…Коттедж Поттеров встретил её отмытыми до блеска окнами, не тронутыми дождем: наверное, эльфы знали специальное заклинание, сохраняющее чистоту стекол как можно дольше. Окна были холодны и прозрачны, как глаза только что умершего. Ни тени жизни за ними, и ни тени жизни в саду, где вдруг поникли все цветы. Лили уже опасалась, что приехала зря, что Джеймс и Сириус гостят у кого-то из родственников, когда за спиной зашуршали шаги, и она, обернувшись, увидела Блэка. Поджарый, с черными кругами под глазами, он придерживал два пакета с продуктами. (В другой ситуации Лили подивилась бы, посмеялась и пообещала все рассказать Марлин).

- А Джеймс где? – здороваться не понадобилось.

- На кладбище, - у Сириуса сильно сел голос. – Скоро должен вернуться. Пойдем в дом, Эванс, чего тут стоять.

Затаив дыхание, Лили пошла за ним. Сириус буднично рассказывал, что похоронили покойников два дня назад, уложили чин чином, и все родственники были. Да, Эванс, хорошо, что тебя там не появилось, а то тетя Лу и так была не в себе. Дядя Альфард предлагал пожить пока у него, он ведь тоже болеет, да они решили пока побыть здесь – хоть до августа. Они справляются, Ремус и Питер скоро прибыть обещали, так что не переживай, Эванс, жизнь идет. А Лили кивала, замечая в доме странный холод – должно быть, оттого, что очень быстро сгладились следы какого-либо присутствия женщины. Наверное, родственницы постарались убрать вещи миссис Поттер, что сыну они не попадались, не кололи ему душу. Сириус подтвердил, что его кузина Андромеда прибиралась здесь, и вообще тоже навещает, следит за ними.

- Будто мы маленькие, честное слово, - и сам грязными руками отломил свежекупленного хлеба. – Лучше бы следила за дочкой своей, такая егоза… Пусть только поступит в Хогвартс. Мы с Джеймсом уж объясним ей, как лучше достать Филча и добраться до Хогсмида.

Сириус шутил, глядя опустелыми глазами на кафельную стену кухни, а Лили душу скручивало все туже: ей уже начинало казаться, что Джеймс не придет. С ним тоже случилось что-то на кладбище, и лучше бы сейчас к нему бежать…

- Бродяга, гости у нас? – раздался в передней измененный горечью голос. Лил вскочила с табурета и кинулась на звук.

Она сначала прильнула к груди, пытаясь услышать мерный звук сердца, и только затем решилась поднять глаза. У Джеймса пробивалась щетина, и взгляд внезапно стал прищуренным и болезненным, но он, кажется, держался, даже был бодр. Лили поправила ему очки, провела по небритым щекам ладонью. Он вдруг сжал её руку, едва не раздавив, и поднес к губам. Лили показалось, что в груди его клокотнуло.

Десять минут спустя они уже лежали в комнате Джеймса, на кровати. Веселая обстановка, все в фотографиях квиддичных команд, рисунках моделей метел, гриффиндорских вымпелах. Какое неуместное, неприкаянное веселье.

Синие джинсы и салатовая водолазка Лили контрастировали с красным в желтую полоску покрывалом на кровати. Джеймс молча расплетал её косы. Он не упоминал еще, как его родители приняли смерть, как он прощался с ними, но Лили и не спрашивала. Бывает боль, которой лучше дать угаснуть, не вмешиваясь. Когда Джеймс закончил возиться с её волосами, то не стал её больше ласкать, а лишь снова прижал к груди.

- Мы с Сириусом и остальными вступим в Орден Феникса, - услышала она его шепот. – Помнишь, организация, я про нее тебе говорил?

- Помню.

- Мой отец помогал им, за это и убили его и маму. Перед смертью пытали, хотели узнать побольше, - у него дернулся кадык, веки смежились. Лили подложила руку на литое плечо:

- Не надо. Не рассказывай.

Он мелко закивал.

- Мы все пойдем туда, все вчетвером, все Мародеры. Я уже раньше говорил с Ремом, с Питом. Они тоже хотят бить эту мразь.

- А мне с вами можно? – спросила Лили тихо. Собственно, она всегда знала, что рано или поздно придется вступить на подобный путь. Если судьба её закончится так же, как и судьба матери Джеймса – что ж, она хотя бы сможет сказать о себе, что прожила жизнь достойно.

