Зара ничего не ответила, только с грустью смотрела на девочку. Найдана во сне улыбнулась, и сердце женщины сжалось.

– Какие могут быть сомнения? – продолжала жрица. – Боги сжалились над тобой. Чтобы не приносить в жертву дитя из нашего племени, Перун дал тебе эту девочку, ее-то мы и отдадим Макоши. Все происходит по воле богов.

Кхарунда снова протянула руку к спящей девочке, будто хотела дотронуться, но остановилась, даже не коснувшись ее.

– Ты дала ей имя, – произнесла она.

Зара с удивлением посмотрела на жрицу: та не спросила, а сказала утвердительно, словно знала наверняка. Но Зара никому об этом не говорила.

– Не надо к ней привязываться, – покачала головой Кхарунда. – Я все подготовлю к завтрашнему жертвоприношению.

Жрица вышла, оставив Зару в оцепенении. Женщина без сил опустилась на лавку и взглянула на младенца, которого по-прежнему держала на руках. Она была готова услышать все, что угодно, только не это. Представляла, как у нее заберут ребенка, чтоб передать его более опытной женщине. Но принести его в жертву – такое не приходило ей в голову. И эта жертва сделала бы ее счастливой: у нее наконец появились бы свои дети.

Зара смотрела на девочку, но была настолько погружена в свои мысли, что не видела ни ее, ни как в избу толпой зашли женщины. Зара не сразу заметила, что кто-то успокаивающе гладит ее по голове, кто-то по спине и плечам.

– Вот видишь, как все хорошо складывается. Сам Перун позаботился о тебе – это знак.

Зара вздрогнула, будто очнувшись, и с удивлением подняла глаза. Это мать Визимира – Светислава – пыталась успокоить и приободрить ее, короткими сильными движениями монотонно касалась ее головы. Зара растерянно всех оглядела. Тут были и его сестры, и тетки, и прочая родня Визимира. Все они жили рядом, в одном селении. И Добряна была здесь. Зара остановила взгляд на ней и невольно простонала. Лучше бы малышку отдали ей! Перенести это было бы гораздо легче.

– Она нам на счастье дана богами! – принялись наперебой говорить женщины. – Благодаря этой жертве у нас все будет хорошо.

– Мы принесем жертву Макоши, и она будет милостива к нам. У нас будет богатый урожай, а у тебя родятся дети.

– Отдай ее Макоши. Ты же хочешь родить Визимиру наследника. А эта девочка чужая. Посмотри на нее!

– Визимиру нужен свой ребенок, а не подкидыш. Его род должен продляться.

– У тебя будут свои дети. Много детей! Отдай Макоши чужачку!

Женщины говорили одновременно, галдели вокруг Зары, а она крутила головой, не понимая их слов, выхватывая из общего шума лишь отдельные фразы. «Дети, чужая, жертва, Макошь, подкидыш, на счастье…»

– Ведь ты хочешь, чтобы у тебя были дети? А то Визимир вправе взять новую жену, которая сможет родить ему наследника. Ты ведь сделаешь так, как сказала Кхарунда? – спросила Светислава.

Ожидая ее ответа, женщины притихли. Зара опустила глаза и снова посмотрела на спящую малышку. В горле сразу пересохло, и слезы наполнили глаза, мешая смотреть.

– Да… – еле выдавила Зара и закрыла глаза. Тут же слеза быстрым ручейком прокатилась по щеке.

– Ну вот и хорошо! – с облегчением выдохнули вошедшие.

– Не надо плакать, – улыбнувшись, сказала Светислава и вытерла большим пальцем мокрый след на щеке Зары. – Кхарунда знает, как для нас лучше. Один бог дал, другой заберет. Словно и не было этого дитяти. Зато у тебя все наладится. Нужно о своих детях думать.

– Да это она от счастья плачет! – радостно воскликнула Добряна. – Наконец-то ее беды закончатся.

Женщины опять загалдели, но на этот раз одобрительно, весело. Девочка от шума проснулась и заплакала.

– Давай ее мне, – предложила одна из женщин и протянула руки к ребенку. – Тебе нужно отдохнуть. А завтра я принесу дитя на капище.

Эти слова будто разбудили Зару.

– Нет! – вдруг воскликнула она и прижала к себе ребенка, словно боясь, что его захотят отобрать силой. – Я не устала. К тому же Кхарунда сказала, чтобы я сама принесла дитя для Макоши… Вы пойдите себе с миром. Я все сделаю, как велела жрица.

