У меня внутри вырастают рецепторы осязания, прямо на органах. Кишки покрываются кожей. Это невыносимо! - вопит профессор.
Чешись, чешись, чешись! Во имя Господа, чешись! - Отец Помощника приплясывает, направляя на профессора указательные пальцы. - Возрадуйся ибо ты отмечен небесами! Святой Чёсер ниспослал на тебя свою благодать!
Ах, какая мука!..- Профессор лихорадочно чешет всё своё тело, стоя на коленях.
Чешу я чешую, Рыбьей Мамы чешую! Чешешь ты чешую, Рыбьей Мамы чешую! Вычеши извилин вши! Больше рыбы не рабы мы!
У меня уже начал чесаться мозг! - Профессор в невыносимом отчаянье скребёт голову и выдирает детали своего кибернетического мозга.
Утоли свой зуд, как подобает мужику! Выскреби свои мозги - живые и мёртвые!
Профессор долбиться головой о стены, раздирает живот, шарит рукой во внутренностях и вышвыривает их. Отец Помощника бережно подхватывает кишки.
Благословенны дары Его! - ликует он и начинает их благоговейно заглатывать.
Профессор двигается к выходу на разъезжающихся ногах экзоскелета, оставляя за собой разматывающиеся кишки. Его кибермозг искрится, рот приоткрыт, голова и поднятые к ней руки трясутся - он будто пытается что-то сказать, но не в силах вложить в слова необъятность своего ужаса. Останавливается на пороге и жмурится от яркого дневного света, шаря затравленно безумным взглядом по дюнам, с одной из которых спускается Помощник.
- - -
Спиртяга есть? - обращается Помощник к профессору, но сразу же брезгливо отталкивает его в сторону и проходит в лабораторию. - Здесь он должен быть, наверняка, чем-то, ведь, надо колбочки протирать, а, как думаешь, папаша? - кидает он праздный вопрос отцу, не отрывающемуся от кишок профессора.
Найдя целую трёхлитровую банку медицинского спирта, он планомерно выпивает её на месте и выходит тяжёлым размеренным шагом.
Не забудь ружьё, - говорит Шериф, с затаённым сомнением глядя как Помощник осматривает звездолёт перед стартом.
Помощник вступает на борт корабля, бросает на пол экзотическое ружьё Капитана, залезает в конструкцию из жестяных рёбер и прижимает их к себе согнутыми руками. Шериф начинает играть на струнах. Они протяжно колеблются, издавая всё нарастающий свистящий звук и закручивая окружающее пространство.
Помощник исторгает из себя протяжную арию, теряющую человеческую природу. Выгибается "мостиком" и семенит четырьмя конечностями как краб, чуть покручивая туда-сюда тело вокруг вертикали своего вокала. Шериф водит смычком по струнам, не имеющим начала и конца.
Входим в зад Червя, - докладывает Помощник.
Шериф сосредоточенно перебирает струны, вслушиваясь в их звучание.
Забрасываю голову Червя на нашу планету, - сообщает она.
Выброси её на край Галактики! - внезапно просит Помощник. - Встретимся с Создателями!
Они тебе больше не нужны. Разве ты еще не понял?
Ты всю жизнь всё решаешь за меня, даже после смерти! Я сам знаю, что мне нужно!
Сейчас не время спорить. У нас всего несколько минут, чтобы задать курс или нас занесёт в какую угодно точку Вселенной.
Червеобразный вихрь уходит в даль космоса. Его конец болтается и извивается между галактик.
Помощник исторгает нечеловеческий крик. Его тело вскипает бурлящими мутациями, выпрастывающимися между жестяных рёбер.
Червь начинает отклонятся в одну сторону. Шериф распластывается по струнам, играя руками и ногами. Червь поворачивает в другую сторону.
Из Помощника вылазят щупальца и тянуться к Шерифу.
Отправляйся одна на свою дурацкую планету! - кричит Помощник. - Хватит с меня этого человеческого болота!
Щупальца обхватывают Шерифа и отдирают её от струн.
Шериф летит в нарисованный тоннель.
И не забудь своё барахло, мамаша.
Щупальца хватают колбу со Сгустком и ружьё.
Колба и ружьё летят следом за Шерифом.