- Ты очень хочешь?

- Да. Я очень хочу быть с тобой. И я хочу отплатить Пожирателям за все зло, которое они причинили, и остановить их главаря.

Джеймс погладил её локоть, обтянутый салатовым рукавом.

- Будь по-твоему. Как только ты прибудешь в Лондон, я напишу Дамблдору. Он формальный лидер, но принимать тебя, скорее всего, будут другие люди. Ну да ничего. Там все наши, кто не растерял совести. И для тебя место найдется.

========== Глава 55. Аластор Грюм. ==========

Утренний туман рассеивался, поглощаемый утренним солнцем. Лили, поджав ноги, сидела в старом кресле у окна. Марлин проснулась совсем недавно и ушла умываться. Завтрак для нее стоял на столе, накрытый эмалированной выпуклой крышкой: Лили заколдовала её так, чтобы она сберегала все тепло. Приятно, в самом деле, делать такие милые мелочи.

Сама Лили позавтракала давно: от волнения рано проснулась. Сегодня они – она, Марлин и Алиса - должны были узнать результаты экзаменов в школу авроров. Лили гадала, возьмут ли: слишком сомневалась в результате по ЗоТИ. Если и не возьмут, в принципе, не катастрофично: Джеймс все равно поможет ей попасть в пресловутый Орден Феникса – но тогда надо думать, куда бы устроиться на работу. Сидеть на шее у родителей или парня Лили не собиралась.

Джеймс и Сириус навещали их постоянно: таскали по Лондону или выводили за город на прогулки. Иногда к ним присоединялся Фрэнк, столь же часто бывавший у Алисы, но в основном эта двое предпочитали общество друг друга. А вот Мери (она жила в одной комнате с Алисой и искала места в какой-нибудь команде по квиддичу), если её никто не звал с собой, оставалась одна: Люпин со времени отъезда из Хогвартса еще не прислал ей ни одной весточки. Кажется, он воспользовался разлукой, как поводом исчезнуть из жизни девушки.

Лили подумала бы, что с Ремусом случилось что-то скверное – мало ли, ведь в стране неспокойно. Нет, друзья говорили, что он устроился на работу в какую-то контору в сельской местности, все обещает им объясниться с Мери, но то ли тянет, то ли робеет.

- Все-таки сама понимаешь, - улыбался Джеймс. – Макдональд – дама грозная. Еще поколотит со злости.

Лили и сама понимала, что Мери лучше не сердить, но, глядя на подругу, по вечерам уныло забивавшуюся в уголок комнаты и изредка шмыгавшую носом, ловила себя на мысли, что хорошая взбучка Люпину не повредила бы. Так, чтобы бояться перестал. Пусть он не любит Мери, но тогда бы уж нашел в себе мужество поговорить начистоту.

…Вместе с Марлин в комнату вошли Алиса и Мери, уже одетые для выхода (Макдональд решила поддержать подруг). Марлин бросила перед Лили номер «Ежедневного Пророка»:

- Не читала еще?

- Нет, а что там? – Лили развернула газету.

- Стерва Смит выходит замуж.

Обычно, сообщая о помолвках, ограничиваются куцей заметкой на последней странице, но отец Эльзы, конечно, не мог допустить, чтобы свадьба любимой дочери прошла незамеченной для магического мира. Половину страницы занимало даже не само объявление с вполне традиционным текстом, а портреты жениха и невесты. Эльза еще более похорошела, от её красоты дыхание замирало, словно бы смотрели на лицо святой; что же касается её будущего мужа, Лили невольно скривилась. Лоренсо Забини, крупный поставщик сердцевин волшебных палочек, партнер отца Эльзы. Вероятно, смолоду он был хорош жгучей красотой итальянских мужчин, но теперь облысел, обрюзг, черные глаза заплыли жирком и щурились подозрительно, в лице с обвислыми щеками и тяжелыми бровями было что-то бульдожье.

- Достойная пара этой мымре, вам не кажется? – задорно спросила Марлин. Лили и Мери промолчали: Лили вспоминала окровавленное тонкое тело на полу туалета, глумливый голос Эммелины и болезненно-прямую фигуру человека, идущего к дочери в Больничное крыло, и почему-то ей казалось, что Мери думает о том же. Алиса, насупившись, взяла газету и некоторое время вглядывалась в колдографии.