Не стоит стесняться называть отдельные храмы начала ХХ века настоящими шедеврами! Шедевров много не бывает. И таких соборов как здешний, больше нет! Это апофеоз былинной, легендарной, почти сказочной Руси! Каких только ассоциаций не навевает его облик: Покровский собор, Шапка Мономаха, островерхие башни Московского Кремля, старинные терема... Цвет -- то ли кровь мучеников, то ли Пасха Христова?
Собор уникален ещё и тем, что у него сразу 4 колокольни! Причём, все четыре функционируют, что создаёт совершенно незабываемый акустический эффект. Кажется, будто звонят сразу несколько церквей -- то одновременно, то "подхватывая звук".
Роскошная Казанская церковь в том же стиле, что и собор, но намного меньше, цветёт на южном склоне холма, буквально в сотне метров. Так что этот храмовый комплекс на возвышенности напоминает кремли куда более древних городов -- с их непременными соборными ансамблями.
Казанской церкви не было до революции -- её возвели в память о разрушенном соборе в 1999 г., когда у епархии ещё не было средств на полное воссоздание самого собора.
В переменчивую сентябрьскую погоду огромный храм сверкал под тучками то одной гранью, то другой. Солнце выглядывало, жмурилось, подмигивало -- и радостные вспышки озаряли собор: то во всю ширь "короны", то прицельным узким лучом. Пламенно-красное видение стреляло салютом золотых искр на несчётных гранях шатров: костёр на фоне мигающего неба. И опять вспоминался Архангел Михаил, которому посвящён собор -- в светоносном одеянии, с огненным мечом. Кажется, будто архитекторы предусмотрели даже эту переменчиво-облачную погоду!
Очень одушевлённо смотрится этот собор -- будто и не архитектура, а что-то живое. Какое-то гнездо небесное, которое объединило златоклювые башни.
Особое обаяние собору придаёт окружающая его открытая галерея: уголок Древней Руси, где вечное небо поместилось под молодыми арочными сводами. Ну да, Церковь -- это небо на земле.
Размеры собора -- исполинские, но не подавляющие. Высота -- 69 м. Общая площадь -- 1500 кв. метров. Но учитывая, что примерно четверть её занимает галерея по всему периметру, обширны также и три алтаря, реально собор вмещает 1200 молящихся. Есть ещё храм Веры, Надежды, Любови и матери их Софии в цокольном этаже -- там совершается таинство Крещения. Внутри храм очень обширен. В отличие от Покровского собора в Москве, где в каждой башне отдельная церковь, здесь интерьер един. Вполне достойно кафедрального собора крупной, хотя и молодой епархии!
Перед главным входом в собор, на гребне холма, стоит стела. Она осталась ещё от советских времён -- но поменяла свой смысл и назначение. Изначально это был памятник павшим в борьбе за Советскую власть. Теперь, введённый в ансамбль собора -- с его стенами цвета мученической крови, -- он воспринимается, скорее, как памятник жертвам Советской власти. Всем новомученикам и исповедникам ХХ века. А также тем мужественным людям, кто ровно три месяца защищал восставший Ижевск от "красной чумы" в 1918 г.
Ижевск, без преувеличений, город боевой славы Белого движения. Город, символизирующий массовую борьбу рабочих с "рабоче-крестьянской" властью. В первый же год советского режима против военного коммунизма поднялись как один все местные металлурги, оружейники. Восстал и соседний Воткинск, и Сарапул -- тысячи квалифицированных рабочих, доведённых до отчаяния голодом, террором и безумными экспериментами. Сражались под красным знаменем -- но против большевиков! Свергли они их летом 1918 г. и продержались до поздней осени. 8 августа именно у стен собора под звон колоколов началось это восстание. 7 ноября, в годовщину революции, также под звон колоколов, оно закончилось "прощальной" отчаянной контратакой.
"Большую стойкость и боеспособность показали работяги-оружейники Ижевска. Против них вдоль Камы наступала 2-я армия, которой лишь после жестоких и затяжных боев удалось захватить Сарапул. Только к началу ноября красные смогли подступиться к основному узлу обороны, включающему Ижевск и Воткинск. Рабочие опоясали свои города тремя линиями окопов и проволочных заграждений, бросались на угрожаемый участок по заводским гудкам. К началу штурма 2-й армии была придана Волжская флотилия, многочисленные подкрепления с других участков фронта. С севера на приступ пошла дивизия Азина, усиленная двумя полками. Повстанцы дрались отчаянно. Понеся огромные потери, Азин сумел за день прорвать только одну линию окопов, 2-й Мусульманский полк красных был разгромлен и разбежался.
