— Сандор? Ты чего тут делаешь? Неужели тебя выставили?
— Я сам себя выставил. А то там нельзя плеваться. И всякие барышни таращатся. Ну теперь ты подоспела — будут таращиться меньше. Или больше. Ради того, чтобы ты меня нагнала — готов даже отказаться от мостовой в качестве плевательницы… Пошли внутрь!
— Сколько ты уже выпил?
— Да какая разница? Недостаточно, чтобы считать себя пьяным… Хотя, по сравнению с тобой вполне могу сойти и за пьяного… Так что давай поспешай — а то мне неуютно…
Они зашли в помещение и уселись за его столик. Хорошо! Куртка цела, Пташка — тоже. Немножко вниз носом — но от этого никто не умирал, кажется. Сандор разлил виски по бокалам, Бриенна помахала бармену. Да что такое — ну мания у бабы всех приветствовать! Назло Бриенне Сандор проделал то же самое, отсалютовав давешним шлюховидным барышням. Те зашушукались. Как крысы в углу. Надо их нанять в качестве домашних животных. Будут по вечерам шептаться — и убаюкивать его. Чтобы призраки громко не бубнили. И чтобы Пташка не молчала с фотографии. Ее молчание громче всех призраков вместе взятых. Такое красноречивое тягостное «не забывай». Ну не забывает он — а толку то? Лучше бы забыл, седьмое пекло!
Он дал Бриенне время наверстать и взял таймаут на пару стаканов, смоля сигареты и бдительно следя за тем, чтобы женщина допивала свою порцию до конца. К тому времени как у нее покраснела не самая красивая физиономия, Сандор уже порядком измаялся и слинял в туалет. Когда он вернулся обнаружил на столе еще одну бутылку, взамен допитой и здоровую миску с жареными куриными крыльями.
— Это что? Мы ж не есть сюда пришли, женщина?
— Сандор, только ты меня так не зови, пожалуйста!
— А что?
— Так все время Джейме говорил…
— Ах, ну если Джейме, то приносим смиреннейшие извинения! Куда нам до Джейме! Рожей не вышли! И фамилией тоже…
— Да при чем тут фамилия?
— При том, что он — Ланнистер. Ланнистер — это не фамилия. Это — сущность. Ты покамест этого не поняла, но поймешь, я тебя уверяю. Зря ты полезла в этот гадючник. Кстати, что это его высочеству понадобилось на севере?
— Серсея. Она послала его.
Бриенна выпила залпом свой бокал и сама налила себе следующую порцию. Сандор одобрительно усмехнулся. Вот, смотри-ка — работает. Жаль, что тут нет фотографии этого осла Ланнистера. Тогда бы он его быстро догнала — и еще перегнала бы…
— Ну рассказывай, уже. Что там стряслось? Прости за интимный вопрос — милый друг Джейме успел тебя таки обесчестить или же нет? Не обижайся — просто для общей картины…
Бриенна, потупив глаза, кивнула. Седьмое пекло, она еще и краснеет! Видимо, все же недообесчестил. Ну чего еще ждать от Ланнистера?
— А как вышло, что он на севере — а ты тут?
Бриенна вскинула на него тоскливый взгляд. Ну почему он не может держать язык за зубами? Ясный перец, не по своей воле она осталась… тут чувствовалась лапа Серсеи. Вернее, змеиный хвост…
— А как вышло, что ты тут — а Санса у тётки?
Седьмое пекло, она еще и кусается! Нет, похоже, он зря ее жалеет…
— Я первый спросил. Сначала ты — потом я.
— Сначала выпьем.
— Вот это — всегда пожалуйста. Ну за любовь, что ли? А то тошно. От любви это, правда, не помогает. Но замедляет агонию… Чтобы тошнило подольше, то есть…
Бриенна кивнула и выпила на этот раз залпом, не останавливаясь. Ну ничего все же тетка…
— Итак? Я жду сказку на закуску. Посмотрим, отвлечет ли она меня от этих твоих крылышек…
— Да. Сказка… Ну что — как мы прилетели — ты сам уже знаешь. Летели на свадьбу…
— А прилетели на похороны.
— Да. Джейме остался с Серсеей — после всего. И у них вышел скандал…
— Ну куда же без этого? То ж Серсея.
— Не смешно. Ты представь — каково ей!
— Не хочу. А как она, кстати?
— Лучше, чем казалось бы. Развела бурную деятельность. Она же теперь наследница — по крайней мере до совершеннолетия Мирцеллы. Правда, ее подкосили новости о делах Джоффри. Она говорит — ты виноват.
— Я? Ну я-то тут при чем?
— Ты, дескать, на мальчика дурно влиял.
— Ну вот, приехали… Мальчик сам на кого угодно мог дурно влиять! Это же было настоящее чудовище…
— Не суть. В общем она как наследница Роберта и сына — вместе с Маргери — пытается восстановить семейный бизнес.
— С Маргери?
— С вдовой Джоффри.
— А, внучка старой мумии! Что-то у нас развелось юных вдов, не консуммировавших брак. Или?
— Не или. Они, конечно, не успели…
— Хорошо. А то еще бы принесла в подоле отпрыска гаденыша. Не стоит таким плодиться…
— А ты злой.
— Я — ужасно злой. А ты что думала, женщина? Ну прости, забыл. Приношу свои извинения. Вставать и кланяться не стану — а то, боюсь, не устою на ногах — и выйдет еще менее изящно, чем на словах.
— Хрен с тобой. Все же я не мужчина…
— Временами. Ну и?
— В общем, она потребовала, чтобы Джейме немедленно ехал на север — отслеживать какие-то там процессы. Он был вынужден согласиться. В подробностях он не докладывал. Но с Серсеей вышло дурно — и после нее он приехал ко мне…
— Ага. Утешиться, типа. И тут?
— И тут.
— Утешился. все же. Ну ты хоть рада, а? Как оно было? Боги, Тарт — я в самом деле чмо. До чего дошло — пью с бабой и веду бабские разговоры…
— Все было хорошо. Даже очень. Но потом он уехал.
— Ага. И оставил тебя, да?
— Да.
— Весело. Хренов позер. Прости. Не люблю такие вещи… Наверное, потому, что сам их делаю…
— Чего?
— Того. Теперь моя очередь исповедоваться. Но выпьем, однако. Не сачкуй!
Они пропустили еще по стакану. Сандор закурил — руки уже не очень слушались — и хорошо. Девать их все равно было некуда. Разве что фотографию Пташкину ронять…
— Да. Пташка. Ну что там. Ты спрашивала, почему она у тётки?
— Да. Как она там оказалась — после всего?
— Оказалась, потому что я ее туда услал. Про аварию ты знаешь?
