Не знаю, каким образом за эти несколько дней я так с ними сдружилась, но то, что это произошло - это факт. И я была рада этому. Не хотелось бы оказаться в коллективе, в котором тебя или не принимают, или ты сама ощущаешь себя лишней.

      С мыслей о коллективе, я вновь вернулась к размышлениям о Мише.

      'Да, уж. Я в последнее время что-то уж слишком часто начала о нем думать. Вот оно мне надо, спрашивается?' - Задав себе такой риторический вопрос, я еще раз вздохнула и, кинув взгляд на часы, встала с кровати.

      - А приду с работы - сяду-таки за учебу! - Настроила я себя, вспомнив первую утреннюю мысль. - А сейчас - душ. И прекращай ты о нем думать уже, дурья голова.

      Отчитав таким образом саму себя и свою голову в частности, я пошла выполнять первый пункт своего плана, касающийся водных процедур.

      Михаил.

      Дурацкая выдалась неделя. Нет, серьезно, не дни, а сплошное недоразумения. А все дело было в том, что все это время, я, как идиот, бегал за Сабиной. И бегал - это в прямом смысле слова!

      Причем, самое обидное, что она от меня шарахалась и пряталась, как от прокаженного. А я просто не знал, что и думать по этому поводу.

      Устало потерев лоб, я подумал, что сегодня поговорю все-таки с Сабиной. Надоело это непонятно что, которое происходит между нами. Тем более, я же вижу, что ее тоже тянет ко мне. Это вообще, прекрасно чествовалось всякий раз, когда до нее дотрагивался. А делал я это часто. И тут было дело не в том, что я что-то проверял или доказывал. Нет. Просто я сам этого хотел. Как оказалось, мне весьма и весьма трудно удержать свои руки подальше от Сабины, особенно, когда та находилась рядом.

      Бросив взгляд на часы, я убедился, что время до начала рабочего дня, еще хватает. Но все равно, как и в предыдущие дни, уже был на месте, только еще не в здании, а машине. Зачем? Так чтобы не пропустить прихода всё той же Сабины.

      Стуча пальцами по ролю, я размышлял, с чего вообще начать разговор.

      Придумать план я не успел, потому как тишину салона нарушил телефонный звонок. Посмотрев на дисплей, я чертыхнулся.

      - Да. - Подняв трубку ответил я, понимая, что мне сейчас предстоит весьма трудный разговор.

      - Михаил! - Холодный женский голос был лишен всякого тепла, которое вообще-то полагалось иметь всякой матери, при обращении к своему сыну. Но не в моем случае. Я никогда не слышал от нее другого тона, поэтому и сейчас ничуть не удивился ни интонации, ни такому, почти официальному обращению.

      - Да, помнится именно так меня и назвали.

      - Не язви. Ты с матерью разговариваешь.

      - Я в курсе. Ближе к делу, если можно. Мне на работу скоро. - Говоря все это, я в окно заметил, как объект, ради которого я тут торчал, преспокойно заходит внутрь здания.

      Нет, пожалуй, этот день станет самым худшим за эту нелегкую неделю.

      - Через четыре дня, во вторник, ты должен будешь пойти на выставку. - Не стала растягивать резину Романенко Алла Александровна, являющейся моей матерью. С отцом она была в разводе вот уже десять лет, и девичью фамилию себе вернула тогда же.

      - Зачем? - С оттенком недовольства, от слова 'должен', спросил я.

      - Это будет благотворительная выставка, и именно я ее организатор. Так что это было бы правильно, если бы ты там присутствовал.

      - Правильно, значит. - Хмыкнул я. - Ты хоть когда-нибудь сможешь отойти от этого слова?

      - Вечер начнется в пять. - Не обратив внимания на вопрос, уточнила она.

      - Прости, но я не приду. - При этом, в моем голосе, естественно, не было ни капли сожаления.

      - Что это значит? - Если бы можно было голосом замораживать, я бы наверняка превратился в глыбу льда.

      А так, я лишь повторил, что не собираюсь никуда идти, и положил трубку. На сегодня мой лимит разговора с матерью был исчерпан. И желания продлять беседу не было никакого.

      Да и то, что я так и не смог поговорить с Сабиной, не прибавляло мне настроения.

      В который раз потерев лоб, от разгорающейся головной боли, я вышел из машины. Жутко хотелось курить, но я понимал, что уже не успею. Поэтому, не останавливаясь на крыльце, прошел внутрь здания, думая, что или на обед (если Сабина опять не сбежит), или после работы, но я все же поговорю с ней.

      Глава 6.

      Сабина.

      Не увидев Мишу с утра на крыльце нашего офиса - я удивилась. Еще бы, ведь тут у нас уже традиция можно сказать сложилась! А его - нет.

      'Может, он просто понял, что пора отступить?' - от этой мысли почему-то вместо облегчения, я почувствовала укол сожаления. И это мне не понравилось, очень так не понравилось.

      Встряхнув головой, я решительно приказала себе думать о работе, а не о всяких глупостях. И как бы подтверждая мысли действиями, я сразу пошла к Зое, узнавать нужно ли мне сейчас отвести или привести какие-нибудь бумаги.

      Наш бухгалтер уже была на месте, за своим столом. Задумчиво смотря на монитор компьютера, Зоя выглядела так, будто мыслями была где-то очень далеко. На это же указывало то, что когда я зашла - она даже не обратила внимание.

      Кашлянув, и не заметив никакой реакции, я негромко, чтобы не испугать девушку, позвала ее. Зоя встрепенулась, но вроде как не испугалась.

      - Привет, Сабин! - с напускной веселостью поздоровалась она.

      - Привет. У тебя что-то случилось? - Я спросила это не из простой вежливости, потому что действительно забеспокоилась. В таком состоянии я ее еще не видела.

      - А, пустяки! - Отмахнулась девушка. - Ты на счет работы пришла, да?

      Я кивнула, пока отвечая на вопрос, и одновременно подумала, что из-за пустяков, Зоя не выглядела бы такой ... потерянной, что ли.

      - Ты знаешь, пока не надо ничего. А вот, как ты и любишь, перед обедом, дам тебе работенку. Отвезешь кое-что на одну фирму, адрес позже скажу. А ближайшие два часа можешь пока погулять.

      - Хорошо. Зой... а все-таки, что случилось? Я же вижу, что это не пустяки.

      Она покачала головой, и когда я уже подумала, что ответа так и не услышу, она тихонько произнесла.

      - Я с парнем рассталась.