В развитии оригинального художественного метода Карела Чапека роман Гашека сыграл в некоторой степени роль стимулятора, ускорил и закрепил новый подход в осмыслении и изображении окружающего. Этот вывод вытекает из отзыва Чапека о Гашеке в ответ на известную анкету «Д 36» «Что для Вас значит Ярослав Гашек?» Чапек писал: «Дорогие друзья, школах нам твердили, что юмор — это пряности. Сегодня мне больше представляется, что юмор совсем не приправа, но истинно основное видение мира. Гашек обладал юмором. Гашек был человеком, который видел мир. Многие другие о нем только пишут. Ваш Карел Чапек». Следовательно, мир можно по-настоящему видеть так, как видел Гашек, как приблизился к такому видению Чапек. И особенно вспоминается Гашек при чтении «Войны с саламандрами».

«Похождения бравого солдата Швейка...» не прошли бесследно и для Марии Пуймановой. В романе «Игра с огнем» она упоминает о бравом солдате как о «национальном типе»[57]. А в романе «Жизнь против смерти» писательница подчеркивает, что в движении Сопротивления чехи преодолевали швейковскую ограниченность («Каждый из нас глубоко понимал Швейка, но вот пробил час, и из народа встало божье войско», т. е. такое же решительное и храброе, какими были чешские борцы XV века, гуситы).

Сильное влияние оказывает литературное наследие Гашека на юмористику (в широком смысле, включая и сатиру) социалистической Чехословакии. Показательно, что с самого основания в 1945 году юмористического журнала «Дикобраз» в нем несколько лет чуть ли не в каждом номере на первом месте перепечатывались рассказы Гашека (иногда даже два). Публикация этих рассказов — свидетельство их непреходящей значимости, как бы указание, на какой образец равняется журнал, кого он ставит в пример для современных сатириков.

В обзоре чешской юмористики известный литературовед Франтишек Бурианек в книге «Современная чешская литература» отмечает, что она продолжает «славные традиции чешской сатиры», и прежде всего Гашека. В то же время Бурианек, как и Неедлы, пишет, что изменился характер основного типического героя чешской литературы, в том числе и юмористики: «…бой с фашистами велся при ином проявлении героизма, нежели тот, какой нам представил в первую мировую войну Швейк...» Как видно, Бурианек также напоминает об определенной ограниченности Швейка.

Влияние Гашека проявилось и в сатирических образах Дутоглава, созданных Карелом Брадачем, Северына и Шушлина Иржи Мареком. Образ Швейка воспроизводился и в других видах искусства. Известны многочисленные инсценировки и экранизации романа, начиная с первой его постановки еще при жизни Гашека (1922). Известен целый ряд инсценировок романа и спектаклей, поставленных по нему крупнейшими режиссерами, например Эрвином Пискатором (Германия) и Е. Ф. Бурианом (Чехословакия) .

Экранизация «Похождений бравого солдата Швейка...» началась с 1926 года, когда был снят фильм с участием известного чешского актера Нолля в главной роли. Снят также фильм — кукольный спектакль Иржи Трнки.

Исследование инсценировок и экранизаций романа могло бы стать интересной работой по истории литературы, театра и кино; обширный материал по этой теме собран советским инженером-энергетиком П. М. Матко, создавшим домашний музей в Москве, посвященный чешскому сатирику.

Вместе с «Похождениями бравого солдата Швейка...» мировую известность получили иллюстрации к роману Иозефа Лады. Из русских иллюстраторов наиболее выразительные рисунки к произведениям Гашека создали О. Верейский и Е. Ведерников, Очень высоко творчество Гашека оценивает выдающийся датский график и карикатурист Херлуф Бидструп. Бидструпа с Гашеком роднит сочетание глубокого гуманизма, юмора с острой насмешливой, но тоже не лишенной известной доли гуманности сатирой. Существует скульптура Швейка, выполненная Властой Амортом (другом Гашека).

На сюжет «Похождений бравого солдата Швейка...» написан ряд опер, в Киеве и Ленинграде ставились оперетты.

