- Я не звал тебя, - Уаилд развернулся к Эвансу, тут же встречаясь с его «разукрашенной» физиономией – здесь удивления автор скрыть уже не смог.

- О, это ты еще в первый день меня не видел – скажи «спасибо», что опухоль с рожи быстро съехала – не понравилось, видать.

Ларс опустился, чтобы расшнуровать кроссовки. Пальцы так и замерли в паре сантиметров, останавливаемые пресным голосом хозяина квартиры.

- Не спеши, я не приглашал тебя. Ты должен быть в больнице. Могут начаться осложнения.

- Если хочешь меня выпроводить, не маскируйся за заботой.

- Я не…

- Ты, как раз, да! – Ларс выпрямился, раздраженно убирая кроссовки на стойку для обуви. – И я никуда не уйду, пока ты все мне не расскажешь.

Какое-то противное чувство псевдогероизма настигло Ларса в тот момент, когда Кори бросил на него пустой, неосмысленный взгляд: «Зачем спасать человека, который не нуждается в помощи», - и тут же нахлынула злость от мысли: «А вот мне и Саманте его помощь была очень нужна, и, кажется, я единственный, кого обделили даже намеком на ее попытку». «Так. Стоп. Сам сюда приперся – никто не звал, а значит, нечего разводить полемику», - мысленно потушил вспыхнувший бунт гордости журналист, собираясь пройти дальше вглубь квартиры, но настойчивый крик в спину остановил на половине шага.

- ПРОШУ ТЕБЯ, УХОДИ! – вновь широко распахнутая дверь. И полные решимости глаза напротив.

- Я же сказал, хер тебе. По слогам повторить?

- Мне нужно побыть одному, давай встретимся в другой раз, - Кори накрыл руку Ларса своей, когда тот подошел к двери в попытке закрыть ее, и настойчиво сжал.

- У тебя не получится меня выпроводить, сколько я буду еще с тобой бороться? – произнося эту фразу и захлопывая дверь, журналист даже не догадывался, что через секунду она обернется против него. Сам не улавливая момента, Эванс сцепился с парнем, заходящимся в истерике, которая только начала набирать обороты. В коридоре поднялась самая настоящая возня - месиво из тел и попадающихся на их пути вещей. Одному хотелось сделать как можно больнее, обидеть и побудить свалить подальше отсюда, оставив наконец в покое и позволив медленно добить себя чувством вины и безысходности. Второй же лелеял надежду усмирить бунтующее тело, порой пропуская скользящие слабые удары. Сил явно не доставало для чего-то большего. Или же желания. Набросившись на Кори со спины, Ларс скрестил руки на его груди, сжимая будто в тисках, волоком протаскивая вглубь квартиры брыкающегося парня, роняя по дороге торшер и высокую, предназначенную для декорации вазу.

- Пусти, - выбиваясь, Уаилд больше случайно, чем специально заехал рукой Эвансу в лицо – белые вспышки-звезды не заставили себя долго ждать, на мгновение вышибая воздух из легких и лишая ориентации в пространстве. Благодаря секундной заминке Кори успел вырваться, но не надолго: настойчивый противник поймал свою “жертву”, схватив с пола брошенный еще вечером кожаный ремень, заломив руки за спину, скрещивая на уровне поясницы, делая вид что не слышит протестующее шипение, обмотал его несколько раз вокруг кистей.

- Куда бы тебя пристроить? – буксируя на себе Уаилда, не перестающего сопротивляться, Ларс бегло оглядел комнату, подмечая новую деталь интерьера – кованную кровать, что стояла в дальнем углу на обманчиво опасном расстоянии от витражных окон.

Дотащив до нее Кори, вминая его лицом в покрывало, Эванс закинул ногу на высокий матрац и, накрывая плотнее своим телом автора, обхватывая в кольцо рук на груди, залез на кровать, утаскивая парня к железной витиеватой черной спинке. Игнорируя пыхтения и сдавленные матюги в свой адрес, сбрасывая подушки, Ларс усадил на их место Уаилда, пристроив свободный конец ремня за кованной решеткой, зафиксировал надежным узлом.

- Хуй выберешься теперь, - в сердцах, стараясь нормализовать сбившееся дыхание, пригрозил журналист, усаживаясь прямо на Кори, машинально или все еще из-за опаски получить новый удар, сжимая бедрами его ноги. – Фух, что-то я выдохся, никаких сил на тебя не хватит, а мне они еще понадобятся для разговора.

