- Ты не выдворил ее из города? Неужели, дорогой? А что случилось? Пожалел? Вспомнил былую любовь, да?

Круэлла, конечно же, понимала, как глупо ссориться сейчас, когда над ними всеми, без исключения, нависла серьезнейшая угроза и, возможно, завтра они будут уже мертвы, но не она просто не может остановиться. Злость на вечную готовность Румпеля сдаться и что снова бросил ее одну, когда был так сильно нужен, побеждает в ней любые здравые доводы рассудка. Даже то, что у них, наконец, все хорошо в отношениях, не помогло.

- Успокойся – абсолютно спокойно, как всегда, осадил ее Румпель. – Во-первых, да, ты права. У нее нет черной метки.

- О, ну конечно. Идиоткам всегда везет! – Круэлла злобно сцепила зубы. – Твоя женушка чистенькая, а я должна гадать, доживу ли я до завтра, а если и доживу, в каком состоянии.

- Перестань сходить с ума, Круэлла, и дай мне, наконец, сказать. Белль сказала, что она никогда бы не уехала из города, бросив нас всех здесь. В одной из моих давних книг, о существовании которых я уже даже забыл, она прочла как задержать появление Темных здесь. И я в это время сделал зелье. Мы разработали заклинание, чтобы немного оттянуть время. И да, она сказала мне то же, что и ты – что я вечно сдаюсь. Забавно, правда, дорогуша?

- Очень забавно. Уже сравниваешь меня с книжным червем – Круэлла вывернула руль вправо и завернула за угол библиотеки мимо которой они проезжали, и машина жалобно взвизгнула.

Вздохнув, Румпель щелкает пальцами и авто останавливается, будто прикованное к асфальту. Круэлла дергает за руль так, что рискует вырвать его с корнями, но никаких результатов.

- Рехнулся, да, дорогой? За нами вот-вот придут озверевшие злодеи, на фоне которых мы с тобой оба детьми сопливыми кажемся, а ты решил привал устроить здесь? Умно, ничего не скажешь.

Румпель цепко хватает ее за плечи и слегка встряхивает.

- Пожалуйста, успокойся.

Заметив, что она, наконец, готова его слушать, он продолжает.

- Мы отсрочим действие проклятья. На несколько часов. На два, может на два с половиной, но не больше. Еще я узнал, как снять метки с трех из нас. Поэтому, - аккуратно взяв ее за руку, он разливает дурно пахнущее содержимое ей на вены, предлагая выпить еще одно зелье, которое Круэлла, зажмурившись, глотает.

- Я был не уверен, что Свон решится на убийство. Это неожиданный шаг для меня. Поэтому я решил попробовать спасти хотя бы кого-нибудь, кто мне дорог, Круэлла. Это то, что я делал всегда – жертвовал собой, чтобы спасти тех, кого люблю и мне не привыкать. Я даже не надеюсь, что Темные пощадят меня. Я им буду нужен как никто иной в этот вечер. Но ты можешь спастись. У тебя все еще есть шанс, извини, я думал, его нет. Тебе не нужно выполнять задание Прекрасных. Не нужно торчать в этом городе. И если уж Белль, которую я тоже освободил от метки, не согласна уехать, прошу – уезжай хотя бы ты. Если я выживу, мы обязательно встретимся, дорогая. Обещаю.

Круэлла закусывает губу.

- Я. Белль. А кто третий?

- Генри. Он мой внук, остается им всегда. И пацану не пристало видеть все это. Он должен жить. Белль передала Реджине зелья и инструкции по их применению. Но тебя должно заботить не это, Круэлла. Лучше скажи мне, согласна ли ты уехать из города?

Она смотрит на него несколько минут, не мигая. Ему кажется, она обдумывает его предложение – но, нет. Уже в следующий миг, вскинув голову, она с вызовом в голосе, спрашивает:

- Румпель, неужели ты думаешь, что я брошу тебя здесь одного? Ну уж нет, дорогой. Мне нужен кто-то, кому я буду трепать нервы. Ты для этого идеальный кандидат, дорогой. И вообще – считай, что я твой личный крест, который ты будешь нести всегда. Так что смирись. Я остаюсь.

