- Хочешь таблетку? – спрашивает он.

- Нет.

Она не поможет, сделает только хуже. Меня будет мазать, и я даже не смогу толком передвигаться. Никаких таблеток. Никакой наркоты больше в моей жизни – это я себе обещаю.

Костя встает коленом на диван, склоняется надо мной. В одной руке у него нож, в другой – вата, пропитанная чем-то вонючим.

- Вырезаю букву и сразу прижигаю вот этим, - он машет у меня перед лицом ватой, и меня чуть не выворачивает от мерзкого запаха.

Коснулся кожи лезвием, и я уже готов орать. Мне уже больно. Слёзы текут по щекам. Блядь, ну зачем это всё? Он - собственник. Никчемный ублюдок, не знающий, в чем заключается смысл жизни. Я, может, тоже не знаю, но хотя бы стремлюсь к чему-то большему. Хотя бы не гнию в пучине своих самообманов и душевной грязи.

Лезвие входит в кожу на полсантиметра, и я ору. Бес режет меня, а я ору, хочу рыдать, но на рыдания нужно слишком много сил. Моих сил хватает только на крик – беспрерывный, оглушающий.

- Терпи, я начал только, - говорит Бес и прикладывает ватку к коже.

Кровь течет по руке, но раствор, которым пропитана вата, быстро прижигает рану, и я ору снова. Еще громче. Как же больно, я готов умереть. Сколько еще это будет продолжаться?

Входная дверь открывается, и Марк заталкивает в комнату Кирю. Друг закутан в одеяло, поддерживает его руками и оглядывается на Марка. Охранник сразу покидает спальню.

- Сядь на кровать, чтобы я тебя видел, - приказывает ему Костя, и Киря послушно идет к кровати. - Ну что, Тём. Сейчас сделаешь то, что хотел, или сперва добьём надпись?

- Сейчас! – буквально кричу и вскакиваю с дивана.

Колени трясутся, руки дрожат. Вот-вот упаду в обморок от страха. Костя откладывает нож на столик, не даёт его мне, сволочь. Затем достает из шкафа розовый ремень и протягивает.

- Действуй. А я посмотрю.

На жилейных ногах подхожу к другу. Киря смотрит на моё узорчатое плечо и усмехается.

- Потом добьём, - тихо говорит он и подмигивает.

Не понимаю, что он имеет в виду. Сейчас бы спрятаться куда-нибудь. Стать муравьем или мухой и незаметно выскользнуть из комнаты. Прямо в лес, в горы, чтобы никто найти не мог. Улететь, убежать, уползти.

- Чего стоим?

Костя хмурится и смотрит на нас с другом. И тут Киря скидывает с себя одеяло. Пистолет у него в руках и уже направлен на Беса. Реакция того незамедлительна: он начинает громко смеяться. Но когда успокаивается, видит всё тот же пистолет, направленный на него. Улыбка медленно исчезает с Костиного лица, появляется злобный взгляд.

- И что ты хочешь? – шипит он.

- Выйти через балкон хочу, ты, кусок говна, - в том же тоне отвечает Кирилл. – И друга своего с собой заберу.

Несколько секунд в комнате царит тишина, а потом Костя орёт:

- Марк! Сюда!

Охранник вбегает и сразу направляет оружие на Кирю.

- Пистолет положи, гадёныш, или через секунду я тебе мозги вынесу, - спокойно говорит он. Слишком спокойно, как будто ожидал подвоха.

- Ага, сейчас, блядь! – усмехается друг и делает шаг, прячется за мою спину. Через секунду к моему виску прижато толстое, холодное дуло пистолета.

- Кирь, ты что делаешь?

Это в планы не входило, и мне страшно. Он не убьет меня. Просто пугает Беса, да?

- Заткнись! – орет он и больно хватает меня за волосы на затылке. – Если не свалите отсюда оба, я прострелю ему бошку! Мне похуй, я хочу отсюда выбраться!

- Стоять, - медленно произносит Бес. – Только тронь его, и я тебе шею сломаю.

Заступается за меня. Ну почему сейчас нужно проявлять то, что у людей называется чувствами?

- Бес, позволь, я убью его? – спрашивает охранник и целится в Кирю. Костя отрицательно мотает головой и даёт знак Марку выйти за дверь. – Да ты с ума сошел? Он не убьет его! Они тебя на понт берут! Очнись, блядь!

- Выйди, - тихо говорит Костя и, не отрываясь, смотрит мне в глаза, читает всё, что у меня внутри.

Он всё прекрасно понимает даже раньше меня. Страх отпускает мгновенно. Дверь за Марком закрывается, и Кирилл облегченно вздыхает.

- К двери отошел и закрыл её. Быстро!

