— Прикрываю! — заорал он. — Все вниз! Витя, вниз! Женя, ты первая!

Вскинув «светку», он коротко начал палить в чудище, стараясь целиться в глаза.

Сердце Кирилла гулко бухало. Вдоль позвоночника словно вился лёд. Мир вокруг стал мутно-серым. Прижавшись спиной к массивному подножию колонны, он машинально разгибал усики на предохранительных шплинтах и смотрел, как ребята ныряют в щель, открывшуюся после сдвига плиты. Вот наверху остался один лишь Сергей…

Земля дрогнула. Кирилл быстро выглянул из-за колонны — чудище сделало шаг вперед, а шаг у него был метра три. Выдохнув, он высунулся:

— Эй, ты, костяшка! Сюда иди, бля!

Указательные пальцы сунуты в кольца — крест-накрест, усики разогнуты.

Тварь обернулась и сделала шаг, еще один. По колонне хлестнул костлявый хвост, посыпались осколки камня — справа, а значит, морда будет слева… Оглушительно щелкнули отлетающие предохранительные скобы. Хлопок капсюля-воспламенителя…

Кирилла обдало смрадом. Время остановилось.

Массивная костлявая морда появилась слева от столба, разинула пасть, усеянную кривыми клыками…

Два рубчатых «яйца» полетели меж челюстями — одно за другим. Кирилл метнулся за подножие колонны и рухнул на снег, лихорадочно думая, куда же сейчас дернется тварь.

Он не видел, как Сергей ногами вперед нырнул в проем под плитой…

Рвануло… и сразу из воздуха пропала серая муть. Взвизгнули осколки, по спине долбануло чем-то тяжелым, левую руку обожгла боль — зыкнув, в снег вошел осколок, располосовав рукав ватника. В ушах зазвенело — как ни крути, контузия…

— Живой? Живооооой!

Пашка перевернул Кирилла на спину, вдвоем с Витей они помогли ему подняться. Парня пошатывало. Рядом валялась белесая кость с черными подпалинами, почти двухметровой длины — ей-то и прилетело по спине. Земля вокруг была посечена осколками, столб тоже был весь в щербинах. Ватник на спине Кирилла был порван в нескольких местах, но сквозная дыра была всего одна, на рукаве.

— Сейчас перевяжу! — подоспела Женя.

— Не надо, царапина, — Кирилл сел на землю, поморщился. В ушах еще звенело, голоса он слышал как сквозь вату. — Тварь… жива?

— Нисколечко! — Витя был так доволен, словно чудище завалил он. — У нее башки вообще не осталось, да и пол-тела разнесло…

— Блин, Кирюх… — Сергей присел на корточки. — Больше не делай так, хорошо?

— Серёг, а были варианты? — Кирилл полуобернулся и посмотрел за колонну — там лежала бесформенная груда белесо-серых костей.

Бойцы даже не сразу обратили внимание, что царившее напряжение исчезло, и даже, казалось, небо стало светлее, а воздух — чище…

— Опасаться останков древнего, а? — Сергей попинал сапогом кости чудища. — Получается, вот что имелось в виду…

— Да, и именно из-за него погибла Ведьма, — задумчиво продолжила Женя.

— Сумасшедший дом какой-то, — Пашка тоже пнул кость. — Вы уверены, что мы не в аду? Холодрыга, ну чисто викинговский Рагнарок… Это ж чёрт натуральный. Рога видели?

— Знаешь, Паш, мне больше кажется, что это дракон, — вздохнула Женя. — Ну… точнее, скелет дракона.

— Дракон? Это как Змей-Горыныч, что ли? — Пашка задумался. Сказки он не очень любил — считал, что вышел из этого возраста, а древними сказаниями вообще не интересовался — правда, еще до войны нахватался обрывочных знаний от Глеба, с которым вместе занимался от Осоавиахима спортивным фехтованием, про тот же Рагнарок. — Но это же скелет. Почему он двигался?

— Никто тебе на этот вопрос не ответит, — пробормотал Витя, рассматривая расколотую кость. — Смотрите, вот сюда я засадил из пулемета. Пули застряли, вон трещина пошла, а оно даже не дернулось. Понимаете? Оно боли не ощутило совсем.

— Ни мяса, ни крови, ни мозгов, — подхватила Женя. — Одни инстинкты. Такое ощущение, что существо охраняло это место, понимаете? И мы его чувствовали. Сейчас даже дышится легче, заметили?

