Ежедневные лекции, часа четыре в день, и другие обязательные занятия в академии не оставляют много времени на самостоятельную работу, и потому приходится ограничиться беглым чтением серьезных вещей, а если принять во внимание, что и профессора успевают сами прочитать курс неполностью, то все изучение иного отдела ограничивается простым чтением по подготовке к экзаменам. Лекционная система - вот главный метод обучения академиков.

Работа на дому сводится к чтению с утомленной головой записок или учебников.

Записки зачастую не исправляются профессорами, хотя и значатся под их редакцией, почему пестрят разного рода курьезами. Схоластическое стремление дать поболее всяких сведений приводит к помещению в учебниках академий даже самого практического предмета - тактики - странных формул вроде пресловутой MV{48} : 2/mv{49} : 2 = M/m, выражающей превосходство наступления над обороной или знаменитой формулы победы Аэция в Каталаунской битве. ...>:

Конечно, академии имеют и хорошие курсы, но ведь это и естественно. Странно, как могут быть терпимы плохие. В академиях не в почете инициатива в работе, не особенно чтится самолюбие офицера, далеко не ко всем одинаково строгое отношение. Между товарищами нет добрых отношений и особенно, конечно, там, где есть конкуренция. Нет офицерского суда чести, который, без сомнения, сдержал бы случаи исполнения работ чужими руками. Сам учебный и педагогический персонал должен, конечно, быть в академиях выдающийся, и не только по науке, а главное, по душе, по характеру.

Всею совокупностью причин академии готовят нервных людей, и особенно была повинна в этом бывшая Николаевская академия Генерального штаба, она же и первая по значению в деле подготовки всей армии.

К заслугам надо отнести, что они дают многих весьма трудолюбивых людей, и если бы академии также бы развивали характер и способности, то они, конечно, могли бы играть важную роль в деле возвышения нашего командного состава.

Само прохождение службы, карьера, весьма различны у академиков, окончивших почти одинаково.

В строй уходили лишь неудачники и с тем, чтобы уйти из строя при случае.

Образование в академиях, благодаря небольшим штатам, могут получить далеко не все желающие. Сравните наши штаты хотя бы с Германией, и мы увидим в последней двойное и более превосходство.

Итак, в чем же, мне казалось бы, надо изменить военное образование в России.

Реформа академий и училищ должна проводиться по общему плану общей реформы всего образования и воспитания.

Во главе всего военно-воспитательно-учебного дела должен стоять один человек и одно управление.

Все военные академии должны быть слиты в одну. Первый год, а может быть, полгода, все учащиеся проходят общий курс и потом разделяются по специальностям.

Нельзя ни на минуту забыть воспитание и долг рыцаря-офицера.

Курс проходить по возможности практически, особенно для тех, кто должен служить в поле. Курсы надо сократить, и дать время самим научиться работать.

Профессорский состав обновлять и привлекать из строя специалистов.

В академии принимать в любом обер-офицерском чине и в большем количестве.

При приеме в строевой отдел требовать физическую годность и для всех отличную аттестацию.

Выработать метод преподавания каждого предмета и пройти его ранее введения самими профессорами.

Профессоров пополнять из лучших преподавателей.

Программу и курс переработать, выкинув мелочи, схоластику. Курсы писать самому профессору, а не ученикам.

В академиях и училищах ввести курс военного воспитания, теорию и практику. Предоставлять всякому желающему получить звание академика и права по службе без академии, путем самостоятельной подготовки.

В основу всей реформы строевого отдела положить выработку воина-героя, а не философа-учителя. Академикам, уходящим в строй, давать права, равные служащим в штабах, управлениях и заведениях.

Быть может, многие не согласятся с деталями изложенного мною вопроса, но никто ведь не будет спорить против сущности и необходимости усовершенствования нашего учебно-воспитательного дела. ...>:

Высокие идеи повергаются и устои слабнут, когда нет средств для существования. Лучшим средством достатка для жизни всегда была скромность, умение жить по средствам.

Надо со школьной скамьи воспитывать юношество без роскоши. Воспитывать в глубоком уважении к казенной собственности.

Воспитывать в уважении к военной профессии как к известному подвигу, который не измеряется количеством рублей. Это требование касается и нестроевых офицеров. Положение офицеров в обществе весьма зависит от умения себя содержать с достоинством. Очень жаль, что юнкера не упражняются в житейской тактике, и многие выходят из училища заранее уже обреченные на столкновения без особо уважительной причины.

Содержание офицеров должно быть согласовано с действительными ценами. Небольшими странностями в этом отношении еще выделяется квартирный вопрос.

У одних казенная квартира выше всякой разумной потребности, а у других в том же учреждении, например у полковника в Петербурге, отпуск равен 30 руб. в месяц.

В одном государстве был издан закон, что казенная квартира дается по чинам, начиная с младших, и произошло чудо. Вопрос, который тянулся сотни лет, был блистательно разрешен в 5. Правда, вначале депутату, предложившему этот закон, не было житья от лордов и пэров, а затем все сознались в высокой пользе для службы такого узаконения.

Хотелось бы еще обратить внимание на частое явление последних лет, на весьма иронические, хотя бы остроумные приказы.

В нашей армии есть еще целый ряд нравственных причин ухода офицеров, которые, хотя и ослабляются за последние годы, но еще далеки до исчезновения. А именно: мы все твердим, что инициатива - залог победы, что звание офицера весьма высоко, почетно и в то же время не уважали самостоятельности. Делаем ряд промахов для унижения авторитета офицера.