Женщины еще немного погалдели, но, видя, что Зара не поддерживает беседу, нехотя стали расходиться. У них и без того забот полно. Все вышли, не закрыв за собой дверь. И Зара не стала ее закрывать: больше не от кого прятаться, все селение теперь знает, что в этом доме появился ребенок, да не обычный, а избранный богами.

Зара перепеленала младенца в свою рубашку. Молча. Аккуратными, мягкими движениями нежно касаясь маленького тельца. Казалось, сами эти прикосновения успокаивали девочку, и та сразу переставала плакать. Зара завернула кусочек хлебного мякиша в льняное полотенце, обмакнула получившийся шарик в молоко и дала девочке.

– Знаю, я тебе обещала, что найду кормилицу, но… – с грустью произнесла Зара, любуясь девочкой. – Ничего другого у меня нет…

Похоже, малышку это совсем не огорчало. Она с удовольствием высасывала молоко из хлебной соски, которую Зара едва успевала макать в миску. Девочка была слишком мала, чтоб понять, о чем только что разговаривали женщины. Она радовалась тому, что сыта и переодета, – этого маленькому ребенку достаточно для хорошего настроения. А Зара печалилась и не могла скрыть свою печаль. Ее душа разрывалась в сложном выборе. С одной стороны – ее муж, их будущие дети, весь род, размеренная жизнь – полная чаша. С другой стороны – лишь эта маленькая девочка, такая довольная сейчас и так нуждающаяся в ней. Которая, по словам Кхарунды, может сделать ее счастливой. При условии, что этой девочки не станет… Как же ей не хотелось выбирать!

В задумчивости Зара снова и снова обмакивала льняную соску в молоко и давала девочке. Вот уже малышка насытилась и уснула, а Зара все держала ее на руках, тихонько покачиваясь и задумчиво глядя на нее. Сколько прошло времени, неизвестно. Чувства словно притупились, время застыло в одной точке. Наконец, Зара встала и, осторожно переложив девочку на лавку, огляделась. Она приняла решение, нужно было торопиться и все подготовить, чтобы до первых петухов покинуть место, где ее дочери грозила опасность. Да, Зара была настроена решительно, ее не пугали даже ночные призраки, которые исчезали лишь с первым криком петуха. Но ждать было нельзя: с третьими петухами народ просыпался и выходил из своих домов. Некоторые хозяйки вставали еще до зари. Нужно уйти раньше, по темноте, чтобы никто не увидел, не остановил. Да и разве могут призраки сделать ее малышке большее зло, чем собирались сделать люди?

Зара спешно откинула крышку сундука, стоящего в углу, и принялась в нем рыться. Вещей – самую малость, чтобы поместились в узелке. Больше ничего. Ведь еще нужно нести ребенка. Да и привлекать внимание большими тюками не стоит. Надо уйти незаметно. Вдруг на самом дне сундука Зара наткнулась рукой на какой-то предмет. Медальон, который был при малышке в ту ночь! Зара быстро взглянула на младенца и после некоторых колебаний сунула медальон в узелок с вещами.

Уже смеркалось. С улицы потянуло легкой прохладой. Но в месяц кресень вечера не так холодны, чтобы прятаться от них за закрытой дверью. Да и жар от истопленной печи так хоть не задерживался в маленькой избе. Воздух, разогретый за день, наконец, наполнялся свежестью. Скоро Визимир должен вернуться домой. В ожидании Зара готовила ужин, но от волнения не находила себе места. Все валилось из рук. Она то присаживалась на лавку, то подходила к девочке проверить, не проснулась ли та. То задумчиво помешивала в горшке варево, то поглядывала на сундук, за которым припрятала узелок с вещами, то выходила во двор и смотрела на дорогу, в надежде, что Визимир вернется до темноты и ей удастся в последний раз увидеться с ним.

Хоть она и ждала, но появление Визимира застало врасплох. Вдруг и без того тусклый свет, идущий от открытой двери, совсем померк. Зара быстро повернулась и через силу улыбнулась мужу, пытаясь за улыбкой скрыть свою печаль. Но, испугавшись, что не сможет удержать слезы, она тут же отвернулась и принялась суетливо накрывать на стол, стараясь не смотреть на мужа. Как она ни делала вид, будто сосредоточенна, Визимир заподозрил неладное, подошел к ней сзади и обнял как раз в тот момент, когда она собиралась достать горшок из печи. Зара не сопротивлялась, не пыталась высвободиться, но и повернуться к мужу, ответить ему объятиями на объятие у нее не было сил. Так они и стояли: Зара с ухватом в руках, а Визимир позади нее.