Большевистские миноносцы высадили десант в Гольянах, который перерезал дорогу между городами-побратимами, и колонна повстанцев из Воткинска, спешившая на выручку Ижевску, была перехвачена. Произошел настолько жестокий бой, что за 2 часа оба отряда практически истребили друг дружку. Но силы были слишком неравными. К тому же от своих сторонников из местного населения большевики узнали тропы через непроходимые болота. По ним в тылы ижевцев проник полк Чеверева и нанес удар в спину. 7 ноября Ижевск пал. Значительная часть повстанцев сумела прорваться и уйти к Уральским горам. А во взятом городе в первый же день были расстреляны 800 человек".(1)
Массовые расстрелы происходили как раз у стен собора, так что земля эта пропитана кровью. Всё же часть повстанцев сумела вырваться из кольца. Отступив, ополченцы из числа ижевцев и воткинцев влились в армию Колчака, составив её самую боеспособную часть. Они вновь освободили родные города весной 1919 г. -- и вновь были выбиты из них летом. Но и после этого продолжали сражаться до конца, уже на территории Сибири. Боевой путь Ижевского и Воткинского полков (вскоре преобразованных в дивизии) -- особая страница Белого движения.
Третий старинный храм Ижевска (тоже получивший статус собора, но в советское время) -- Троицкий. Он совсем не такой большой, как два первых, зато представляет сейчас целый комплекс из трёх нарядных церквей. Когда-то здесь было кладбище и стояла деревянная церковь. Как и другие ижевские храмы, Троицкий был возведён в камне на месте одноимённого, сгоревшего в пожаре 1810 года. Архитектором, как у Александро-Невского собора и Арсенала, стал всё тот же Семён Дудин (кстати, он упокоился в ограде этой церкви). Если б здешний храм не перестраивался несколько раз до полной неузнаваемости, его можно было бы считать самым старым архитектурным памятником Ижевска: 1814 год -- на 9 лет старше Александро-Невского собора! Но от первоначального проекта в его облике мало что осталось. Век спустя (1912-14 гг.) Чарушин пристроил новую колокольню. Впрочем, и колокольня тоже меняла свою форму. Окончательно нынешний облик храм получил лишь после реставрации 1985-91 гг.
Зато он действовал почти всё советское время. В 1937 г. был закрыт, однако уже в 1945 г. возвращён верующим. С 1946 по 1994 г. являлся кафедральным собором Удмуртской епархии (учреждённой в 1926 г.)
Поразительно: храм действовал несмотря на то, что размещается напротив Удмуртского государственного университета (да ещё и почти примыкает к Ледовому дворцу спорта!). Обычно, по негласному советскому правилу, соседство церквей с учебными заведениями не допускалось. Ижевск каким-то образом стал исключением.
Настали новые времена. Соборный комплекс расширился, стал трёхсоставным. В 2000 г. рядом с простеньким, однокупольным Троицким храмом был воздвигнут роскошный, узорочный, пятиглавый храм великомученика Пантелеимона, искусно стилизованный под зодчество XVII века. А с юга треугольник замкнул самый маленький, крестильный храм Рождества Иоанна Предтечи. Вместе троица церквей, обнесённых изящной оградой, смотрятся, как маленький монастырь. Маленький, но радужно-разноцветный: Троицкий храм -- светло-зелёный, Пантелеймоновский -- красный в белом кружеве, Иоанно-Предтеченский -- жёлто-кремовый.
Изящная ограда обсажена рябинами. Почему на Руси вообще так часто соседствуют церкви и рябины? И почему это сочетание действует так умиротворяюще, так пасхально. Вроде, Пасха -- весенний праздник, а рябина -- вечный символ осени. Но ведь и во второй половине года должно же быть что-то багряно-торжественное, что-то бескровно напоминающее о Крови Спасителя. Рябина светла, как салют, и сетчато-небесна, как пальмовая ветвь в руке паломника. Небо от неё кажется ближе.
