-Ага. Он его всю жизнь ненавидел. Помнишь, он же в обычном приюте рос! А все потому, что отец выгнал его мать, а та умерла. А по матери он Гонт… - прикрыв глаза, выуживал я обрывки воспоминаний. - Марволо - имя деда… Дед считал себя потомком Певереллов, не знаю, кто такие, надо поискать… И медальон хранился у них, мать Риддла его стащила, когда сбежала из дома. Потом, видимо, продала, и он попал к той бабке…
-В общем, Волдеморт возвращал семейные ценности, - хладнокровно подвела итог Гермиона. - А раз медальон хранился в его семье, то, может, он в самом деле наследник Слизерина?
-Какая разница? Что будем делать с этой штукой? - кивнул я на медальон, который она вертела в руках. - Снова надевать его я не рискну. Да и, думаю, ничего полезного из него больше не вытащишь. Разве что заклинания какие-нибудь темномагические…
-Нет, обойдемся, - помотала она головой. - Он опасен, так что лучше его уничтожить!
-А как? Регулус сказал, с Адским пламенем у него не вышло, да и не разведешь в школе такой огонек! Вдобавок, - честно сказал я, - не уверен, что это вообще получится. Боюсь, у нас пока силенок маловато для таких фокусов!
-Гарри, - задушевно произнесла Гермиона и подобрала продырявленный дневник, - а вот этот крестраж ты как уничтожил?
-Э-э-э… его василиск прокусил. Думаешь…
-Яд! - подняла она палец. - Яд василиска смертелен! И, наверно, не только для живых существ!
-Медальон мелкий и гладкий, он его не сможет укусить, - помотал я головой.
-Ничего, - деловито произнесла Гермиона, - у тебя вроде перочинный ножик есть, давай его сюда!
Сообразив, что она затеяла, я вытащил из кармана нож и раскрыл его.
-Ну а теперь намочи его ядом и тыкай в медальон, чего ты ждешь? - нахмурилась она.
-Думаю, с какой стороны подступиться к василиску, - хмыкнул я, сосредоточился и зашипел: - Открой! Открой пасть, друг мой, мне нужно немного твоего яда…
Василиск послушно приоткрыл пасть, и я быстро намочил лезвие, стараясь, чтобы яд не угодил мне на руки. А то они у меня все исцарапаны были после дневных приключений, не хватало окочуриться!
-Гарри, гляди! - воскликнула Гермиона, дергая меня за рукав.
Я обернулся и увидел, как медальон медленно раскрывается. Наконец, золотые створки медальона отворились с легким щелчком.
В каждом из стеклянных окошек мигал живой глаз, тёмный и красивый, какими были глаза Тома Риддла из дневника…
-Вот это да! - сказала Гермиона и осторожно потыкала неистово бегающие глаза пальцем. - Он открылся, когда ты на змеином языке заговорил… Ну, чего ты ждешь, Гарри?
И вдруг из медальона раздался шипящий голос, как будто играла старая пластинка или заедающая кассета:
-Я видел твоё сердце, и оно моё… Я видел твои мечты, Гарри Поттер, и я видел твои страхи. Всё, чего ты желаешь, может сбыться, но и всё, чего ты страшишься — тоже…
-Интересно послушать! - сказал я, а Гермиона закивала изо всех сил.
-Нелюбимый всегда, нелюбимый теткой, которой ты не был нужен, из-за которого она осталась без мужа, и которая ненавидит волшебство… Нелюбимый кузеном, у которого ты отбирал внимание матери… Нелюбимый сейчас, нелюбимый девушкой, которая предпочла твоего кузена…
-Круто! - сказала Гермиона. - А я-то и не знала, что выбрала Дадли… Ой, гляди! Голограмма!
Глаза Риддла полыхнули ярко-красным, и из обоих окошек медальона поднялись, как цветы, как причудливые пузыри, странно искаженные головы Дадли и Гермионы.
Мы с интересом смотрели, как из медальона вырастают фигуры, сперва по плечи, потом по пояс, потом по колени, пока они не встали на медальоне, словно два дерева из одного корня, качаясь над нами.
-Ты лишний, Гарри Поттер, ты всегда был лишним… - вещал Волдеморт.
-Почему бы и не предпочесть его, какая девушка тебя захочет, ты ничто, ничто, ничто перед ним, обычным магглом, - нараспев протянула призрачная Гермиона, вытянулась, как змея, и обвилась вокруг Дадли, крепко его обняв; и их губы встретились.
