— Ты конченый придурок! Я тебя ненавижу! Отпусти меня! Я… Я тебя засажу!

— Как скажешь, дорогой, но это после, а сейчас… — он встал и направился к двери. — Стас, у тебя ровно час.

Черт, этот мудак ушел, оставив меня наедине с какой-то гориллой.

— И кто тут у нас такой резвый? — мерзкий язык лизнул мое ухо.

Это, наверное, сон! Точно-точно! Я уснул, и мне снится кошмар, как какой-то мужик пытается стащить с меня трусы. Мне нужно срочно проснуться!

— Алик!!!

Часть

— «Алик-Алик!» Ты чего разорался? — дверь открылась, и он опять появился на пороге. — Опять «Алик», да? Думаешь, «Алик» добренький, опять отпустит? Тебе, что, не нравится Стасик, дорогой? — он замолчал, то ли ожидая ответа, то ли обдумывая что-то. — Хорошо… У тебя секунда, чтобы решить — я или он?

Мужик еще больше прижал к себе и стал противно дышать в ухо.

— Алик, ну, брось! Не нужно так шутить, — я попытался произносить слова понежнее — этот метод работает безотказно. - Ну, правда, не смешно.

— Ростик, я тебе что, клоун? Хватит! Твои уловки уже не действуют, повторяю в последний раз — я или этот парень? У тебя нет других вариантов.

— Алик, пожалуйста! — последняя попытка пробить на жалость.

— Все! Я ухожу и на этот раз окончательно, — он серьезно собрался уйти.

— Чертов педик! Я выбираю тебя!

Он остановился, но не обернулся.

— Что? Я не расслышал? – ах, ты ж! Мудак армянской наружности!

— Я сказал, что сделаю, как ты хочешь, только пусть слезет с меня!

— Сегодня! Мы сделаем это сегодня!

— Хорошо-хорошо! Только пусть отпустит.

Он молча кивнул мужику, зажим расслабился, и я наконец-то смог вскочить с кровати.

— Марш в ванную! Чтобы все было готово через полчаса. Знаешь, что делать, или хочешь, чтобы Стас помог?

Только такого мне не хватало. Глянув в сторону мужика, почувствовал, как коленки чуть не подогнулись. Ну, реально мужику не повезло с внешностью.

— Сам! Я все сделаю сам…

— Только попробуй обмануть!

Что-что, а шутить с этим армяшкой перехотелось.В ванной я первым делом закрылся на защелку. «Наумов, ты влип по самое не могу!». Что же делать? Как быть? Выпить! Срочно нужно нажраться, чтобы последние мозги отключились. Они, наверное, у меня уже не функционируют, откуда в ванной алкоголь? У меня нет выбора, нужно дать ему, что он хочет, и забыть об этом, как о страшном сне. Черт, где эта чертова клизма? Куда я ее спрятал? Порывшись в ящике, нашел, что искал. Что теперь? Все вылетело из головы. Я же читал, как это делать, но, честно говоря, надеялся, что эти познания мне не пригодятся. Теорию забыл, практика тоже не сразу получилась — насадка все пыталась выскользнуть наружу. С третьей попытки я решил, что, наверное, все получилось. Приняв еще раз душ, я приблизился к зеркалу и посмотрел в последний раз на себя. «Завтра я уже не буду таким, как сейчас», — подумал я, глядя на свое обнаженное тело. «Прощай, девственность!» — что я говорю. Кошмар! У меня явно проблемы с головой.

Глянув на полку возле зеркала, где стоял флакон с туалетной водой и бритва, еще раз убедился, что проблемы есть, и это вряд ли лечится.

— Ты чего так долго? Я думал, ты там решил покончить с собой, — ахуительно-опупительный армяшка во всей своей нагой красоте разлегся посреди кровати.

— Было бы из-за кого! — я остановился у изголовья кровати и снял полотенце, прикрывающее мою срамоту. – Ну, и?!

Разведя в стороны руки, изобразил что-то вроде: «Чего мне теперь с этим делать?»

Этот кретин, приподнявшись на локтях, протянул руку и, проведя по внутренней стороне ноги, сжал мою мошонку.

— Ты чего так надушился? За версту слышно, еще и моими духами, — о-о! Это я слегка переборщил. Чувствую, кому сейчас будет плохо. — Иди сюда! Ложись.

— А где «этот»? Как его?..

— Ростик, ты нормальный? — с утра думал, что да, а теперь сомневаюсь. — Я тут голый целый час тебя жду, а ты вспомнил другого мужика? Понравился?

