Во-первых. На все дела, решаемые по закону и праву справедливости, возникающие на основе настоящей конституции, законов Соединенных Штатов. Это соответствует двум первым категориям дел, которые были перечислены как подпадающие под юрисдикцию Соединенных Штатов. Спрашивали, что означают “дела, возникающие на основе настоящей конституции”, в отличие от [c.517] “возникающих на основе законов Соединенных Штатов”. Различие уже разъяснено. Все ограничения власти законодательных органов штатов дают примеры этого. Они, например, не могут заниматься эмиссией бумажных денег – это запрещение проистекает из конституции, но никоим образом не связано ни с каким законом Соединенных Штатов. Если же вопреки всему эмиссия бумажных денег будет проводиться, возникающие в связи с этим противоречия окажутся вытекающими из конституции, но не законов Соединенных Штатов в принятом смысле терминов. Приведенный пример это показывает.

Задавался также вопрос, зачем нужно слово “справедливость”? Какие дела, решаемые по праву справедливости, могут вырасти из конституции и законов Соединенных Штатов? Едва ли хоть одна тяжба между индивидуумами обходится без обмана, случайности, доверительности или затруднений, что превращает дело в предмет скорее права справедливости, чем судопроизводства по закону. Все это известно и установлено в ряде штатов. Суду по праву справедливости принадлежит освобождение от того, что именуется кабальными сделками. Речь идет о контрактах, в которых хотя и нет прямого мошенничества или обмана, достаточных для признания их недействительными в обычном суде, тем не менее там могут содержаться неподобающие и неосознаваемые выгоды от элементарных потребностей или несчастий одной из сторон, чего суд по праву справедливости не потерпит. В случаях, когда с обеих сторон затрагиваются иностранцы, федеральным судьям невозможно отправлять правосудие без опоры как на право справедливости, так и на законы. Соглашение о передаче земель по искам в ряде штатов – еще один пример необходимости судопроизводства по праву справедливости в федеральных судах. Эта аргументация, может быть, окажется не столь действенной в штатах, где не проводится, как в штате Нью-Йорк, – чему пример повседневная практика – формального и смыслового различия между законом и правом справедливости.

Судебная власть Союза должна распространяться:

Во-вторых. На договоры, заключенные или которые будут заключены от имени Соединенных Штатов, на все дела, в которых затронуты послы, другие общественные представители и консулы. Они принадлежат к [c.518] четвертой категории перечисленных дел, ибо очевидно связаны с сохранением национального мира.

В-третьих. На дела адмиралтейские и морского судопроизводства. Эти дела составляют в целом пятую категорию перечисленных дел, входящих в компетенцию национальных судов.

В-четвертых. На споры, стороной в которых являются Соединенные Штаты. Они составляют третью категорию дел этого класса.

В-пятых. На споры между двумя или большим количеством штатов, между штатом и гражданами другого штата, между гражданами различных штатов. Эти дела принадлежат к четвертой категории и частично по характеру своему – к последней категории.

В-шестых. На дела между гражданами одного и того же штата, предъявляющими иски на земли, дарованные другими штатами. Эти дела подпадают под последнюю категорию и являются единственным случаем, когда предложенная конституция прямо предусматривает компетенцию Союза в спорах между гражданами одного и того же штата.

В-седьмых. На дела между штатом или его гражданами и иностранными государствами, гражданами или подданными. Уже объяснялось, что эти дела принадлежат к четвертой категории и особым образом подлежат национальной юрисдикции.

Из этого обзора конкретных прав федеральных судов, определенных в конституции, представляется, что все они соответствуют принципам, которые должны определять структуру этой сферы и которые необходимы для ее совершенствования. Если какие-нибудь неудобства покажутся следствием включения любого из них в план, следует напомнить: национальное законодательное собрание располагает более чем доступной властью сделать надлежащие исключения и предписать правила, смягчающие или устраняющие эти неудобства. Человек, обладающий глубокими познаниями, никогда не сочтет возможность небольших бед убедительным возражением общему принципу, имеющему в виду избежать больших бедствий и обеспечить всеобщее благо.

Публий [c.519]

Федералист № 81

Александр Гамильтон

Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. –

М.: Издательская группа “Прогресс” – “Литера”, 1994. – С. 520–530.

Мая 28, 1788 г.

Теперь вернемся к разделению судебной власти между различными судами и к их отношениям друг с другом.

“Судебная власть Соединенных Штатов (согласно плану конвента) осуществляется Верховным судом и теми низшими судами, которые будут время от времени учреждаться Конгрессом”1.

То, что высшую и конечную юрисдикцию должен осуществлять один суд, не оспаривается и едва ли будет оспариваться. Причины этого рассмотрены в другом месте2, они более чем очевидны и не нуждаются в повторении. В этой связи, по-видимому, поднимался только один вопрос: должен ли этот суд существовать отдельно или быть ответвлением законодательной власти. В этом деле усматривается то же противоречие, что отмечалось в ряде других случаев. Возражающие против работы сената как суда в порядке импичмента, ибо происходит ненужное перемешивание прав, выступают, по крайней мере с намеком, в пользу вынесения конечных решений по всем делам всем или частью законодательного собрания.

Аргументы или, скорее, предложения, на которых основывается это обвинение, сводятся к следующему: “Авторитет предлагаемого Верховного суда Соединенных Штатов, который будет отдельным и независимым органом, выше авторитета законодательного собрания. Право толкования законов согласно духу конституции даст возможность этому суду облечь их в форму, которую он сочтет нужной, ибо его решения никоим образом не подлежат ревизии или исправлению законодательным органом. Это как беспрецедентно, так и опасно. В Британии судебная власть в конечном счете [c.520] принадлежит палате лордов, являющейся ветвью законодательного органа, и эта часть британской конституции в целом имитировалась в конституциях штатов. Парламент Великобритании и законодательные собрания нескольких штатов могут в любое время выправить законом вызывающие возражения решения их соответствующих судов. Но промахи и узурпации Верховного суда Соединенных Штатов вне контроля и не могут быть исправлены”. Подвергнув анализу эти рассуждения, обнаружим: речь идет о фальшивой аргументации, исходящей из извращения фактов.

Прежде всего в рассматриваемом плане нет и буквы, которая прямо уполномочивает национальные суды толковать законы согласно духу конституции или предоставляет им большие по сравнению с судами каждого штата права в этом отношении. Я признаю, разумеется, что конституция должна быть образцом для создания законов и в каждом случае очевидной оппозиции законы должны уступать место конституции. Но эта доктрина вытекает не из каких-либо обстоятельств, свойственных плану конвента, а из общей теории ограниченной конституции; и в той мере, в какой она правильна, она в равной степени применима к большинству, если не ко всем правительствам штатов. Следовательно, по этим причинам не может быть возражений против федеральных судов, которые не будут в целом игнорировать местные суды и не будут осуждать каждую конституцию, пытающуюся поставить границы компетенции законодателей.