Я решил подумать об этом завтра. А оказывается, полезно иногда хватать активов за яйца. Ишь как запел соловьем.

— Цель твоей поездки? — строго проговорил я и мягко провел рукой по его члену.

— Дай уже кончить. Я все скажу, — взревел он на всю камеру.

— Нет, не верю я тебе. Все вы такие. А стоит спустить, так потом поминай как звали.

— План крепости у границы и количество войск, — закричал он. — Это все. Будь же человеком…

— Не так быстро. Я тоже хочу участвовать в этой игре, — произнес я, извлекая наружу свой возбужденный орган.

Присев, я слегка расставил колени и одной рукой ласкал себя, а другой —освобождал заложника. Стоило мне обхватить губами его член, и он тут же кончил мне в рот, заставляя проглотить все до последней капли. Деян протяжно закричал и долго еще тряс­ся, как в ли­хорад­ке. Его бед­ра хо­дили хо­дуном, а мои ру­ки пытались поймать ритм. Я последовал за ним, привалившись мокрым лбом к его паху.

Отдышавшись и придя в себя, я завязал этой лентой свои волосы, привел в порядок себя и его, скрывая белесые следы приятной пытки.

— И часто ты так пытаешь? — хмуро произнес он, когда я почти подошел к двери.

— Было дело. Знаешь, на войне все средства хороши. А этот метод меня никогда не подводил, — пошло облизнув губы, я ушел.

========== Глава четвертая ==========

Вернувшись к себе, я не мог уснуть. Прошел примерно час. А я так и сидел на краю кровати и думал. Мысли толпились на площади моего разума, митингуя и призывая прислушаться к ним. Я устало прикрыл глаза. Что мы имеем? Деяна не сегодня, так завтра убьют. Это ясно, хоть к гадалке не ходи. Но почему Григорий сказал, что он не особо значимая персона? Вот что смущало. Он был ходок во дворец. Значит, знал, что тот родственник правителя. Или не знал? И спросить не у кого. В этом деле много вопросов. Ну, ездил себе посол по линии границы, никому не мешал. Да и ребенку понятно, что не свежим воздухом он там дышал. Поэтому здесь что-то еще… Но что? Думай, Денис, думай.

Хлопнув себе по ногам ручищами… черт, как же больно. До сих пор не привык к новым габаритам тела. Я поднялся и стал мерить комнату шагами. Хорошо все обдумав, я пришел к неутешительным выводам. Либо хотят убить его, потому что перешел кому-то дорогу. Либо желают подставить меня. А если вспомнить то, что это тело мне досталось из секонд-хенда, особого сомнения этот вариант не вызывал. В любом случае парня надо спасать.

Когда эта мысль до конца сформировалась в голове, я резко замер.

«Оно тебе надо?» — шептал мерзко голос внутри.

Я сильно зажмурил глаза, желая прогнать сомнения прочь. Откровенно говоря, я боялся за него. Весь этот мир был другим, и правила здесь иные. Это не цивилизованный мир с каким-нибудь гуманным судом. Отрубят голову, и дело с концом. А что грозит мне? Смещение с должности? Так пусть еще попробуют доказать мою причастность. А что, если я скажу, что он сбежал, когда я его пытал? Белыми нитками ты шьешь, Денис. Да что они тут все, Шерлоки Холмсы? Я его поймал, я его и упустил. Тем более я командующий, меня при дворе допрашивать должны.

Ну не мог я оставить его в темнице. Впервые в жизни я хотел поступить правильно не ради себя, а ради другого.

«Ладно, все», — подытожил я, вздыхая.

Достав чистый лист бумаги, я набросал примерную схему ходов от темницы до выхода наружу. Засунув ее в карман, я выглянул из комнаты. Охрана мирно спала. Тоже мне, телохранители. Передвигаясь как можно тише, я дошел до подземелья. Тут была такая же сонная картина. Открыв камеру ключом, который я так и не вернул стражнику, я попал вовнутрь. Мужчина дернулся от звука, открывая глаза и удивленно наблюдая за моим вторжением.

— Если ты снова пытать, то я не против. Только, боюсь, говорить мне уже нечего, — усмехнулся он.

— Я бы с удовольствием повторил бы на бис. Но увы, у нас нет времени.

Когда он стоял так близко, такой беспомощный, то все мои страхи ушли в момент. Мне хотелось поскорее его освободить. И будь что будет.