* * *

До того как приступить к работе над романом в апреле 1921 года, сатирик после своего возвращения в Чехословакию написал много рассказов. Продолжал он писать их одновременно с «Похождениями бравого солдата Швейка...», Кроме творческой потребности, его понуждала к этому необходимость иметь дополнительный приработок, в котором, как свидетельствует секретарь Гашека Климент Штепапек, писатель очень нуждался; а однажды, по его же свидетельству, Гашек захотел доказать, что он способен в любое время написать немедленно рассказ на предложенную тему. Так возник «Инспектор дождемерного института из Праги». Всего за 1921 —1922 годы им написано было около 80 рассказов и фельетонов.

Двадцать рассказов автобиографические. Из них «бугульминские» (о них говорилось выше), «Чжен-Си, наивысшая правда». «Маленькое недоразумение» и неоконченный рассказ «Юбилейное воспоминание». В рассказе «Как я встретился с автором моего некролога» изображается ссора Гашека с журналистом Кассиусом Кольманом, который сообщил в газете о смерти Гашека (писатель якобы был заколот в дикой драке с пьяными матросами в одесском кабаке). По форме рассказ сходен с «Возвращением», он представляет собой живую остроумную смесь правды и вымысла. Рассказы «Донесения агента государственного розыска Яндака (кличка Пржсбизский)», «Разговор с цензором» тоже повествуют о жизни самого автора. Первый из них вызван слежкой за писателем специальных полицейских агентов, а второй — цензурными преследованиями «Похождений бравого солдата Швейка...» (содержание романа оценивалось как безнравственное). Ни в одном из этих рассказов писатель прямо не действует: события второго перенесены в Боливию и о них читатель узнает из диалога между писателем и начальником полицейской цензуры.

Следующую группу произведений, созданных Гашеком в 1921—1922 годах, составляют фельетоны: «Какие бы я писал передовицы, если бы был редактором правительственной газеты», «Что бы я посоветовал коммунистам, если бы был главным редактором правительственного органа «Чехословацкая республика», «Поэту д-ру Франт, Соукупу», «Первое совещание министра железных дорог патера Шрамека со специалистами», «Кронштадт», «Из путевого дневника маршала Пилсудского», «Памяти Ольги Фастровой» и др. В этих фельетонах, половина из которых была напечатана в «Руде право», сатирик очень определенно выражает свои политические взгляды: Гашек остался тем, кем он приехал из Советской России, — коммунистом, верным другом первой социалистической страны и пламенным борцом за ее идеалы, непримиримым противником эксплуататорских классов. Некоторые из фельетонов явно перекликаются с «Похождениями бравого солдата Швейка...»: это «Воспоминания об императоре Карле». «В альбом гражданину Махару». Образ Бретшнейдера и замечание автора о том, что много людей типа покойного Бретштейна и «нынче рыскает по республике», наверняка вызваны теми же обстоятельствами, что и рассказ «Донесение агента... Яндака», т.е. слежкой за писателем.

В фельетоне, в котором автор выступает в роли редактора правительственной газеты, с убийственной иронией разоблачается и высмеивается политика чехословацкого буржуазного правительства, поддерживаемого социал-демократами, политика, весьма удобная и приятная для эксплуататоров и тягостная для эксплуатируемых. Это превосходная пародия на обычное буржуазное лицемерие:

«Годами обсуждают рабочие лидеры вопрос о том, как улучшить положение рабочего класса.

Но вопрос этот самым успешным образом разрешен предпринимателями, предоставляющими рабочим заработок. Он попросту отпадает, поскольку даже с точки зрения самого левого крыла социалистического движения, коммунистов — кто не работает, тот не ест.

Представление о том, будто предприниматели не работают, в корне ошибочно. Каждый предприниматель хлопочет.

А кто хлопочет, тот работает.

Всеобщая забота о положении рабочих в нашей республике очень скоро доказала самим рабочим совершенную бессмыслицу революционных иллюзий. Развитие капитализма, на котором основано существование нашей молодой республики, обеспечивает заработок всем, кто искренне желает трудиться на пользу этому развитию».