- Что за спешка? – спросил он. – Почему заранее никто не сказал?

Никто не собирался ему отвечать. Энзо молча взял из рук Роя костюм и при помощи Чезаре принялся одеваться. Закончив с сорочкой и пиджаком, он сел за туалетный столик. Валентин тут же подошёл к нему со спины и, накрыв грудь полотенцем, принялся разбирать волосы по прядкам, а Чезаре с ботинками в руках шмыгнул под стол и принялся надевать их на ноги Энзо один за другим.

- Слушай внимательно, - Рой пристроился бёдрами на краешек стола, - это очень важный человек. Ты никому не должен говорить, кто он. Он немножко поиграет с тобой.

- Что ему можно?

- Всё. Главное - не забывай свою роль.

Энзо фыркнул, а Рой попытался сказать что-то ещё, но шум фена заглушил его. Какое-то время все молчали, позволяя Валентину укладывать кудри Рафаэля, затем тот потянулся к пудре, но Рой остановил его. Энзо хотел было взять со стола золотые часы – но тут же получил по руке.

- Пошли, - Рой первым встал и двинулся к выходу. Энзо последовал за ним.

Уже на переходе, ведущем из одного корпуса в другой, Рой огляделся по сторонам и наклонился к Энзо, будто бы собираясь поцеловать.

- Слушай внимательно. Забудь всё, что я сказал.

Энзо поднял бровь.

- Главное, что от тебя требуется – закрепить вот это, - маленькая пластиковая пуговка легла Энзо в ладонь, - так, чтобы камера видела его.

Энзо кивнул, и Рой легонько ударил его по плечу:

- Всё, вперёд.

Они миновали коридор, и Рой приоткрыл дверь, ведущую в одну из комнат, предназначенных для гостей, а затем отошёл в сторону, пропуская Энзо вперёд.

Мужчина, сидевший за большим дубовым столом, облизнулся и невольно опустил ладонь на вздымавший брюки бугор, увидев, как юноша в скромном коричневом костюме переступил порог и смущённо опустил взгляд.

- Вы меня вызвали, сэр.

Мужчина кивнул и поманил юношу пальцем.

- Ты плохо сдал последний экзамен.

- Простите меня, сэр, - Энзо подошёл чуть ближе и внимательно вгляделся в расширившиеся зрачки МакФолена, пытаясь понять, чего тот ожидает от него – послушания или протеста.

- Не пытайся меня разжалобить. Я знаю, что ты дурной мальчишка, Рафаэль.

- Простите меня, сэр, - Энзо снова потупил взгляд и сделал ещё шаг вперёд. – Могу я как-то загладить вину?

- Руки на стол.

Энзо подошёл и осторожно опустил руки туда, куда ему приказали. Он очень надеялся, что МакФолену не придёт в голову хлестнуть его по пальцам линейкой – или тростью, которую тот вертел в руках.

Будто услышав его мысли, МакФолен сунул набалдашник трости ему под подбородок и дёрнул вверх, заставив зубы стукнуться друг о друга:

- Смотреть на меня!

- Простите, сэр…

- Ты не заслужил прощения.

- Как мне его заслужить?

- Только искупить, - МакФолен поднялся и обошёл стол. Сейчас он выглядел выше, чем в тот вечер, когда Энзо видел его в прошлый раз. Впрочем, симпатичнее он от этого не стал.

Проходя мимо Энзо, он не преминул замахнуться тростью и плашмя ударить Энзо по ягодицам, так что тот взвыл.

- Снимай штаны, что стоишь?

Энзо торопливо взялся за ремень и принялся расстегивать его, очень надеясь не вызвать неодобрения мужчины тем, что убрал руки со стола. Мимоходом он осторожно прилепил оставленную Роем пуговку к краешку стола и тут же прикрыл её пиджаком. Теперь он снова стоял лицом к столу, но теперь уже в одной сорочке, едва прикрывавшей выставленный назад голый зад. Ещё недавно казавшиеся свободными брюки застряли на уровне колен.

- Маленькая шлюшка, - ладонь МакФолена врезалась в правое полушарие, оставляя розовый след.

- Простите меня, сэр!

- Только не смей реветь, - Энзо заработал ещё один шлепок. На сей раз ладонь МакФолена чуть задержалась и потискала его, но затем исчезла, и Энзо получил третий, уже более болезненный шлепок. Пальцы МакФолена теперь прошлись по его влажной от смазки ложбинке, и тот не преминул прокомментировать эту деталь: - Так и просишь, чтобы тебя трахнули. Тебе, наверное, даже всё равно - кто?

Энзо промолчал. Последние слова против воли задели его. Это, однако, было его ошибкой – трость снова уткнулась ему под подбородок, и МакФолен развернул к себе его лицо:

- Отвечать!

Энзо на секунду поджал губы, пытаясь справиться с подступившей злостью. Затем широко, по-детски распахнул глаза.

- Я бы хотел, чтобы это были вы, сэр. Я думал о вас ночью, когда…

- Когда что? – трость впилась в его горло сильней, и Энзо закашлялся. МакФолен же, пользуясь его молчанием, продолжал допрос: - Когда ночью предавался греху сам с собой?

Рука МакФолена, свободная от трости, скользнула по промежности Энзо. Пальцы сгребли в одну горсть яички и обвисший член и стиснули так, что Энзо опять взвыл.

МакФолен, впрочем, кажется, вовсе не заметил этого – пальцы его стали мять то, что нашли, и через некоторое время Энзо понял зачем – у самого основания яички и член стянул жёсткий «учительский» ремень. Он был таким жёстким, что оттягивал их далеко вниз, и Энзо скрипнул зубами, чувствуя, как очень медленно в мошонке нарастает боль.

МакФолен, впрочем, не удовлетворился сделанным.

Чтобы немного отвлечь себя, Энзо пододвинул пиджак, проверяя, чтобы тот не заслонял камере обзор – тем более внезапной оказалась боль, когда что-то большое и гладкое, но, по-видимому, слишком сухое вошло в него.

Энзо ойкнул и тут же на всякий случай крикнул:

- Простите, сэр! – вопреки требованию не плакать, МакФолену явно нравилось, когда Энзо это говорил. Он пошевелил игрушкой внутри юноши, наблюдая, как расширяется под его движениями нежное розовое отверстие, а затем оставил её в покое и отстранился, чтобы полюбоваться на дело своих рук.

Мальчик вспотел. Испарина покрыла его спину под задранной рубашкой. Ягодицы оставались белыми, а между ними торчал чёрный силиконовый плаг.

МакФолен облизнулся. Он не был толком возбуждён, но ему определённо нравилось смотреть. И нравилось что-то ещё, что он не смог бы до конца обозначить словами – возможно, власть. Возможность подчинять.

Он наклонился к ведру, стоящему по правую сторону от стола, и, проследив взглядом за его движением, Энзо побледнел – на сей раз вполне искреннее.