Палец Хильтона замер на кнопке. Он не обернулся.

— Я буду искать новое место, — сказал он. — Мне очень жаль, капитан, но это путешествие для меня последнее.

В каюте воцарилось молчание. Хильтон сморщился и снова взялся за работу. Он услышал, как Денверс сказал:

— Не многим гипер-кораблям требуются в наше время помощники капитана.

— Я знаю. Но у меня инженерное образование. Быть может, меня смогут использовать на передатчиках материи или в качестве сторожевика-торговца.

— Святой Петр! Логгер, что вы такое болтаете! Торговца! Грязного сторожевика! Вы же с гипер-корабля!

— Через двадцать лет гипер-корабли перестанут летать, — сказал Хильтон.

— Вы лжете. — Этого не может быть!

— А наш корабль разлетится на куски через пару месяцев! — сердито бросил Хильтон. — Я не собираюсь спорить с вами! Зачем мы летим на Фрею? За поганками?

Помолчав, Денверс сказал:

— А что еще делать на Фрее? За поганками, конечно. Это немного поторопит их с открытием сезона! Нас не ожидают раньше, чем через три недели по земному времени, но у Кристи всегда есть запас на руках. А этот отель с филиалом заплатит нам как обычно. Пусть меня разорвет, если я понимаю, зачем люди едят эти отбросы, но они платят за тарелку с ними по двадцать монет.

— Тогда смысл есть, — сказал Хильтон. — Нужно принять меры, чтобы мы сели на Фрею, не разлетевшись на куски.

Он кинул на койку починенный костюм.

— Ну вот, капитан. Мне лучше вернуться к приборам. Скоро войдем в гипер.

Денверс нажат на кнопку глухого иллюминатора и посмотрел на усыпанный звездами экран.

— На передатчике вещества этого не получить, — медленно проговорил он. — Смотрите, Логгер.

Хильтон подался вперед и заглянул через плечо капитана.

Пустота сверкала. С одной стороны ярким холодным светом сияла огромная дуга Юпитера. В поле зрения попало несколько лун. Несколько астероидов поймали свет разреженной атмосферы Юпитера и сияющими таинственными маленькими мирами висели на фоне яркого занавеса. Здесь и там яркие звезды и луны планеты указывали на присутствие Большой Ночи, черной пустоты, что, подобно океану, билась о кромки Солнечной Системы.

— Да, красиво, — сказал Хильтон. — Но холодно.

— Может быть. Но мне эта картина нравится. Что же, переходите на работу торговца, осел вы этакий. Я останусь на "Ла Кукараче". Я знаю, что я могу доверять старушке.

Как бы отвечая ему, старушка сделала яростный скачок и завалилась на бок.

Хильтон мгновенно выскочил из каюты.

Корабль встал на дыбы. За своей спиной Хильтон слышал крики капитана по поводу некомпетентности пилота, но сам он понимал, что селенит тут, вероятно, ни при чем. Он был в аппаратной, когда "Ла Кукарача" все еще содрогалась в нижней амплитуде последнего скачка. Те'сс являл собой целый клубок движений. Его многочисленные конечности мелькали над инструментами.

— Я сделаю вызов, — сказал Хильтон.

Те'сс мгновенно сконцентрировался на невероятно сложном упражнении, которое должно было ввести корабль в гипер. Помощник был у запасного пульта. Он рывком отвел рычаги.

— Гипер-станция! — крикнул он. — Застегните костюмы! Схватитесь за скобы, прыгуны. Начинается!

Игла скакала по измерительному прибору, как безумная. Хильтон бросился на сиденье, сунул руки в ремни и закрутил их вокруг локтей. Ноги его сами нашли опоры.

Видеоэкран вспыхивал и мерцал различными красками, изображение менялось туда-сюда.

"Ла Кукарачу" кидало, как в бурю, между гипером и нормальной скоростью.

Хильтон попробовал другой микрофон.

— Капитан Денверс. Гипер-станция. Все в порядке?

— Да, я в скафандре, — ответил голос Денверса. — Вы справитесь? Я нужен? Что там такое, Те'сс?

— В управлении вышел из строя вскоре, — ответил Те'сс. — Я мог бы добраться до запасного.

— Да, ремонт нам необходим, — сказал Денверс. Он прервал связь.

Хильтон усмехнулся.

