Шла ли армия по пути, указанному Драгомировым в 1874 году? Да, но крайне медленно, вяло, ощупью, частью бессознательно, встречая на пути одно препятствие за другим, как неминуемый результат рутины, которую нелегко было преодолеть. Подвигался вперед и по тому же пути офицер-ремесленник, вводя постепенно, нехотя и как бы уплачивая дань требованиям времени, новую недостающую данную в армии - воспитательные начала.

Духовная работа руководителей получила начала, но была рассеяна по нашей вооруженной силе как, бы спорадически. скрытая, поглощенная обилием солдатской муштры. Это была уступка данной эпохе, но военная педагогика, как догмат, не получила права на открытую жизнь, она не была введена в систему при превращении пахаря в воина, ее снисходительно допустили, но, повторяю, крайне вяло и неуверенно развивали, не сознавая вполне, что в ближайшем будущем это составит краеугольный камень при перерождении части народа в армию, и это ближайшее будущее наступило. Ныне оно властно требует иного плана, иной системы, и, следовательно, и иных приемов при работе в армии.

И если Драгомиров более тридцати лет назад доказывал, что появление в армии офицера-воспитателя, исполняющего социальную роль, неизбежно, то ныне приходится сказать, что указанная деятельность - единственная, и офицерам-ремесленникам современный мундир не по плечу, и лучше снять его и отойти в сторону ...>:

Вложить зачатки основ нравственного воспитания будущего офицера должна семья и военная школа. Лица. стоящие у дела подготовки будущих офицеров, должны особенно внимательно продумать свои обязанности, а вся система военно-учебных заведений должна заключать в себе такие положения, которые явились бы контролем деятельности этих лиц{107}.

В военно-учебных заведениях подготовка нравственной стороны обязанностей офицера занимает очень мало места. Все внимание обращено на ремесло, на техническую сторону (т.е. на солдатскую муштру), на науки. До последних дней даже идея о необходимости подготовлять военную молодежь к роли воспитателя отсутствовала.

Будущий офицер, не зная, что часть его обязанностей состоит в развитии ума и сердца подчиненных, сам не приготовлялся к исполнению задачи, к которой не был подготовлен своими начальниками и учителями. Молодой офицер даже не подозревал важности этой обязанности и потому не исполнял ее, считаясь лишь с технической частью образования армии. Если же, прибыв в полк, он и отдавал себе отчет в исполнении новой для себя роли, то не знал, как взяться за дело, действовал неуверенно, ощупью, убеждаясь подчас с грустью, что вследствие недостатка специальной подготовки его добрая воля бессильна{108}.

Галкин М. Новый путь современного офицера. (Составлено по книге L'officier eduncateur. G. Duruy.) - СПб., 1907. - С. 18-33, 53-65.

А. Дмитревский

Идеал офицера

Нация может существовать некоторое время без идеала, но история нам показывает, что при таких условиях жизнь ее недолговечна

Лебон.

Тем более это можно сказать про армию, скелет нации, и еще более - про офицерский состав, душу армии. Идеал нации - счастье, благополучие, процветание ее и всех ее членов. Идеал армии - сила, могущество, способные защитить свою нацию, свою родину, ее спокойное существование, культурное развитие, возможное благополучие, счастье.

Идеал офицера ныне должен бы быть несравненно выше идеала средневекового рыцаря. Нынешний офицер не может ограничиться ролью и качествами рыцаря: личным участием в боях и сражениях, личной храбростью и бесстрашием, самообладанием, презрением к смерти, благородством, защитой слабых и отречением от личного счастья и личных удобств во имя тех идей, которым он служит.

Идеал нынешнего офицера не только самому быть таким рыцарем "без страха и упрека", но, что, без всякого сравнения, труднее и выше, иметь силу и умение перерабатывать в таких же рыцарей и в верных защитников Престола и Родины свой народ в лице его сынов, вверяемых на несколько лет офицеру для создания армии Вполне понятно, что не только достижение такого идеала, но одна мысль и стремление к достижению служили бы залогом счастливой будущности, давали бы величайший смысл офицерской службе и подняли бы престиж офицера на недосягаемую высоту.

Сознание необходимости такого идеала вполне выяснило бы и определило, чего можно и надо требовать от офицера в конечном результате.

Ясное понимание этого идеала определенно указало бы тем, кто взял на себя высокую миссию подготовки будущих офицеров, направление, куда следует обратить духовный и умственный взоры их питомцев, указало бы на обязанность воспитателей научить будущих офицеров сознательно держаться этого идеала, как держится путник в пустыне полярной звезды. ...>:

Я глубоко уверен в том, что если бы будущие офицеры проникались и сознавали все величие своей задачи как воспитателей народа, сеятелей в нем культуры, прогресса и нравственности, как, создателей армии-охранительницы процветания и благополучия народа, то многим грустным драмам в период их молодости не было бы места.

Обращаясь к хронике самоубийств, можно прийти к логическому выводу, что присущая русским национальная черта характера - чувство долга, доходящее подчас до самопожертвования - не только не развивается воспитанием, но как будто глушится... Ни в кадетских корпусах, ни в военных училищах не видно той воспитательной работы, которая создавала бы идеал офицера на началах национального самосознания и национальной гордости.

Мне не привелось ни видеть, ни слышать, чтобы в названных заведениях имело место что-либо похожее на то, чему я был свидетелем еще в 70-х годах, наблюдая за играми учеников приходского народного училища в одном из самых захолустных уездных городов наших западных губерний В этих играх, где принимали участие разношерстные по национальности мальчуганы, "русский" был синонимом победителя и поэтому никогда не должен был сдаваться, какими бы суровыми мерами его ни принуждали к этому Дети необычайно интересовались всем военным, и я помню, как офицер представлялся им по званию выше других чинов в любой профессии и рисовался их воображению особенно увлекательным идеалом.

Далеко не такой бодростью и свежестью во взглядах на жизнь, на будущую деятельность офицера, на национальное самолюбие веет в кадетских корпусах и военных училищах: чтение и даже обязательное изучение Печориных, Базаровых, Марков, Левиных, Пьеров Безуховых и прочих "типов" духа праздности, уныния, сомнения, неверия, апатии, безволия и шатания, а главное, всеобщего отрицания, изучение не для психологии, а вместо психологии, изучение якобы для познания жизни, в лучшем случае, "литературы для литературы", - все это мало благоприятствует зарождению и развитию истинных идеалов, истинной цели, истинного смысла ее в будущем офицерском звании. Да и вне книг никто не заботится о внушении идеалов национального геройства, идеалов службы офицеров... Нет заботы о складывающемся мировоззрении; вместо этого лишь для настоящего момента показные стороны: послушание, дисциплина, зубрежка; зубрежка даже подвигов, теряющих для юнцов свою прелесть именно благодаря обязательному заучиванию.