Демисезонная пора Пришли осенние морозы. Снег порошит на Покрова. Уже осыпалась листва. И осень не роняет слёзы… Совсем другое время года: Не осень, но и не зима. Демисезонная пора! Преображается природа. На закрытие огородного сезона Последний раз, тропою скользкой, Заиндевелой по утру, Я поднимаюсь на гору К участку своему с постройкой. Дела последние доделать. Закрыть свой домик на замок, И спрятать ключик под порог. А дальше — в путь. Мне нужно ехать. Вот так сезон я закрываю. Он длился год — теперь зима. И приостынут все дела. Я буду ждать: там… ближе к маю… Ну, а сейчас: воспоминанья, О том, как год я свой прожил, Что накопал, что засушил — Свой урожай естествознанья! И так всегда, так год за годом: Пора осенняя — итог, Заданье на дом и урок, Как пользоваться жизни плодом. Новый дом Смотрю на тебя, через мутные стёкла: Ты вместо развалин, красавцем, встаёшь. Десятки квартир, ты и вправду хорош! И всем улыбаются новые окна. А помню, недавно, огромная стройка, Упорные битвы за новый этаж!.. И все говорили, что дом этот наш! Молодым, старикам — квартир же вон, столько!.. И вот твои окна огнями сияют. Жильцы занимают квартиры свои… Начальство, чиновники, воры — увы!.. И смотрят на всех, и того же желают! Дельфин Была гроза и море жило: Волна летала за волной, И на песок береговой С глубины живность выносило. Но улеглось под утро море. И солнце, ласковым лучом, Вчерашний растворяло сон. И миром затмевалось горе. Лишь на песке, уже недвижно, Блистая тёртой чешуёй, Дельфин лежал, полуживой. Смотрел на скалы ненавистно. Сочилась кровь с огромной раны. И смерть в объятия звала. Но верил он — судьба могла Ему помочь! Что бы ни скалы! А стихия! Родное море! Всего на миг! Всего лишь — миг! Ему расправило плавник… И мёртвым лёг бы на дно, вскоре. Ночная жизнь Конец недели. Ночь. Бульвары. И только молодые пары Свиданье меряют ходьбой, Шум, увлекая за собой. А люд гудит. Огни мерцают, Как будто бы напоминают, Что жизнь идёт: хоть днём, во сне… Лишь молодые то — не все!.. Снова осень Ещё вчера вокруг белело. И хлопьями пушистый снег Просторы покрывал всецело. «Вот» — думал я: «Установилось. Зима — хозяйкою вошла! Да, видно — рано. Не случилось». Сегодня лужи, грязь чернеет. И снова осень за окном. И день осенний серо тлеет… Монах Вой ветра, тучи над рекою И солнца нет — оно во тьме… «Вот всё, что здесь на высоте, На данный миг, ещё со мною…» Бессильно руки опустились. Туманный, непонятный взгляд Блуждал куда-то, наугад… И мысли судорожно бились. «Нас разлучили… Что осталось? Воспоминаний тяжкий груз? А, что мой путь, когда он пуст?! И даже солнце испугалось! Скала, ты помнишь эти ночи? Когда на лодке, в тишине Я грёб, чтоб в звёздной вышине Опять увидеть эти очи! Чтоб руки целовать несмело… О, Господи! Я жил тогда! Я всё терпел! Знал навсегда Гореть любви. И сердце пело!.. Пусть я — монах. И что не смею, Простою жизнью век свой жить? Я — человек! И не любить, Тем более: я — не умею! Она — цыганка, ну и что же? Что в том плохого, объясни? Мы наши чувства берегли! Скажи мне: Чем мы хуже, Боже?» Лишь тишина, ответом грозно Царила тут, на высоте… «Не буду жить я в пустоте! Без чувств, как тень?!.. Нет! Не возможно!.. Скала прими навечно тело. Была началом — будь концом! Век прожит! Я стою лицом…» Паденье вниз… Душа взлетела… Века прошли, и срыли мглою Героев наших имена Но верят все: любовь была! Монах. Скала. Там за рекою… |