— Перестройка, вот что нам нужно, — пробормотал он. Он нацелил пальцы на клавиши — на тот случай, если у Те'сс что-нибудь пойдет не так.

Но селенит походил на отлаженную машину: у него все всегда шло так. Старушка «Кукарача» сотрясалась каждой своей частью. Атомные двигатели бросили в измерительную брешь невероятное количество энергии. Потом внезапно качка на мгновение прекратилась, и в эту долю секунды корабль скользнул по силовому мосту и перестал быть материей. В трехмерной системе он больше не существовал.

Для наблюдателя он просто исчез, но для наблюдателя в гипер-пространстве он, напротив, явился явно из ниоткуда.

Но дело было в том, что в гипер-пространстве никаких наблюдателей не было.

Собственно, в гипере вообще ничего не было — он был, как определил однажды некий ученый, всего лишь веществом, и никто не знал, что это было за вещество.

Кое-какие качества гипера можно было обнаружить, но это ничего не давало. Он был белым и был, вероятно, какого-то вида энергией, ибо летел подобно невероятно мощному потоку, неся с собой корабль на такой скорости, которая в нормальном пространстве уничтожила бы корабль.

Теперь подхваченная гипер-течением "Ла Кукарача" мчалась в Большой Ночи на скорости, при которой время по достижению орбиты Плутона измерялось в секундах.

Но разглядеть Плутон было невозможно.

Приходилось работать вслепую, полагаясь на приборы. Если будет выбран неверный уровень, плохо придется тому, кто его выбрал.

Хильтон торопливо проверил показания.

Гипер С-75 ВГ. Верно. На различных измерительных уровнях гипера поток бежит в различных направлениях. При возвращении не придется изменять атомную структуру и мчаться на гипере М-75-1, который идет от реи к Земле и дальше.

— Вот так, — сказал Хильтон.

Он освободился от напряжения и протянул руку за сигаретой.

— Никаких тебе метеоритов, никаких головоломных проблем — плыви себе и плыви до реи. Потом выйдем из гипера и, возможно, разлетимся на куски.

Щелкнул коммуникатор. Кто-то сказал:

— Мистер Хильтон, есть неполадки.

— Вот как? О'кей, Уиггинз. В чем дело?

— Один из новеньких. Он был снаружи, делал ремонт.

— У него была куча времени для того, чтобы вернуться на корабль, — рявкнул Хильтон.

Он не был особенно уверен, что это так.

— Я вызвал гипер-станцию.

— Да, сэр, но этот паренек новичок. Похоже, что он раньше никогда не летал на гипер-кораблях. В общем, у него сломана нога, и он в больничном отсеке.

Хильтон немного подумал. Людей на "Ла Кукараче" не хватало. Не многие хорошие специалисты добровольно шли работать на этот музейный экспонат.

— Я спущусь, — сказал он.

Он кивнул Те'сс, потом прошел по мостику и заглянул по пути в капитанскую каюту. Капитан спал. Хильтону приходилось подтягиваться с помощью поручней, потому что ускорительного гравитатора для гипера не было. В больничном отсеке он нашел хирурга, выполняющего по совместительству обязанности повара. Тот заканчивал накладывать лубок на ногу больному, бледному, мокрому от пота юнцу, который временами принимался тихонько стонать.

— Что с ним? — спросил Хильтон.

Бруно, костоправ, сделал движение, лишь отдаленно напоминающее приветствие.

— Простой перелом. Я дам ему палку, и он сможет ходить. В гипере его использовать будет нельзя.

— Похоже, что так, — согласился Хильтон.

Он изучал пациента. Юноша открыл глаза и посмотрел на Хильтона.

— Меня завербовали обманом! — крикнул он. — Я подам на вас в суд, на все ваши деньги.

Первый офицер остался невозмутимым.

— Я не капитан, я помощник, — сказал он. — Я могу сказать вам прямо сейчас, что стоим мы немного. О дисциплине когда-нибудь слышали?

— Меня обманули.

— Знаю. Это — единственный способ, дающий нам возможность набирать на "Ла Кукарачу" столько людей, сколько полагается по списку. Я говорю о дисциплине. Мы здесь придаем ей не слишком большое значение, но все равно тебе лучше называть меня «мистер», когда поблизости есть люди. А теперь перестань кричать и успокойся. Дай ему успокоительное, Бруно.