- Не знаю, получится ли, госпожа Картен. Меня этому не учили. Может вам лучше обратиться к госпоже Алии Грок, супруге вашего племянника?

- Достаточно того, что эта каракатица распоряжается в нашей усадьбе, как у себя дома! - зло скривилась женщина. - Вы справитесь. Я помогу. У меня нет сил двигаться, но думать и говорить я сумею.

Путешественница совсем не хотела вешать на себя эту обузу, но отказать в такой просьбе не могла.

- Тогда скажите, что я должна делать?

Сначала Тервия торжественно вручила ей ключ от кладовой. Маленькую бронзовую пластинку с тремя фигурными прорезями. Потом подробно рассказала, сколько фасоли и оливкового масла выдать Кривой Ложке на ужин для рабов, попросила проследить, чтобы они сменили воду в ванной, и надавала ещё кучу мелких поручений.

Понимая, что рано или поздно ей самой придётся заниматься чем-то подобным, Ника покорно, но без всякого энтузиазма погрузилась в хозяйственные хлопоты. Не питая никаких иллюзий по поводу своих домоводческих способностей, она беззастенчиво консультировалась то у самой Тервии, то у Риаты, когда дело касалось мелких, чисто технических вопросов.

Во время очередного разговора супруга консула вдруг вспомнила о старшем сыне. Узнав, что тот убежал искать Румса Фарка, женщина ужасно расстроилась.

- Что случилось, госпожа Картен? - сочла уместным поинтересоваться собеседница.

- Вестакия! - выдавила из себя Тервия. - Консулы Готонима не нашли её на корабле Меченого Рнеха.

- Тогда, возможно, она ещё в Канакерне? - предположила девушка. - И мои поиски не так бессмысленны, как вам казалось?

- Я уж не знаю, что и думать, госпожа Юлиса, - отвернувшись, жалобно всхлипнула супруга морехода.

Усмехнувшись, путешественница только покачала головой. Однако в полной мере насладиться своей правотой ей помешал долетевший стук в ворота и срывавшийся на фальцет голос Уртекса.

- Терет, открывай, старый бездельник!

- А вот и ваш сын, - поспешила обрадовать женщину гостья.

Не желая мешать встрече родственников, она вышла из комнаты и столкнулась у лестницы с всклокоченным, раскрасневшимся подростком.

- Что с мамой?

- Заболела, - коротко ответила Ника, поспешно уступая дорогу. - Там.

Но Уртекс вдруг с криком вцепился ей в запястье.

- Это все вы! Это из-за вас! Вы виноваты!

- Ты что, с дуба рухнул?! - вырвавшись, отпрянула она. - В чём?

Зная местные нравы, девушка опасалась чего-то подобного, поэтому обвинения из уст пацана не стали для неё полной неожиданностью.

- Вы принесли в наш дом несчастья! - продолжал надрываться тот. - Пропала сестра, заболела мама! У вас дурной глаз!

- Прекрати визжать как девчонка! - командным голосом рявкнула путешественница, понимая, что подобные настроения надо, что называется, гасить в зародыше. - Встречай беды стойко, как подобает мужчине! Ты и перед Фарком так сопли распустил?!

Вздрогнув от неожиданности, сын консула замолчал, растерянно хлопая покрасневшими глазами, а в наступившей тишине послышался слабый голос Тервии.

-Уртекс! Уртекс!

- Иди к матери, - проворчала Ника. - И не расстраивай её зря.

Перед тем, как спуститься вниз, она на минуту задержалась, услышав полные боли слова женщины.

- Это моя вина, сын...

Неизвестно, что супруга консула сказала своему нервному отпрыску, но за ужином он вёл себя вполне прилично, хотя и отказался поддерживать разговор. Девушка только мысленно усмехнулась.

Убедившись, что хозяин дома продолжает пребывать в пьяном беспамятстве, она пожелала Тервии спокойной ночи и ушла в свою комнату, где с наслаждением рухнула в постель.

Увы, очень скоро над ухом забухтел озабоченный голос Риаты.

- Господин Картен проснулся, госпожа. Ругается.

Девушка уже и сама слышала доносившийся из соседней комнаты недовольный голос морехода. Завернувшись в накидку, она на цыпочках подошла к занавешивавшей дверь циновке.

- И что сказал этот бездельник Пол Так? - спрашивал консул.

