— Тебе, я вижу, все мало, ненасытная ты зверюга! — Серсея потянулась за вином и щедро плеснула себе в бокал. — Что, надо уж по представительницам всех поколений пройтись? Надеюсь, ты и кухарку не забудешь осчастливить. Санса — еще совсем ребенок. Хоть и весьма красивый, не спорю. Надеюсь, Джоффри все же прозреет и перестанет дергать ее за косички. Из них получится отличная пара. И я не хочу, чтобы мой сын довольствовался объедками цепного Пса. Держи свои грязные желания в своей голове — а то от тебя ими за версту разит. И, ради всего святого, помойся и переоденься — не вздумай предстать перед моими гостями в таком виде. Это из-за Сансы ты потеешь как козел?
Пес смолчал и тут, хотя держать себя в руках становилось все труднее. Хотелось сжать эту белую стройную шею и держать, пока все ядовитые слова не застынут на змеином раздвоенном языке. Впрочем, слова — это только слова. Злым языком Пса не напугаешь — он же не Пташка.
Так что в ответ Клиган лишь коротко бросил:
— Можно одеться свободно?
— Да во что угодно, лишь бы было чистое. И вообще, будь в тени. А то ты мне портишь аппетит. Твое дело - следить за Джоффри, ты тут не гость, так что знай свое место. А теперь иди, у меня есть дела поважнее тебя, — Серсея отхлебнула еще вина и демонстративно начала копаться в бумажках. Пес не без злорадства стрельнул погасшим окурком в окно, прямо в задницу прыгающему льву, повернулся и вышел.
Пить было все равно нельзя, так что Пес отправился туда, куда его послали, — мыться. Для охлаждения кипящей мигрени он залез под холодный душ — сердце тут же принялось колотиться, как бешеное, но в голове и вправду прояснилось, а стучащая в висках боль отступила. Что нас не убивает, делает сильнее.
Пес оделся в единственное, что у него осталось из чистого — в джинсовый костюм, что он приберег до вторника. Ну что ж, сейчас почти что вторник. Интересно, выстирают ли горничные его тряпки, пока он будет ошиваться в гостинице? Если нет — Псу было почти все равно, а вот Джоффри вряд ли понравится, если его охранник будет вонять, как старый боров.
Пес с отвращением глянул на себя в зеркало: нет, бриться он определенно не будет, назло Серсее. И впрямь, рожа, как картинка: глаза, как у ласки, красные, под глазами залегли коричневые страшные мешки, подбородок весь в черной щетине, и все это отлично сочеталось с обгорелой половиной лица — только детей по ночам пугать.
Кстати, время пугать этих самых детей как раз пришло. Пес для приличия побрызгался одеколоном — перегар не перешибешь, но все же — и отправился в гостиную, откуда уже раздавался мурлыкающий голос Ланнистерши. Гости уже собрались, Серсея приветливой хозяйкой рассаживала их за столом. В углах гостиной в напольных вазах стояли белые лилии. Пса передернуло, и он уселся в углу, возле камина, неподалеку от Джоффри, который тут же заметил его присутствие и шепнул на ухо соседке, пухлой дочери вальяжного седовласого владельца местного спортивного центра: «О, мой Пес пришел, прошу любить и жаловать. Похоже, у Пса кончилось вино, и он перешел на одеколон. Пес, ты какой бренд предпочитаешь? А то у меня есть пара начатых, которые мне не нравятся. Могу поделиться». И Джоффри стрельнул глазами прямо в Сансу, сидевшую, за неимением другого места, напротив него. Пташка залилась краской. Серсея недовольно покосилась на Пса, словно он был во всем виноват, и выразительно подняла брови, посмотрев на Джоффри. Джофф состроил невинную физиономию и с увлечением принялся накладывать толстушке-соседке щедрую порцию рябчика под клюквенным соусом.
Когда Серсея поднялась проводить на террасу тех гостей, что желали перекурить, Пес воспользовался случаем и ускользнул. Джофф сидел в окружении новых и старых знакомых и что-то врал про свои развлечения в столице. Вокруг мелким бесом скакал фотограф. Пес решил, что имеет право на паузу. Чтобы не попасться на глаза хозяйке, он прошел в тени кипарисов и вышел на берег, потянулся и с наслаждением закурил.
Вечер уже охладил пылающий песок и медленно уносил прочь липкую влажность, — в воздухе уже чувствовалась ночь, прохладным ветерком обдувающая пляж и плетущая густые тени в зарослях жимолости и можжевельника. Пес глянул на море — и обомлел.