Ох. Круэлла. Чокнутая, отчаянная, неугомонная Круэлла Де Виль. Он еще раз спрашивает ее, заранее зная ответ:

- Ты уверенна?

- Как и в том, что мое имя – Круэлла Де Виль, дорогой.

- Я люблю тебя.

Рука дернулась в его ладони. Круэлла опускает взгляд на свои колени. А потом резко заводит мотор снова, благо, Румпель позволил ей это сделать. Под шум трассы она бросает небрежно:

- Конечно. Кто бы сомневался. Скажи-ка мне, дорогой, у тебя есть алкоголь в лавке?

- Да – Румпель опешил. – А что?

- Будем пить его, если выживем. Такое событие. И триста лет не прошло, как ты признался мне в любви.

- Мне кажется, дорогая, я сейчас слышу стон твоей несчастной печени и она умоляет меня обойтись без алкоголя – едко заметил он.

- Фу, какой! – Круэлла морщится. - Ладно. Тогда искупаешь меня в ванне с шампанским. Надеюсь, от этого моя печень не пострадает.

- Надеюсь, в это время будет стонать не она, а ты, дорогуша.

Круэлла не отвечает, пряча довольную улыбку.

- Мы бы могли и дальше предаваться безудержным фантазиям, дорогой, но, кажется, мы уже приехали.

Резко рванув на себя дверь и впуская поток холодного воздуха, Круэлла выходит из машины. Она помогает Румпелю, который действительно хромает и он неспешно идет вслед за нею, опираясь на ее руку, к собачьему питомнику. Смрад псов стоит в воздухе, образуя невероятное зловоние, но Круэлла не обращает на это внимания. Она уже привыкла, да и не тот сегодня день, чтобы волноваться о каких-либо дурных запахов. Есть проблемы поважнее.

- Почему ты вдруг стал хромать?

- Метка так действует, вероятно, а скорее, приход всех Темных. Некоторые из них уже в городе, Круэлла, они просто не успели еще разгуляться.

- А при чем здесь твоя нога?

- Понятия не имею, но в случае прямой угрозы моей жизни она всегда болит. Уже не впервой.

- Отвратительно, дорогой.

Они останавливаются около одной из клеток, и злые, голодные псы, еще и завидев пропитанную алкоголем женщину, тут же начинают бросаться на прутья, истерично лая. На Круэллу это не произвело ровным счетом никакого впечатления, и она лишь самодовольно улыбается. Поймав в руки крохотную собачонку, которую можно при желании поместить в карман, она осторожно подносит ее к лицу. Собака разражается настоящим воплем, лая, пока не хрипнет и норовит укусить Круэллу за палец. Однако, усмиренная зеленоватым дымом, окутавшим ее, словно облако, затихает и смотрит на визитеров преданными, ласковыми глазами.

- Передай-ка остальным, дорогая, чтобы они бежали вслед за машиной, нужна помощь. Действуй.

Выпустив собаку, она разворачивается и снова прыгает в машину с поразительной ловкостью, приглашая Румпеля не мешкать и поскорее присоединиться к ней.

- Ну и что ты собираешься сделать?

- Собаки просто будут бежать за машиной, дорогой, что не понятного?

- Они отстанут.

- Не настолько, чтобы мы долго их ждали, когда приедем, Румпель. Буду ехать чуть помедленнее, чем обычно.

- О! – изумленно отвечает он. – Я думал, ты не умеешь.

- Все когда-то бывает впервые, дорогой.

Она кладет одну руку ему на ладонь. Остаток пути они проводят молча.

Едва приблизившись к пирсу, Круэлла глушит двигатель.

Выходить из машины нет никакого желания, а тепло руки Голда совсем не греет. Вглядевшись вдаль, она понимает, что ничего пока еще не происходит. Но, кажется, эта неопределенность гложет куда сильнее, чем грядущая битва. Желание воспользоваться его предложением и поскорее уносить ноги из города становится почти абсолютным и непреодолимым, поэтому Круэлла просто тащится следом за ним, словно приговоренная к казни на эшафот, слушая лай собак позади.