— Ну да, — с удивлением сказал Кирилл. — Я это еще в бою заметил — когда граната взорвалась, словно свет включили. Правда, мне было не до того, чтобы удивляться…

— Тварь сдохла, и сразу как просветлело, — дополнил Сергей. — Витяй, что скажешь?

— А фиг его знает… Я уж подумал — может, это механизм? Но механизма не бывает без двигателя…

— И механизм не хочет тебя сожрать, — резюмировал Сергей. — Как думаете — получим мы ответ на этот вопрос?

— Хотелось бы, — протянула Женя. — Знать бы, от кого… Мальчики, а вы заметили, что под плитой — не могила, а ступеньки?

— Угу, я чуть ногу не сломал, когда туда нырял, — поддержал Пашка. — И пылью там пахнет… и еще чем-то.

— Ну что, сдвинем плиту еще? — Сергей взялся за край. — Женя, смотри за округой. Хотя, похоже, на этот раз мы и правда одни…

Плиту своротили в сторону примерно на метр — теперь уже хорошо видно было, что это не могила в привычном понимании этого слова, а скорее вход куда-то. Женя предположила, что это что-то вроде усыпальниц древних фараонов.

Вниз вели широкие пологие ступени — видимо, на них и сорвался Пашка. Пыли у входа было довольно много, но можно было разглядеть, что часть ее сметена — внутрь заходили, и сравнительно недавно.

Сильно пахло пылью и еще чем-то странным — резким, словно псиной, но запах был незнакомый, будто бы и не животный.

Сергей вытащил фонарик и отдал его Жене.

— Дозарядиться. Кирюха, остаешься здесь. Женечка, доставай наган, он сподручнее, и бери фонарь, ты слева. Пашка, ты рядом с Женей. Витяй, ты справа, пулемет наготове, но не части — у тебя один диск. Идем цепью. Уходим метров на двадцать-тридцать, если склеп глубже — возвращаемся для подготовки. Готовы? Двинулись!

Ступени плавно уходили вниз, потолок был довольно высок — можно было идти не пригибаясь. В луче фонарика кружила пыль.

— Смотрите, гранит, — кивнула Женя на стену. — И отшлифованный, как в метро…

— Ты была в метро? — откликнулся Витя.

— Ну конечно, я ж в Москве училась, Вить!

— Аааа… Ну там явно не так темно, да?

— Тихо! — шикнул Сергей. — Лучше смотрите!

Смотреть, впрочем, было особо не на что. Проход расширился метров до четырех, ступени шли вглубь. Ничего, кроме пыли, кое-где потревоженной, на них не просматривалось. Свет угасающего дня из щели между плитой и гранитной стеной сюда почти не доходил.

Внезапно стены разошлись в стороны, ступени закончились. Странный запах стал почти нестерпимым.

— Стоп! — прошептал Сергей.

Рядом как-то рывком почти физически ощутилось присутствие чего-то… что даже нельзя назвать живым.

— Свет!

Луч метнулся, освещая квадратную комнату с не особо высоким потолком, вырубленную в граните. Пусто, только впереди, напротив входа, небольшое возвышение, на нем — каменный то ли сундук, то ли… саркофаг? Крышка, тоже каменная, снята и прислонена справа.

А из саркофага медленно выползало — или взлетало? — то самое нечто, источающее мерзкую, нечеловеческую вонь.

Луч фонаря замер. Казалось, после огромного ходячего скелета напугать уже нечем, но это…

Оно выглядело как бесформенное, вылезающее из квашни тесто, диаметром где-то в метр. Но тесто не бывает багрово-красного цвета и не усеяно огромным количеством разнокалиберных глаз, зубастых пастей и ручонок, размером с младенческие, но с огромными когтями…

Оно поднималось бесшумно, а все глаза, пасти и руки шевелились, словно щупальца… нащупывающие чужаков.

— Только не говорите, что это и есть Ведьма, — бесцветным голосом промолвил Витя.

— Спокойно! — голос Сергея был холоден как лёд. — Все шаг назад, раз!

Четверо почти одновременно отступили. Существо полностью вышло из саркофага и потянулось к ним, паря в воздухе.

— Одиночными. Смотрим эффект. Экономим патроны. Огонь!

Бах! Бах! Бах!

Две скупые очереди — Пашкина и Витина… Луч дернулся — Женя стреляла, стараясь удержать и фонарь…

Было видно, как пули, хлюпая, входят в вязкую плоть существа, вышибая фонтанчики жижи. Глаза и пасти не стояли на месте — они просто двигались по поверхности этого пузыря!