— Нет! — глупо возражать ему, но… — Алик, пожалуйста, не надо…

— Черт тебя побери, Наумов, — он резким движением развернул меня. — Соси!

Я молча, без возражений, сделал то, что он приказал. Из рая — в ад. Так бы я назвал свои ощущения. Туча его агрессии перекрыла все приятные ощущения.

Он уснул, повернувшись ко мне спиной, а я так и не смог. «Что я делаю не так?» — этот вопрос промучил меня до утра. Я знаю, виноват, потому что не принимаю его до конца, но нужно ли это ему? Может, вставить — его единственная цель. А я хочу по-другому, чтобы меня любили. Даже такой, как он. Пусть! Но любил! Любил, а не использовал. Тогда бы и я… Я бы позволил ему все!

На следующее утро уже не последовало массажа простаты. Я сделал вид, что сплю, когда услышал, как он пошевелился. Что он делал десять минут, так и осталось тайной, но ощущение, что Алик рядом и смотрит, не покидало меня. Он поднялся и вышел, так и не сказав мне и слова. Когда спустя полчаса я вышел из спальни, Алика в квартире уже не было. Такого раньше не случалось, чтобы он покидал меня одного, кроме случая с тем мужиком.

К обеду он тоже не появился, на душе стало как-то неспокойно. Когда в дверь позвонили, я поспешил открыть. На пороге стоял посыльный с большим пакетом.

— Здравствуйте, с днем рождения! — мне вручили упаковку. Я растерялся и не сразу понял, что происходит. — Распишитесь о получении.

Черкнув в ведомости, закрыл за собой дверь.

Какое сегодня число? Твою ж дивизию! Сегодня же его день рождения. Тридцать лет! Как же я мог забыть, если в офисе об этом уже три месяца идут разговоры. Что делать? Где взять подарок? Я даже выйти из квартиры не могу, у меня нет ключей.

Единственное, до чего я додумался, - приготовить праздничный ужин. Если, конечно, это можно так назвать. «Из чего было — того и налепило!». Черт-черт-черт! Чего я переживаю, может, он и не вернется сегодня домой, стрелка на часах перевалила за девять.

Примечание к части

прода завтра вечером

>

Часть

Без пяти минут двенадцать, как в гребанном фильме о Золушке, щелкнул замок входной двери, и на пороге появился Алик Грантович во всей красе. Кашемировое пальто нараспашку, рубашка расстегнута почти на половину и на голове ядерный взрыв. Ну, и где он был?

— Опа! Ростик! Дорогой, ты еще не спишь? — его шатнуло в сторону, когда он попытался, стоя на одной ноге, снять ботинок.

Да он полностью убитый!

— С днем рождения, Алик Грантович! — уж не знаю, получилось ли мне передать этой фразой всю глубину моего почтения, а вернее, его отсутствия.

— Спасибо, дорогой! — он подошел и прижал меня к стенке, дыша на меня перегаром. — Мой мальчик скучал?

— Не очень! Ты не мог меня предупредить, что уходишь и когда будешь?

Он выпрямился по струнке смирно и словно протрезвел.

— А ты мог бы и позвонить, нет? – я? Ему? Чтобы это выглядело, словно я нуждаюсь в его внимании?

— Кому-то сегодня было не до звонка, — надеюсь, намек понятен.

Развернувшись, я направился на кухню, где уже восемь часов остывает ужин. Боже, какой же я дурак, еще бы свечку для романтики добавил. В этом кретине нет ничего романтического, ему бы только всовывать свой член в разные щели!

— Ничего себе! — Алик вошел на кухню следом за мной, — а я и не знал, что тут такой банкет намечается. Я бы позвал всех отмечать домой.

— Все уже давно остыло. Я спать, а ты, если хочешь, разогрей себе.

— Ростик, — он перегородил мне путь. — Может, выпьем?

— А тебе уже не достаточно?

— Ты что, дорогой, знаешь, какой я выносливый? — достав с полки бутылку, стал открывать ее. — Как насчет настоящего армянского коньяка?

Я лишь кивнул в ответ. Хотя душа просила шутку насчет армянского коньяка с армянином.

— Ну, за что выпьем? — он протянул рюмку, полную почти да краев.

— За тебя! — я потянулся, чтобы чокнуться.

— Если за меня, тогда на брудершафт и до дна, — он левой рукой притянул меня к себе, — ты же не против?