Костя подходит к двери и закрывает на ключ.

***

В следующие десять минут Бес стоял у дверей и наблюдал, как мы с Кирей, напрягаясь и кряхтя, тащили с кровати на балкон здоровенный матрас.

- Здесь этажа три, - говорит друг. – Прыгнем прямо на матрас, и всё нормально будет. Надо одеться только.

Костя любезно подает нам вещи. Размеры просто огромны для нас с Кирей, но это не так важно. Я чувствую свежий воздух. Я слышу свободу…

- Вы, конечно, бегите, - хладнокровно говорит Бес и усаживается на диван. Срать он хотел на пистолет. – Только ты, Тёма, знай, что я тебя в покое не оставлю. Я найду тебя. И верну.

Он искоса поглядывает на меня, когда я стою у балкона. Что мне сказать ему? Что все его слова уже не так важны, как могли бы быть?

- Эта система не рухнет, не сломается и не сотрется в пыль. Я найду тебя и привезу сюда. Только тогда…

Опять угрозы. Больше ничего ему не остается. Даже жаль его.

- Пошли, - говорю Кире и тяну к балкону за руку.

- Ты не найдешь его, - шепчет друг, и Бес оборачивается к нам. Встает с дивана и улыбается хитро. – Ты уже никого никогда не найдешь.

Киря поднимает пистолет и прицеливается.

- Кирь, не надо.

Понимаю, что не хочу, чтобы он убивал Костю. Просто не хочу и, кажется, даже зареветь готов, лишь бы друг убрал пушку.

- Пожалуйста, не надо, прошу тебя, Кирь!

- У него кишка тонка, - Бес продолжает улыбаться. – Помнится мне, когда ты…

Костя не успевает договорить. Киря стреляет. Оглушительно и быстро. Вижу, как Бес падает на спину. Чувствую, как Киря тащит меня на балкон. Слышу, как в спальню ломится Марк.

- Соберись, твою мать, Артём! – кричит на меня друг.

А потом я падаю. Долго падаю, лечу вниз. Друг протягивает руки и тащит меня в глубину леса.

Здесь везде лес. И горы. Воздух слишком свеж, его слишком много для меня. В глазах темнеет, и я вновь падаю. Зачем он убил Костю? Мы могли просто сбежать. Мы бы уехали из страны и никогда бы не встретились больше ни с одним из этих людей.

- Зачем ты убил его? – шепчу в темноту. – Ты такой же, как он.

- Дурак! Я для тебя это сделал! Для тебя сделал!

Мне так плохо. Я на свободе, но чувствую себя отвратительно. Чувствую себя убийцей. Сколько раз я сам хотел прикончить Костю, не сосчитать. А теперь. Быть может, он не умер? Его просто задело, и вскоре брат поставит его на ноги. Эта мысль ненадолго придает сил.

Волокусь за другом по чаще, пробираемся между деревьев. Идти мы так можем бесконечно. Темнота беспросветная, и, кажется, что никогда не кончится. Не взойдет больше солнце, не подует ветер. Будет всегда так тихо и… тоскливо.

Оглядываюсь назад и не могу разобрать очертаний города надежды, моей тюрьмы. В какой-то момент понимаю, что буду скучать. Знаю, что не вернусь, но буду вспоминать. Мне будет сниться это место, и во сне Бес будет жив. Реву.

Киря обнимает меня.

- Малыш, ты совсем запутался, - шепчет он. – Бедный мой малыш…

***

Два месяца спустя.

POV Кирилл

До сих пор прихожу в себя. Когда мать открывает дверь в мою комнату, всегда стучится. Это непривычно, странно. Никто не ломится в мою клетку, не трахает меня, не заставляет голодать. И Тёма не смотрит на меня, не держит за руку.

Где он сейчас? Постоянно думаю о нём. Каждую секунду своей свободы. К чему мне она, если его рядом нет? Стук в дверь.

- Кирюш, ты кушать будешь? – мама улыбается и проходит в комнату. Садится рядом со мной на кровать и гладит по голове. – Не переживай, найдешь ты своего Тёмку. Валентина Петровна сказала, что они с матерью уехали в Европу. Кажется, в Чехию или… Не вспомню точно.

- Я знаю, мам.

Всё я знаю. Только мать не понимает, что Тёма даже не попрощался…

Когда из леса мы вышли к деревне, про которую говорил брат Беса, местные помогли добраться до ближайшего города. Один звонок родителям, и через несколько часов мы сидели в арендованном автобусе – возвращались домой, как беглые преступники. Всю дорогу я держал Тёму за руку, не мог отпустить его. Не хотел отпускать. Но он мгновенно отдалился, как будто скрылся в невидимой раковине, куда вход только по особым пропускам…