- - -
Профессор, чудом сохраняя равновесие, прыгает в ломающемся экзоскелете, убивая всё живое, что затаилось в останках звездолёта. Трубки лопаются, толчками выплёскивая муторную жижу. Он падает, растекаясь пузырящимся плющом, обвивающем обездвиженный экзоскелет - его руки и ноги удлиняются, желтея и теряясь в песке. По руинам пролетают заоблачные звуки арфы. То что осталось от головы приподнимается и видит на вершине холма капитана с присоединяющемся к нему хором пластмассовых девушек.
- - -
Шериф заходит в церковь и кладёт на алтарь Сгусток. Те, кто ещё сохранили какие-то человеческие черты, начинают к нему подтягиваться и восстанавливаться. Шериф выходит на улицу и вальяжно расстреливает болотных тварей.
Вся заляпанная слизью уничтоженных существ, она входит в бар и пробирается к стойке, хлюпая по кишащей бактериями жиже и расталкивая ногами аморфную биомассу. Вытаскивает из неё старика и усаживает на кресло. Затем начинает внимательно осматривать всё помещение.
Любовь моя... - зовёт Шериф. От сплетенных человеческих тел, тихо поскуливая, отделяется её жена.
Шериф садится за стойку, кладя на неё ружьё и сажает к себе на колени подползшую жену, которая принимается очищать себя от сине-зелёных наслоений.
"Двойную сверхновую" - для космического скитальца и его верной жены, - объявляет Шериф и кладёт шляпу на стол.
Из-за стойки вылезает бармен, с него стекает тело трансвестита, дополненное парой лишних конечностей. Облепленные остатками слизняков, музыканты начинают шевелиться и налаживать аппаратуру, певец прочищает горло. Бармен, словно учась заново, готовит коктейль.
Что это было? Мы снова стали людьми? Ты, всё таки, спасла нас! - Жена покрывает поцелуями Шерифа, обливаясь слезами.
Теперь всё позади, - успокаивает её Шериф.
Слава Шерифу! - подаёт голос старик и закашливается, отхаркиваясь илом.
Приготовленный коктейль фонтанирует мутной клейкой пеной с аммиачным запахом. Бармен судорожно от него отстраняется. Шериф и её жена поднимают бокалы, чокаются и, поморщившись, выпивают неудавшуюся смесь.
Каак та-ам в кооосмосе? - спрашивает бармен.
Тебе лучше не знать.
Ааа всё же? - высовывается из-под стойки трансвестит, булькая отходящей слизью и положив на стойку две руки.
Там смертельно холодно и жутко пусто. Космос - место не для людей.
А куда подевался твой дружок? - Трансвестит закидывает на стойку третью руку.
Он предал нас. Можете о нём забыть, здесь он больше не появится.
Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты послала его во все болота?! Я с самого начала знала, что так и будет! - радуется жена Шерифа.
В распахнутую дверь заходит журналист, ведя за руку вождя, одетого в трещащий по швам на его могучем теле костюм и шелестящими на голове целыми кустами. Оба останавливаются в луче дневного света из дверного проёма.
Мы вступаем в новую жизнь, очищенную от болотной мерзости. Стоит подумать о том, чтобы избрать нового мэра, со свежими взглядами на жизнь, - произносит журналист. - Я провёл тщательные поиски и нашёл достойного кандидата с большим опытом руководителя.
Позвольте полюбопытствовать, а какая у вас политическая программа? - обращается старик к вождю.
Древо-Мать принесёт вам новых людей! - вещает вождь. - В дереве наша сила!
Журналист вынимает из кармана своего пиджака кипу фотографий сделанных им по ту сторону дупла.
Интересненько, - подаёт голос старик. - Дайте-ка взглянуть.
Раздаётся звук синтетического выстрела. Вождь отлетает за дверной порог, оставляя за собой шлейф стружек, оседающих на старике и журналисте, замерших в оцепенении.
Довольно с меня уже этой древесины, - говорит Шериф, бросая ружьё обратно на стойку.
Журналист кидается за вождём, рассыпав по полу фотографии.
Старик снимает с себя щепку, задумчиво пробует её на вкус, поднимает пару ближайших фотографий и внимательно изучает их, не отрывая взгляда.
На крыльце слышится какое-то непонятное шевеление, доносятся звуки хрустящих деревьев. Затем из входа показываются ветки, хлещущие пол и дверной косяк.