В воде, обнаженная по пояс, стояла спиной к нему Пташка. Ничего не замечая, она ласкала перламутровую воду тонкими руками, отводя от себя мелкие зонтики медуз. Худая девичья спина блестела каплями воды в последнем чахлом свете уходящего солнца. С берега девчонка казалась гармоничной частью пейзажа, даже ее немыслимые осенние волосы были совершенно того же рыжего, отливающего малиновым оттенка, что и кайма заката, овивающая горизонт.
Неудивительно, что Пес заметил ее не сразу. Пташка повернулась, словно прислушавшись к чему-то вдалеке, и ее строгий чистый профиль засиял камеей на фоне быстро синеющего неба. Линия груди была чудом совершенства: по неровностям ребер к животу бежали струйки перламутровой воды, и темно-розовыми пятнами приковывали к себе взгляд съежившиеся от прохлады соски. Вдруг Санса резко нырнула, словно погналась за чем-то. Сейчас бы было самое время уйти, но ноги Пса словно засосали зыбучие пески, — оторваться от волшебного зрелища не было никаких сил.
Стало быть, хозяйка была права: он стоит тут, как похотливый старый козел и подглядывает за купающейся девчонкой, которой, верно, нет еще и шестнадцати лет. Голых девочек Пес навидался немало, особенно за последние два года, как Джоффри вошел в возраст и стал таскать к себе поклонниц. Некоторые из них — да что там говорить, почти все — возбуждали Пса, но эти жалкие чувства он отгонял от себя как мух, точно зная, что это все как раз то, что ему не нужно. В темноте и проститутки на задворках были вполне ничего, а он спускал пар и не заморачивался измышлениями на тему морали.
Но то, что он испытывал сейчас, имело крайне отдаленное отношение к похоти — да, он хотел ее, но смотреть на нее в лучах заката было все равно, что прикоснуться к звезде — впервые в жизни Пес ощутил, как гармония и совершенство мироздания захлестывают всю его сущность невероятным и необратимым валом непознанных ранее ощущений, надежд, желаний. Теперь Пес понимал, что назад для него пути уже нет — позади была лишь тьма. Выползшей из темного леса усталой тварью он не мог, не мыслил себе оторвать ненасытного взгляда от первого в его жизни светлого пламени — силуэта Пташки в лучах августовского заката.
Она, меж тем, вынырнула из воды и стояла теперь лицом к берегу, поднимая вокруг себя тучу брызг, отряхивая волосы. Вдруг девочка бросила взгляд в его сторону — и замерла, как напуганный олень. Пес понял, что его заметили, и отвернулся. Испуганный и виноватый, как у побитой собачонки, взгляд Пташки живо вернул его на землю.
Пташка торопливо вышла из воды и начала судорожно одеваться. Пес слышал ее неровное дыхание и недовольное ворчание по поводу прилипавшей к мокрому телу одежды. Так же глядя в сторону, Пес совершенно осипшим голосом — в горле пересохло до такой степени, что впору было лакать морскую воду — проскрипел, что его послали ее проводить. Пташка едва слышно что-то пролепетала в знак согласия и сообщила, что готова идти.
Пес позволил себе оглянуться и на минуту и бросить на Пташку быстрый взгляд — по-видимому, она в спешке забыла надеть лифчик, и влажная, чересчур тесная футболка туго облегала грудь, выставляя на обозрение весь рельеф, до последней неровности и мельчайшей тени. Пес откашлялся и двинул вперед — нельзя медлить, нельзя оглядываться, иначе его хваленый самоконтроль может дать осечку, а тогда уже он не остановится.
Наваждение становилось слишком сильным, а Пташка была слишком близко, настолько, что он слышал ее прерывистое от волнения и желания угнаться за ним дыхание. Пес шел быстро — подальше от пропасти, довести ее до треклятой гостиницы и бежать во тьму. А там, за бутылкой, он расставит все по местам, там он, возможно, успокоится.
Пес совершенно забыл про назначенный сервис у Серсеи, и теперь тащился, неумолимый, как сам Неведомый, вперед, во тьму. Судя по звукам, Пташка шла босиком. В какой-то момент она сдавленно вскрикнула и остановилась. Пес вынужден был снова оглянуться. «И что она не может идти спокойно, пекло ее побери?» Так и ему скатиться с катушек недолго. Пташка, похоже не понимает, в какую ситуацию попала.