-Ух ты, порнушка! - выдохнули мы с подругой в один голос. - Крути дальше!
-Но ты похож на меня, ты - это я… - продолжал вещать Волдеморт, а тени Гермионы и Дадли растаяли, как дым.
-Кина не будет, наверно, батарейка села, - с огорчением сказал я. - Держи его как следует!
Гермиона крепко схватила медальон, а я с размаху ткнул ножом прямо в одно из окошек, в жадный алый глаз…
Сталь проскрежетала по стеклу и золоту, и мы услышали долгий затихающий стон.
-Что, и всё? - недоуменно спросила Гермиона, отряхнув руки от стеклянного крошева. - Дневник хотя бы со спецэффектами сдох, а тут…
-Тебе мало было голограммы? - хмыкнул я. - Ничего так ты целуешься!
-Извращенец! - зашипела она. - Я еще даже не пробовала!..
-Если что, я к твоим услугам, - серьезно ответил я, - хотя я тоже не пробовал, а начинать, говорят, лучше с опытными людьми…
Тут я огреб сумкой второй раз и зарекся давать подруге советы по поводу личной жизни.
-Как шрам? - спросила она, когда я отправил василиска восвояси и отклеил скотч.
-Не чешется, - ответил я. - Медальон тут оставим или, может, хочешь поносить? Он безопасный, я чувствую.
-Н-нет… - после некоторого раздумья ответила Гермиона. - Если только как-нибудь на праздник. Каждый день его таскать неудобно, он тяжеленный!
-Зато его можно использовать вместо кастета, - фыркнул я. - А вот ножичек придется оставить здесь, не то порежешься этак вот ненароком… Ладно, у меня запасной есть, а если что, Дадли еще пришлет. Идем?
-Ага… Гарри, как думаешь, что имел в виду Волдеморт, когда сказал «ты похож на меня, ты - это я?» - задумчиво произнесла она, когда мы пробирались подземным ходом.
-Без понятия. Но ты сама как-то сказала, что моя струна похожа на струну дневника Риддла. А теперь…
-А теперь твоя почти слилась со струной медальона, - проговорила она. - Честно, я сперва подумала, что это он тебя поглощает, но нет, просто вы ужасно похожи, сходу не отличишь.
-Погоди-ка… - притормозил я. - Ты же не хочешь сказать, что я в самом деле ближайший родственник Волдеморта?!
-Нет, - помотала головой Гермиона и вдруг выдала: - Я думаю, ты тоже крестраж!
-Бред… - ответил я после паузы. - Как такое может быть?
-Не знаю, я только вижу струны и говорю - они у тебя и дневника с медальоном похожи донельзя! И потом, - добавила она, - помнишь, что сказал Регулус? Чтобы создать крестраж, волшебник отделяет часть души. На момент исчезновения Волдеморт сделал уже… минимум четыре штуки. А может, и пять, если нашел диадему. Или больше!
-Хочешь сказать, что он свою душу сильно истрепал? - прищурился я, припомнив «Тайны наитемнейшего искусства», книгу, которую прислал нам Регулус.
Мы ее прятали от всех, потому что преподаватели точно не оценили бы нашего живейшего интереса к этой области знаний. Даже в Запретной секции библиотеки ничего подобного не имелось: наверно, если в школе и хранили такие книги, то где-нибудь в сейфе у директора, за семью печатями.
Ведь Том Риддл-то где-то нахватался тайных знаний, и явно не в приюте и не в городской библиотеке! Значит, сделал он это в школе… Нет, допускаю, что книжки ему давали однокурсники-слизеринцы, но и вариант со школьной библиотекой исключать нельзя. Думаю, узнав, что вытворяет Риддл, директор изъял все лишнее от греха подальше…
-Ага. И когда он приперся тебя убивать… кстати, мы так и не выяснили, почему!
-Все только о пророчестве упоминают, но что именно в нем было сказано… - развел я руками.
-Ладно, об этом потом. В общем, я думаю, он столкнулся с защитой твоих родителей, - выдала Гермиона, - и развоплотился. А поскольку душа уже была порвана в лоскуты, то какой-то оторвался, когда он убил твою маму, и крестраж получился самопроизвольно. Вряд ли он этого хотел!
-И треснул лорд напополам… - пробормотал я, потрогав лоб. - Думаешь, крестраж во мне? И поэтому я чешусь, когда Волдеморт рядом? И что б ему было в мой ночной горшок или там плюшевого мишку не вмонтироваться!
