Вельд

Проснулся я в одиночестве. О вечернем приключении вспомнил не сразу – только когда разглядел рядом с постелью маленький метательный нож. Не мой. Это значило, что пленник мог бы убить меня в любой момент. Ночью, пока я спал. Или прямо тогда, когда я брал его. Но почему не убил? У меня объяснения не было. Я огляделся. Больше от Анхэ не осталось никаких следов. Даже доспех исчез. Сбежал? В сердце неприятно кольнуло. Хотя вина в этом была только моя. Следовало хотя бы связать его, прежде чем завалиться спать.

Я медленно оделся и вышел из шатра. Солнце освещало покрытые инеем ветви деревьев. За ночь заметно похолодало. Не хотелось бы мне провести здесь зиму. Кое-какие идеи у меня уже появлялись. В столице оставались верные люди, которые только и ждали приказа об атаке. Но приказа быть не могло, моё слово значило для меня слишком много. С каждым днём их вера в меня слабела. А я в этой глуши даже не слышал новостей. Я не мог вернуться в дом, в котором вырос. Не мог вернуться, как брат короля. Но если уж мы затеяли эту игру, я, пожалуй, мог бы вернуться от лица другой силы. Вот только какой? Армия, где меня знали лучше всего, отпадала. Оставался ещё один вариант. Но захотят ли эти люди рисковать, связываясь со мной? Этого я не знал.

Я посмотрел в небо и свистнул. Серый сокол отозвался на мой зов. Достав из-за пояса кусочек пергамента, я привязал его к ремешку на шее птицы и подбросил её вверх. Анхельм летал быстро и был умнее любого почтового голубя. Наверное, такая служба была для охотничьей птицы не менее унизительна, чем моя – для меня. Но выбора не было ни у одного из нас.

Потянувшись, я свернул в сторону, в поисках горящего костра, у которого можно было бы поживиться мясом. Но не пройдя и тридцати шагов, расслышал вдали гортанные выкрики, будто там шла борьба. Делать мне было нечего, наш патруль должен был оставаться здесь еще три дня, прежде чем отправиться в обратный рейд. Поэтому я решил выяснить, на что тратят свой досуг мои сослуживцы.

Анхэ

Я проснулся незадолго до рассвета. Скула ныла, напоминая, что вчера меня били. Неприятно тянуло и ниже, там где... Я оглянулся и увидел давешнего лунного, сопевшего спиной ко мне. Кажется, его звали Вельд. Я так и не понял, что вчера произошло. Конечно, он считал, что может делать что угодно по праву победителя. Мы тоже знали этот закон. И не было смысла обвинять врагов в нечестной борьбе, ведь я сам пришёл в одиночку против двадцати. Так что пенять следовало только на мою самонадеянность.

Я бы понял, если бы он убил меня и вышвырнул тело в реку. Если бы избил и пытал, хоть я и не знал толком никаких тайн. Но это? Какой смысл брать силой другого, незнакомого мужчину? Конечно, и у нас случалось всякое. Бывало, что охотники дрались за девушку. Или за юношу... Случалось, что сильнейший брал того, кто долго его отвергал. Это я мог понять, хоть и с трудом, ведь долгое ожидание сводит с ума. Но зачем – вот так? Зачем принуждать к соитию того, кто не значит для тебя ничего? И тем более силой? Ведь я не противился. Разве я показал ему, что не принимаю его стремление к близости? Я стоял спокойно, позволяя ему делать всё, что он хотел, хотя мог бы ударить его и, кто знает, чем бы закончился тот бой. В тесном пространстве палатки ему с его магией было бы ещё труднее, чем мне.