— Неа. Просто хочу убедиться, что он ушел.

— Ушел! — схватив за руку, потянул на себя и полез сразу целоваться, — Ро-о-остик?.. – ой! Будут бить! — Это что-о-о?.. Ты пил мои духи?!

— Ой! Я новые куплю. Честно-честно! Ик!

— Ну, ты!.. Что ты там еще выжрал, пьянь?! — он поднял руку вверх. Ожидаю, что сейчас он врежет мне по лицу, а вместо этого он толкнул меня на кровать.

— Ай! Больно! — чертов армяшка перевернул меня на живот, прижал мое лицо к подушке и ударил по заднице.

— Это еще не больно. Пороть тебя нужно, чтобы не брал чужое. Ты плохой, непослушный мальчик! — второй шлепок был уже не таким сильным. — Что нужно сказать?

— «Ой, ай! Выпори меня еще! Еще!»? Так нормально? — я не знаю, сколько было градусов в том маленьком флакончике, но сейчас моя шутка показалась мне смешной.

Я не выдержал и стал ржать в подушку. Только после сильного шлепка понял, что он не оценил моего юмора.

— Ты должен сказать: «Алик, прости, я больше не буду». Повтори!

— «Алик, прости, я больше не буду»!

— Так-то лучше! Теперь иди сюда.

«Сюда» — оказался его член, наглым образом просунутый мне в рот.

Что было в тех духах? Меня опять разобрал смех.

— Что?! Что опять? Ростик?! — он высунул из моего рта свою штуковину.

— Я вспомнил анекдот.

— Черт! Какой еще анекдот?! — а, интересно ему!

— Приходит армянин к доктору. Вынимает из штанов членище и бац! - на стол положил, — рассказываю ему, а сам ржу как ненормальный. — А доктор спрашивает: «Болит?». Армяшка: «Нет». Доктор: «А что тогда?». Армяшка и говорит с восхищением: «Красивый, да?!». Ха-ха-ха!

— Придурок! Там грузин был, — опрокинув меня на спину, устроился сверху. Пару раз шлепнул своим членом по моему животу. — «Красивый, да?!», — повторил слова анекдота. — Ростик, скажи, он красивый? Тебе нравится?

— Еще не разобрал. Ха-ха-ха! — что со мной? Я не могу остановиться, меня прет не по детски.

— У тебя истерика, это нормально, — когда его губы сомкнулись вокруг моего члена, смех резко прекратился. — Все будет хорошо, дорогой.

Какое хорошо! Он думал, я не замечу, как его палец опустился по мошонке и направился прямиком в мой зад. Рука потянулась его остановить.

— Руки, Ростик! Или мне тебя связать? — он оторвал губы от моего члена. Потянувшись к тумбочке, достал из нее флакон и выдавил его содержимое на мою ладонь, — если не хочешь, чтобы это делал я, сделай сам.

— Я?

— Да. Поласкай там себя. Ну же! — он потянул меня за запястье и прижал мою же скользкую ладонь к анусу. — Давай! Всунь палец!

Педрило! Только посмотрите, как у него стоит только от мысли, что я вставлю палец.

— Закрой глаза.

— А в чем тогда кайф? Нет. Я хочу смотреть.

— Очки надень, чтобы было виднее.

— У меня стопроцентное зрение, дорогой.

— Повезло тебе, — чтоб ты ослеп!

Слегка надавив, получил тот же эффект, что и с насадкой, анус сжался и не захотел впускать его.

— Расслабься, — да, конечно! Советчик нашелся! — если не растянешь, будет больно, когда я войду.

Вторая попытка была более удачной, и одна фаланга погрузилась. Все это время я смотрел на его реакцию. Он, как голодняк, уставился на мою задницу и наблюдал, не отводя глаз. Было дико смотреть, как мужчина между твоих ног начинает водить рукой по своему члену, еще больше возбуждаясь, наблюдая за этим всем процессом.

— Глубже, вставь его глубже! — его рука потянулась к отверстию.

— Что ты делаешь? — я попытался вытащить палец, но он меня остановил.

— Расслабься, тебе понравится, — его влажный палец присоединился к моему, вызывая еще больший дискомфорт. Он стал им ритмично двигать синхронно с рукой на своем члене. — Какой ты влажный! Тебе нравится?

Хренов извращуга, что тут может нравиться?

— Угу… — обошелся я кратким ответом, чтобы не злить его. Чем быстрее это закончится, тем лучше.

— Какой ты податливый!