красивым девушкам… Новенькая, до этого внимательно слушающая Сохатого, повернулась к Сириусу, в серых глазах блестел интерес, и Блэк тут же приободрился, откинулся на спинку стула, ставя его на две ножки. – Кто кроме лучшего друга мог дать мне такую блестящую рекомендацию, – перебил Сохатого Блэк. – Кого ты слушаешь, Марлин, – Сириус расчетливо понизил голос на её имени, – ему еще на втором курсе бладжером мозги отшибло. Эванс сердито нахмурилась, поджала губы, взяла Сохатого за руку и встала. – Не обращай внимания, так они объясняются в самых теплых чувствах к друг другу, – усмехнулась Эванс. – Через десять минут начнется урок, а Моррисон снимет с Гриффиндора баллы, если мы опоздаем. Марлин, мы тебя проводим, а то еще заблудишься, – Лили второй рукой подцепила МакКиннон за локоть. – Джеймс, поторопись! Сириус разозлился. По какому праву она командует?! Эванс сама нарывается! «Сохатый, да ответь же ты ей!», – мысленно окликнул друга Сириус. Джеймс торопливо запихал в рот остатки тоста, безропотно поднялся, и они втроем направились к лестнице. Сириус тащился следом, пялился на спину МакКиннон, невольно засматриваясь на отблески света на длинных темных волосах. Кажется, она считает его полным придурком! Стоп, да какая вообще разница, что в голове у девчонки, которую Сириус знает не больше получаса? Наплевать. На самом деле новенькая как новенькая, ничего особенного, зря она так задирает голову… Ладно, через пару дней посмотрим, что МакКиннон из себя представляет, наверняка обычная смазливая дурочка… Профессор Моррисон сегодня был в дурном настроении. Сохатый предполагал, что у их учителя по ЗОТИ аллергия на детей, поэтому он всегда такой злющий. Моррисон раздал тесты, написанные еще в прошлом семестре, едко прошелся по работе Петтигрю, заставляя Хвоста обиженно надуться. Сириус с удовольствием разглядывал свою собственную отличную оценку – Моррисон бесился, выставляя высший бал, даже проткнул лист пером в месте, где предполагалась точка. Бедный, не нашел к чему придраться! Джеймс ухмыльнулся и показал Сириусу большой палец, помахав пергаментом. Моррисон, заметив это, спросил Поттера о его домашнем эссе и – Сириус удивленно приоткрыл рот – Сохатый с улыбкой подал учителю свиток. Да, может быть встречаться с Эванс не так уж плохо, например, можно не беспокоиться о домашних заданиях. Сириусу же влепили «тролля». Блэк, когда профессор отвернулся, показал его спине неприличный жест. Отношения с Моррисоном не сложились с первого же занятия. Сохатый тогда вдохновенно высказался о том, что в данных обстоятельствах самая почетная и единственная мужская профессия – мракоборец. Моррисон усмехнулся и назвал Поттера глупцом. Сириус, конечно же, вступился, и все кончилось тем, что Моррисон выставил их из класса. Ходили слухи, что нынешний учитель ЗОТИ в прошлом тоже мракоборец, что его отстранили от работы после какого-то грандиозного скандала, перешептывались, что Моррисон нигде не мог получить работу, пока Дамблдор не решил ему помочь. Молодой, красивый, одетый в черное – он произвел настоящий фурор среди учениц Хогвартса, но уже через месяц растерял все симпатии, оказавшись ужасно придирчивым, язвительным и злопамятным. – Директор считает, что в целях безопасности каждый из вас должен получить элементарные дуэльные навыки. Я полностью солидарен с профессором Дамблдором. Сейчас мы проверим, кто из вас способен сотворить приличные заклятия. Добровольцы есть? Джеймс и Сириус, переглянувшись, одновременно сделали шаг в центр класса. Моррисон скептически прищурился и велел Поттеру вернуться на свое место. Назло делает, сволочь! Сириус скрипнул зубами и демонстративно сложил руки на груди, ожидая, кого же Моррисон выберет ему противником. Хорошо бы слизеринца, тогда он сможет разозлиться как следует! Моррисон осмотрел стоящий перед ним класс, а потом заметил незнакомое лицо. – А вот и наша новенькая – сегодня вся школа только о Вас и говорит. Как ваше имя?