Я невольно усмехнулся, представив, что было бы. Ведь тогда, возможно, я взял бы его, а не он меня. Мысль мне понравилась и придала сил. Я ещё раз оглядел лунного, крепко спавшего рядом. Как глупо засыпать, когда рядом чужак. С утра он растерял заметную часть своего блеска, но всё ещё был красив. Покрывало сползло с его торса, приоткрывая моему взгляду тонкие косточки на бёдрах и мне показалось, что по венам пробегает жар. Я даже усомнился в том, что хочу уйти. Но с его народом я не мог бы ужиться никогда. Все они, лунные, были дикарями. Они ломали и уничтожали всё, чего касались, не понимая, что рушат мир, который подарил им жизнь.

Вздохнув, я покрутил головой, оглядывая шатёр. Доспеха нигде не было. Тем более неприятной оказалась эта новость потому, что Вельд спал. Значит, доспех забрал кто-то другой. Без доспеха я чувствовал себя голым. Я попробовал пошевелиться. Ходить наверняка будет немного больно. Но нет ничего невозможного. Я даже не особенно сомневался в том, что смогу пересечь королевство, наполненное такими дикарями, как эти лунные. Только нужно было сначала вернуть своё оружие.

Скользнув прочь из шатра, я постарался смешаться с деревьями, хотя в таком виде и в такое время года затея была почти безнадёжна. Старательно высматривая следы, которые вели от шатра, я попытался понять, куда делись мои вещи. При свете дня лагерь оказался куда больше. А может быть, ночью сюда стянулись новые патрули. Но найти воров оказалось не трудно. У них были разом и мое оружие, и доспех, и, кроме того, рядом стояла вчерашняя повозка.

Всего здесь было пять человек. Они были вооружены, а я нет. Но у меня было кое-что, что я мог противопоставить им. Я присвистнул. Несколько птиц закружилось над поляной. Я издал гортанный крик, похожий на карканье вороны, и трое из них спикировали вниз. Схватив в клювы большой кусок оленины, лежавший на повозке, они бросились прочь. Трое пограничников тут же погнались за ними. Я выждал недолго, пока они уйдут достаточно далеко, и рывком бросился туда, где была свалена несколькими кучкам моя амуниция.

Оставшиеся двое пограничников рванули мечи из ножен, кидаясь мне наперерез, но я был быстрее. Когда первый из них занес меч, чтобы нанести удар, копьё уже оказалось в моих руках, блокируя атаку. Следующим выпадом я ранил его в правое плечо. Солдат вскрикнул и выронил оружие. Второго пограничника, бросившегося на помощь товарищу, я подсек длинным древком под колени. А когда он грохнулся на землю лицом вниз, припечатал древком в затылок. Он дернулся и затих, потеряв сознание. Я метнулся к своим вещам, подхватил их... И тут на поляну вернулись те трое, что помчались отбирать мясо у птиц. Быстро оценив положение, они двинулись в мою сторону. Расклад был явно не в мою пользу. Но сдаваться я не собирался. Они окружали меня грамотно, медленно отжимая к краю поляны. Наконец, я почувствовал, что моя спина прижалась к шершавому древесному стволу. Подойти ко мне близко эти трое не могли - мое копье было длиннее их мечей, а управляться им я за годы скитаний научился более чем умело. Однако это противостояние все равно играло на руку им, а не мне. В любой момент кто-то еще мог появиться на поляне.

Я вновь свистнул, призывая птиц. И обычно дружелюбные лесные певуны коршунами кинулись на солдат, так и норовя клюнуть их в голову, в лицо, во вскинутые в защитном жесте руки. Теперь у меня появился шанс. Вновь подхватив брошенное на землю добро, я повернулся, чтобы мчаться в лес... и напоролся на неподвижно стоявшего Вельда. Тёмные волосы его были заплетены в свободную косу, слегка колыхавшуюся на ветру. Короткие пряди у висков скрепляли серебряные гребни. Чёрный плащ, почти целиком скрывавший фигуру, удерживала брошь в виде сокола. Если в темноте он казался частью ночи, окружавшей нас, то теперь его вид никак не подходил к обстановке.