— Что, пришел, наконец, завершить все?

— Да, — конечно, я понял, что он имел в виду, что я вернулся грохнуть его. Стало неприятно от такого подозрения.

«А что ему еще думать? То ты его ненавидишь, то насилуешь, не спрашивая. Теперь снова вернулся. Поздравляю, в его глазах ты просто псих».

Я поднял руку к кольцам на потолке, по которым проходила цепь от оков и попробовал раскачать. Сначала шло туго, но после настойчивого давления дело пошло.

Я снова осмотрел результат трудов. Кольца болтались, и жертва могла бы при желании освободить руки. Деян молчал. Видимо, уже просто не знал, что от меня ждать.

— А теперь потяни руки вниз. Но так, чтобы вырвать кольца, — для безопасности я отошел подальше. Не хотелось камнем по голове схлопотать.

Мужчина напрягся и тремя мощными толчками вырвал с корнями всю конструкцию.

— Я не понимаю, — он стоял и смотрел на меня, не двигаясь. Вся его голова покрылась крошками камней и пылью. Я подошел и снял весь мусор с его волос. — Ты же меня ненавидишь…

— От ненависти до любви один шаг, — грустно улыбнулся я.

— Так ты любишь?! — воскликнул он.

— Нет, — слишком резко бросил я, краснея, и тут же отступил назад. Не хватало нам еще отношения выяснять. Да и что я мог сказать?

“Прости, я тебя не люблю, но последний месяц исправно дрочу на твой светлый образ. Или нет, какая любовь, просто минет, ничего личного”, — сам неприятно поморщился от своих ответов.

Но, взяв себя в руки и откашлявшись, я произнес:

— Вот это план, по которому ты сейчас пойдешь. Он выведет тебя на задний двор. Там разберешься. Оковы не сниму, у меня нет ключа… — и тут я заметил, что его руки свободны, а цепи он сжимает в кулаке. — Как у тебя это вышло?

— У каждого свое мастерство, — произнес он, заставляя меня еще больше покраснеть.

— Тогда забирай их с собой, чтобы все подумали, что ты выбрался с ними. Чем меньше вопросов, тем лучше для меня.

— А у тебя не будет проблем? — он прищурил глаза, всматриваясь в мое лицо.

— Конечно, нет, — как можно увереннее произнес я. Вот только жалости мне его не хватало.

«А что ты ожидал? Что он тебе после одного минета предложит убежать?» — гадко шептал голос.

«После одного шикарного минета», — поправил я его и улыбнулся. Но внутренний голос был прав. Я, наверное, как последний романтик, ждал от него этого. Но, видно, не судьба.

Он приоткрыл дверь и посмотрел в пустой коридор. Все спали, дорога была свободна.

— Я пойду? — я кивнул, а потом вспомнил и тихо его окликнул. Деян вернулся. И столько надежды было в его глазах, что, казалось, я должен как минимум признаться ему в любви.

— Ударь меня, — для удобства я потянулся немного вперед, подставляя левую щеку.

— Прости, что? — прохрипел он от волнения, не до конца понимая мой вопрос.

— Вмажь мне кулаком, чтобы я вырубился, — уточнил я, выходя из себя. Вот любитель глупые вопросы задавать…

— Но зачем?

— Я такое в кино видел. Для алиби.

— Это кто такая? — сердито бросил он. И я, не подумав, ответил:

— Любимая… — но не успел я толком договорить, поскольку от его внезапного удара потерял сознание.

«Ну хоть этот идиот будет жить», — была последняя мысль в моей бедной головушке.

***

Моя задумка не прошла. Меня посадили под арест до прибытия Григория. Вот и верь после этого фильмам. Деян так рубанул, что до сих пор челюсть болела. И никто не верил. Будто только и ждали моего промаха. А, может, все-таки им нужен был я? Ну, уже поздно. После драки кулаками не машут.

— Сегодня военачальник пожаловал, — шептал мне слуга, когда еду подносил.

Я вскинул на него заинтересованный взгляд. Ну наконец-то, хоть одна хорошая новость за последнее время. Хотелось поскорее решить исход своей судьбы. А то эта неясность выводила.

Когда меня вызвали к нему в кабинет, я уже был готов и морально, и физически. Все равно он не имеет права меня судить. Я из благородных. Чин не самый последний в государстве имел, поэтому только правитель мог решить: жить мне или умереть.