Публий [c.134]

КОММЕНТАРИИ

В отличие от удовлетворительным образом разрешенного спора о статье 17, противоречия по поводу авторства последующих статей 18–20 в какой-то мере решены компромиссом. В этих трех статьях даны обзор истории конфедераций и их оценка со времен античной Греции до начала Нового времени. Гамильтону и Мэдисону представился случай продемонстрировать свои познания в древней, средневековой и новой истории. Оба охотно с большим прилежанием взялись за дело. Мэдисон подготовил обширную по терминологии нашего времени аналитическую записку “Заметки о древних и современных конфедерациях для использования в работе федерального конвента 1787 г.”, впервые опубликованную только в 1867 г. Исследователи установили, что в рассматриваемых статьях (особенно в статье 20) немало заимствовано из записки Мэдисона. В то же время они [c.574] обнаружили, что в статьях 18–20 частично воспроизводятся заметки Гамильтона для его речи на конституционном конвенте 18 июня 1778 г.

В собственноручной записке Мэдисона об истории этих статей он, спустя много времени, утверждал в третьем лице: “Статью 18 считают написанной г-ном Гамильтоном и г-ном Мэдисоном совместно. А. Г. писал кое-что на темы статьи 18 и двух последующих (19, 20). Обнаружив, что Дж. М. располагает по ним большими материалами и с целью точнее разграничить их сферы, он передал написанное им Дж. М. Возможно, хотя об этом теперь не вспомнить, кое-что из черновиков попало при публикации в эти статьи. Но они не носили такого характера или не были столь велики, чтобы подорвать представление Дж. М., из-под пера которого статьи пошли в печать, что они написаны им. Поскольку материалы по истории в той мере, в какой А. Г. пользовался ими, несомненно, были аналогичны или одни и те же, что послужили Дж. М., и, вероятно, они использовали их сходным образом, у А. Г. могло сложиться впечатление, что эти статьи написаны совместно”. Так что Мэдисон бился за признание своего единоличного авторства. Претензии эти в конечном счете не были целиком приняты специалистами в США, и вклад, пусть не очень большой, Гамильтона все же сомнений не вызывал. В конечном итоге статьи 18–20 вошли в научный оборот как написанные Джеймсом Мэдисоном “с помощью Александра Гамильтона”. [c.575]

К тексту

Если бы греки, как говорит аббатМилло... – Ссылка на одиннадцатитомный труд “Начала всеобщей истории”, принадлежащий Шарлю Франсуа Милло. Вышел на французском языке в Париже в 1770–1811 гг. Быть может, использовался перевод на английский первого тома, выполненный автором. Издан в Лондоне в 1778 г . [c.575]

К тексту

Аббат Мабли в своих “Заметках о Греции”... – Указанная работа Габриеля де Мабли вышла в 1749 г. в Женеве на французском языке, английский перевод осуществлен в 1776 г. [c.575]

К тексту

Федералист № 19

Джеймс Мэдисон

(с помощью Александра Гамильтона)

Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. –

М.: Издательская группа “Прогресс” – “Литера”, 1994. – С. 134–140.

Комментарии (О. Л. Степанова): Там же. С. 575.

Декабря 8, 1787 г.

К народу штата Нью-Йорк

Историей древних конфедераций, изложенной в предшествующей моей статье, не исчерпываются поучительные примеры в связи с интересующим нас предметом. Из сообществ, основанных на сходном принципе, нашего внимания заслуживает прежде всего германское.

В первые века христианской эры Германию населяли семь разных племен, не имевших общего предводителя. В их число входили и франки, которые, завоевав галлов, образовали королевство, названное их именем. [c.134] В девятом веке воинственный король франков Карл Великий вел победоносные войны с соседями во всех направлениях, и Германия стала частью его обширных владений. Но при его сыновьях империя распалась, и Германия стала самостоятельной и независимой. Карл Великий и его преемники обладали как подлинной властью, так и ее символами и величием. Но в Собрании земель, которое Карл оставил в неприкосновенности, заседали могущественные вассалы, чьи феоды стали наследственными, и постепенно они сбросили ярмо и обрели суверенные права и независимость. Влияние, которым пользовался император, оказалось недостаточным, чтобы обуздать столь мощных подданных и тем самым сохранить единство и мир в империи. Между отдельными князьями и государствами вспыхивали жесточайшие междуусобные войны, сопровождавшиеся всевозможными бедствиями. Императорская власть, не способная уже поддерживать в стране порядок, мало-помалу теряла силу, пока в конце концов не переродилась в анархию, бушевавшую долгий период между смертью последнего императора из Швабской династии и вступлением на престол первого императора Австрийского дома. Если в одиннадцатом веке императоры пользовались суверенной властью во всей ее полноте, в пятнадцатом за ними оставалось немногим больше ее символов и регалий.

Из этой феодальной системы, которая уже несла в себе важные черты конфедерации, выросла та федеральная система, каковой была Германская империя. Власть в ней была возложена на рейхстаг, представлявший членов, входивших в конфедерацию, а также на императора, которому принадлежали ее исполнительные функции вместе с правом вето на решения рейхстага, а также на Верховную палату и Имперский совет, два трибунала, пользовавшихся высшей юрисдикцией в разрешении разногласий, затрагивавших интересы всей империи или возникавших между ее членами.

Рейхстагу принадлежала вся полнота законодательной власти в вопросах, касавшихся всей империи: объявление войны и мира, заключение союзов, определение квот для армии и денежных средств, возведение крепостей, регулирование денежного обращения, прием новых членов и изгнание из империи непокорных, [c.135] сопровождавшееся лишением суверенности и всех владений. Членам конфедерации решительно запрещалось: заключать соглашения, противные интересам империи; облагать пошлиной или налогом взаимные сделки, если на то не было согласия императора и рейхстага; изменять нарицательную стоимость денег; ущемлять права друг друга, а также оказывать содействие или предоставлять убежище возмутителям общественного спокойствия. Все, кто преступал эти запреты, карались изгнанием из конфедерации. Во всех случаях государственных правонарушений члены рейхстага подлежали суду императора и рейхстага; преступления же, касавшиеся их частных дел, рассматривались Имперским советом и Верховной палатой.

Император пользовался многочисленными прерогативами. Важнейшие из них таковы: исключительные права предлагать рейхстагу законы и установления; отклонять законопроекты, принятые рейхстагом; назначать послов; жаловать звания и титулы; отдавать вакантные курфюрстские земли; основывать университеты;