- Душа оставила ещё живое тело, - чуть слышно отвечала супруга. - Он пустил мне кровь, заставив вернуться.

- Тогда почему ты здесь, а не со мной? - судя по тону, мужчина ещё не проснулся.

- Ты ещё не проснулся, Мерк, - жалобно проговорила собеседница. - Вот Юлиса и велела рабам принести меня сюда.

- Кто позволил этой девчонке здесь командовать? - повысил голос Картен.

- Пожалуйста, не кричи! - торопливо зашептала Тервия. - Я попросила Юлису посмотреть за домом, пока не смогу встать с постели.

- Ещё чего не хватало! - почти в полный голос рявкнул мореход. - Утром я отправлю кого-нибудь в усадьбу за Алией!

- Нет! - с отчаянной злостью зашипела супруга. - Это мой дом! Юлиса обо всём меня спрашивает и делает так, как я хочу! А эта овца свои порядки будет здесь заводить!

Консул мрачно засопел. Решив, что они и без неё разберутся, гостья, зевая и поёживаясь от ночной прохлады, вернулась в кровать. По крайней мере стало ясно, что жену племянника своего мужа Тервия ненавидит больше её.

Стараясь добросовестно исполнять многотрудные обязанности хозяйки дома, Ника поднялась ни свет ни заря. Но когда направлялась в ванную, обнаружила, что супруга консула уже проснулась. Опасаясь разбудить мирно спавших сыновей, она ещё раз повторила, что девушка должна сегодня сделать.

Рабыни, видимо, не ждали, что гостья проснётся в такую рань, и все ещё дремали на разложенных по полу циновках.

- А ну просыпайтесь, засони! - рявкнула путешественница, сурово скрестив руки на груди.

Надо отдать должное вышколенным невольницам Картенов, второго напоминания им не потребовалось.

Наведя шороху на кухне, и.о. хозяйки направилась в кладовую, попутно послав рабов за водой, а сонных сторожей заставила наводить порядок во дворе и на кухне.

Запустив процесс, Нике осталось только его контролировать. Скоро со второго этажа спустился хмурый консул, и не обращая на неё внимания, проследовал мимо в чём мать родила.

Искупавшись, он окликнул выходившую из кухни девушку:

- Госпожа Юлиса!

- Вам что-нибудь нужно, господин Картен? - вежливо отозвалась та. - Завтрак скоро будет готов.

Из-за двери за её спиной тянуло аппетитным запахом свежих лепёшек.

- Я знаю, что Тервия просила вас присматривать за рабами, - сказал он, оправляя тунику.

- Если вы не против, - настороженно кивнула собеседница.

- Нет, - досадливо поморщился мужчина. - Я как раз хотел сказать, что не возражаю.

- Я ценю ваше доверие, господин Картен, - чуть поклонилась путешественница, с иронией подумав: "Хотя могла бы обойтись и без этого".

Не желая замечать иронии, мореход величаво кивнул. После ванны морщины на его лице заметно разгладились, а за завтраком он пришёл почти в обычное своё настроение.

Уртекс тоже вёл себя вполне прилично, даже похвалил лепёшки, которые почему-то показались ему особенно вкусными. Сам хозяин дома ел молча, сосредоточенно хмурясь и время от времени прикладываясь к бокалу с разведённым вином.

Консул, как правило первым уходивший из дома по утрам, сегодня почему-то не торопился. Дождавшись, когда сын убежал на занятия, он негромко сказал:

- Я говорил с женой и знаю, что вы меня обманывали, госпожа Юлиса.

- В чём, господин Картен? - вскинула брови Ника. - В том, что тайком продолжала искать свою служанку и вашу дочь?

- Узнай я об этом ещё вчера, - проигнорировал её выпад мореход. - Выгнал бы вас из дома! Но сейчас я готов поверить во что угодно. Даже в то, что Вестакия сама сбежала, опоив всех сонным зельем. Как вы его называли?

- Песок Яфрома, господин Картен, - охотно подсказала собеседница, чувствуя, как в душе поднимается уже не раз испытанная весёлая бесшабашность. - Именно его Мышь передала вашей дочери, которая опоила им вот только не всех, а только Уртекса и Вилпу, рабыню-няньку. Я крепко спала, а у вашей комнаты толстая дверь...

- Вы так говорите, будто точно знаете это! - оборвал её мужчина.