- Я не буду с тобой разговаривать, - Кори шумно сопел, втягивая носом воздух. К лицу прилила кровь, волосы разметались и всклочились, на шее и на руках от встречных ударов-мазков сияли красные полосы.

Ларс в ответ цепко схватил взбунтовавшегося парня за острый подбородок, настойчивым нажатием, заставляя посмотреть на него. Глаза в глаза.

- Приди в себя уже, ребенок! – Уаилд хотел что-то ответить, но рука журналиста сильно сдавила челюсть, лишая всякой возможности. – Я пришел, чтобы ты рассказал мне свою историю! Чужими версиями я сыт по горло.

Кори продолжил смотреть своим убийственным взглядом, мысленно разражаясь в ругательствах на Ларса за то, что вот так просто заявился к нему; за то, что заставил так глупо и по-детски сорваться; за то, что связал и начал допытываться до вещей, о которых он не хотел говорить.

Эванс же терпеливо ждал, когда истерика автора окончательно схлынет, уступая место новым эмоциям, куда более предрасположенным к беседе. И в своей правоте журналист не сомневался – нужно было лишь немного потерпеть. Он никуда не торопился.

- Ты ел сегодня? – заметив на полу пустую кружку с коричневыми разводами, стоящую рядом с ноутбуком, Ларс решил на время сменить тему.

Кори отрицательно покачал головой - сейчас автор дышал куда более размеренно и спокойно.

Отлучившись ненадолго, журналист вновь занял прежнее положение на ногах притихшего автора.

- У тебя в холодильнике мышь сожрала всю еду, осталось только это, - Эванс продемонстрировал в руках связку из трех бананов. – Охуительный из меня добытчик получился? Фрукты нужно срочно спасать, поиграем в обезьянок?

Ларс отломил один банан и раскрыл – воздух насытился аппетитным запахом.

- Так странно кормить взрослого человека, у которого нормально функционируют руки, но другого выхода нет, - Эванс поднес к губам Кори фрукт.

- Так в чем проблема? Просто развяжи меня - я успокоился и могу поесть сам.

- Не хочу.

Ларс собирался еще добавить: «Успокоился он? В психушке тоже так говорят, а потом снова беги за смирительной рубашкой и не одной», - но не знал, как Кори воспримет шутку, и решил промолчать.

Уаилд не чувствовал голода ровно до первого куска, медленно пережевывая и наслаждаясь ярким вкусом, старался даже не думать о том, что все это время питался кофе. За добавкой он потянулся сам.

- Может, тоже поешь? - предложил Эвансу.

- Почему бы и нет.

После “съедобной” паузы напряжение в воздухе разрядилось – Ларс еще никогда так не радовался какой-то несчастной связке бананов. Когда настало подходящее время, он, наконец, спросил, что хотел:

- Судя по твоему состоянию, ты уже успел заучить статью наизусть?

Кори неоднозначно пожал плечами, глядя куда угодно, только не на спрашивающего, давя в себе легкую панику и неловкость. Понимая о чем предстоит разговор и отчаянно желая его избежать.

- Ты ведь знаешь кто я? - вопрос прозвучал слишком громко в погруженной в тишину комнате, и Ларс убавил децибелы в голосе.

- Да.

- Как давно?

- Узнал сразу, как увидел. Ты не сильно изменился с нашей последней встречи, в отличие от меня, - Кори старательно прятал взгляд, и журналист не спешил нарушать его уединение. Он и без того сидел на ногах автора, и вторжения в личное пространство было более чем достаточно. Ларс отчаянно желал хотя бы таким образом быть ближе к нему в этот момент.

- Почему не рассказал мне? Побоялся? – осторожный вопрос.

- Не посчитал нужным. Хотел сначала узнать тебя ближе.

- И как, узнал? Надеюсь, сейчас с этим не возникнет проблем. Кори, я все еще жду, что ты мне все расскажешь.

И снова этот взгляд глаза в глаза - немой диалог, длительный, но без видимого результата, а чтобы он был, нужно желание обоих. Но в данный момент один из частей пазла то и дело намеревался отвалиться в сторону, уходя от контакта.

- Но я, правда, не хочу, если ты видел статью, там все написано – мне больше нечего добавить.