- Я приготовлю купальню,- сказал он.

- Купальню?

Я продолжал стоять неподвижно, пока он сновал туда сюда, то и дело исчезая за дверью в стене справа. Наконец, он появился в очередной раз, чтобы за руку потянуть меня туда, где он все это время хозяйничал.

Моё удивление лишь усилилось, когда я оказался в таком же просторном, как и спальня, помещении, отделанном зелёным мрамором. Посреди него было углубление в полу, заполненное бурлящей жидкостью, тоже, кажется, подкрашенной зелёным.

Первый слуга подтолкнул меня в спину. Второй тут же оказался рядом, и вместе они принялись ловко снимать с меня доспех, будто занимались подобным каждый день. Я попытался отстранить маленькие пальчики, но их руки ускользали, каждый раз возвращаясь на место. Сил бороться с ними у меня не было, и я сдался. Избавив меня от доспеха, а потом от рубашки – последняя была брезгливо отброшена в сторону - и штанов, которые отправились следом, слуги подтолкнули меня к водоёму.

Я опустил ногу в воду и тут же отдёрнул. Она была горячей. Никогда я не видел так много горячей воды за раз. Входил в бассейн я медленно, но когда все-таки погрузился в него, подумал, что попал в загробный мир. Тело тут же разомлело. Пузырьки, поднимавшиеся со дна, едва заметно покалывали кожу. Аромат терпких трав наполнил воздух, а в довершение всего мне на плечи легли все те же шустрые маленькие пальчики и принялись разминать мышцы, никогда не ведавшие таких касаний.

Руки другого слуги скользнули мне на грудь и принялись что-то делать, наверное, отмывать – я не мог смотреть, просто лежал у самого бортика зажмурившись, пока две пары рук не потянули меня вверх и не заставили выбраться наружу. Я почуял неладное, когда меня уложили на скамью животом вниз. Поначалу удовольствие лишь усилилось. Умелые ладошки разминали каждый кусочек моей спины. Так длилось, пока я не начал дремать. Сквозь дрёму я ощутил, как пальцы слуг проникают мне между ягодиц и резко вскинулся. Слуги попытались меня удержать, но об этом нечего было и говорить, оба они были обычными слабыми мальчишками.

- Что вы делаете? – только и смог спросить я.

Впрочем, ответа не требовалось. Найве, да? Флакончики с маслами красноречиво говорили о том, что меня готовят для господина. Я какое-то время стоял неподвижно. Наглость Вельда снова всплыла в голове, но, по большому счёту, встретить его всё же лучше было подготовленным. И хотя маленькие пальчики были даже приятны – чего греха таить - я торопливо отобрал у них флакончик с маслом и выдавил:

- Я сам.

Слуги переглянулись, и один из юношей пожал плечами. Не говоря ни слова оба вышли, а скорее вытекли за дверь. Я выполнил обещанное и направился следом.

Комната была пуста, слуги ушли, но ещё один неприятный сюрприз ждал меня на кровати. Бледнея от злости и краснея от стыда, я долго разглядывал одежду, которая, по мнению жителей замка, подходила для найве – полупрозрачные шаровары с разрезом сзади и плотным гульфиком спереди, и такую же накидки на плечи, украшенную самоцветами.

Я огляделся в поисках собственной одежды, но она пропала бесследно.

«Найве, - подумал я со злостью в последний раз. – Ты получишь найве». Я взял в руки шаровары и принялся одеваться.

========== Найве ==========

Вельд

Разговор шёл по кругу и всё время заходил в тупик. Дядя требовал, чтобы я попытался захватить престол. Я объяснял, что просто хочу вернуться в столицу. В сущности, даже не обязательно в столицу. Меня вполне устроил бы дом Совы или любое другое тёплое местечко, где надо просто работать мечом и магией, и при этом можно спать не в походной палатке и видеть в своей жизни хоть какой-то смысл.

- А чего ты хотел? – спрашивал Дзэрн, потягивая вино. – Ты показал свою слабость, отказавшись от соперничества. Теперь с тобой будут обращаться, как с побеждённым.

Я мог лишь развести руками. Да, наш народ не признавал слабость. Собственно, ни один народ не признавал слабость, просто у нас сила духа возводилась в культ. Даже существовали испытания для преступников, где, доказав силу и несгибаемость своего внутреннего стержня, обвиняемый мог вернуть себе свободу. Всё это пошло с той самой великой сделки с демонами, когда мы обрели их возможности - почти все наши аристократы были магами и силу свою черпали в Преисподней. В обмен мы поклялись охранять врата Бездны, расположенные в самом центре нашей столицы - Вейнанол. Кроме того демоны дали нам знания: алфавит, математику, физику, инженерное дело. Без них мы были бы такими же дикарями, как наши лесные собратья. Короче говоря, всё, чем по праву гордился наш народ, было завязано на силе воли. Только с сильным говорили демоны. Только сильный мог применять магию. А значит, только сильный мог править эльфами Луны.

Я вздохнул и посмотрел на Дзэрна. Спорить с ним было трудно, потому что он был наверняка прав. Для моего брата моё нежелание вступать в борьбу было слабостью. Но я не хотел быть королем. Искренне и от всей души. Моя жизнь была прекрасна до тех пор, пока Великий Лорд не умер. Я занимался любимым делом и не думал о политическом смысле своих действий. И я бы с удовольствием занялся тем же для брата или дома Совы – мне было просто всё равно, кого убивать. Вот только все они словно помешались. Брат боялся, что отберу у него трон, хотя я не давал ему для этого никаких поводов. Остальные мечтали, чтобы я действительно сделал это и были уверены, что я грежу о том же.

Дзэрн все еще вопросительно смотрел на меня, и мне пришлось искать какой-то ответ.

- Хорошо, - сказал я, - я подумаю, что можно сделать.

Для такого разговора этого было вполне достаточно. Не мог же он ждать, что я открыто заявлю о своём желании свергнуть короля. И дядя кивнул. Он, наконец, отпустил меня, и я отправился на поиски своих комнат в надежде уснуть впервые за много дней на мягкой кровати. Двое мальчиков-слуг проводили меня до порога.

Я вошел и уже положил руку на брошь, скреплявшую ворот плаща, чтобы скинуть его, но замер, глядя на картину, представшую передо мной. Светловолосый эльф, красивый, как полная луна ясной ночью, возлежал на разбросанных по кровати подушках. Газовые шаровары невесомой волной обтекали его узкие бёдра. Торс скрывали лишь нанизанные на паутинку брызги драгоценных камней. Волосы золотым в свете свечей дождём разметались по голубому шёлку. Всё убранство комнаты будто бы служило оправой его красоте.