Вместо ответа я завел руку с рюмкой за его и залпом выпил. Он, не теряя времени, повторил за мной. Какие-то секунды, и наши губы встретились, впуская языки друг друга. Коньяк моментально распространился по моему телу, расслабляя даже мозги.

— Ростик, мальчик мой! — его поцелуи стали настойчивее, и руки поползли под футболку.

Желание оттолкнуть его проиграло желанию продолжать приятный для тела процесс. Даже когда его руки опустились ниже и стали сжимать мой зад, я не запротестовал.

— Костик! – что? Я не понял?! Я четко услышал чужое имя, вырвавшееся из его уст. Нет-нет! Я не мог спутать, он это простонал, целуя мочку моего уха.

— Отвали! — совершать поступки на эмоциях, это видно у меня в крови — толкнул его со всей силы в грудь, да так, что он грохнулся об полку головой. Не став ждать его реакции, я побежал в спальню.

— Ростик! Да что с тобой такое?! — он вбежал за мной следом и попытался схватить за руку.

— Со мной?! Со мной, Алик?! — обида подкатила к горлу и стала комом. — Почему ты всегда сваливаешь все на меня?! Если ты так хочешь секса, а вернее этого Костика, так вали к нему! Зачем тебе я?! Отпусти меня! Слышишь! Мне противно! Все это противно!

Он остановился в шаге от меня.

— Я тебе противен?! — да что с ним такое? Зачем он своим взглядом заставляет меня чувствовать себя виноватым?

— Неужели ты не видишь, что мы с тобой разные. Тебя интересует одно, а меня совсем другое. Как ты не можешь понять, что секс ради секса для меня может существовать только в виртуальной жизни, а в реальности я хочу нормальных человеческих отношений. А ты другой, тебе не важны чувства, тебе подавай Костю, Ростика или Стаса… Нет никакой разницы!

— Да что ты обо мне знаешь, Наумов?!

— Конечно, что я могу знать! Ты даже не разговариваешь со мной.

Он не ответил. Мы продолжали стоять посреди комнаты, так и не сдвинувшись с места.

— Ростик, ты однажды сказал, что я нравлюсь тебе. Это правда? — такого вопроса я не ожидал. Прозвучало это так серьезно, что я не стал язвить и выкручиваться:

— Если сказал — значит, правда… — я опустил глаза, ощущая его взгляд. — Только какая разница, когда ты называешь меня чужим именем…

Он снова промолчал, но видно, как он что-то обдумывает.

— Хорошо. Если у нас ночь откровений — я расскажу. С чего же начать… Когда-то давно я был влюблен. Его звали Костей. Тогда мне казалось, что это на всю жизнь… — что-то ёкнуло внутри, хотя я это уже знал, но все равно неприятно. — Но… Это он впервые сказал мне фразу: «Любви между мужчинами быть не может. От тебя мне нужны только деньги и секс». Смешно. Мог ведь хотя бы поставить секс на первое место… Он был прав. Все, кто были у меня после него, хотели лишь денег. За десять лет таких отношений, как ты думаешь, что я чувствую?

— Алик, мне правда жаль… Но при чем здесь я? Зачем было все это?

— Ты сам нарвался. Помнишь свою фразочку в игре: «Стерва, видно, в реальной жизни тебя никто не чпокает». Задела она меня. Захотелось поставить на место, а тут оказалось, это ты, такой блондинистый милаха, совсем не похожий на своего героя в игре. Честно говоря, я даже сомневаюсь: мстить я тебе хотел или просто хотел… — он сделал шаг и оказался совсем рядом. — Я сейчас совершу очередную ошибку. Ну и пусть! Ростик, я люблю тебя. - да нет же! Он снова шутит надо мной. Ладно бы он сказал: «Ты мне нравишься», но любит? Нет?! Это точно злой розыгрыш. — Что ты молчишь?

Что за фигня! Я не могу на него смотреть.

— Любишь? .. Я не верю тебе. Ты, конечно, можешь сердиться, но как после твоих действий можно в это поверить? Бьешь, принуждаешь, психуешь постоянно…

— Ты же сам виноват! — опять он начинает, — я бьюсь лбом постоянно о твою стену безразличия. Разве я не пытаюсь сделать тебе приятно? А тебе это безразлично, и это меня бесит. Говоришь, нравлюсь, а сам не хочешь секса. Если ты влюблен, тебе хочется объект твоей любви, разве это не понятно? Разве есть у меня выбор, как приручить тебя?