Тишина была прервана минуту спустя, когда снова зазвонил мой телефон, давая знать об очередном звонке от моей матери. Я отклонила вызов, не способная даже сформулировать мысли, не говоря уже о том, чтобы общаться с ней. Я перевела телефон в беззвучный режим и засунула его подальше в сумку, думая о том, как хорошо было бы, не будь в этом месте связи. Никаких телефонов, никакого wi-fi. Именно это действительно нужно было нам с Хантером.

Затем мои мысли переключились на жизнь, что могла быть у нас в системе защиты свидетелей. Я не знала, на что это могло быть похоже, даже где мы будем находиться, но опасность была так высока, что, очевидно, это того стоило. У меня скрутило живот от волнения, и я села на песок под деревом, к которому Хантер привязывал меня в последний раз, когда мы были здесь. Я провела пальцами по мягкому песку, думая, какой могла быть жизнь с Хантером и только с Хантером.

Только мы. Мы трое. Мои грязные пальцы переместились на плоский живот, и я представила, как он вырастет в ближайшие несколько коротких месяцев. Мне нужно пойти ко врачу, записаться на перинатальный осмотр и купить витамины, но у меня не было времени подумать об этом всем, потому что я бежала. Бежала на полной скорости в корыто с кучей проблем, в то время как на самом деле я просто хотела убежать.

Но разве не это должна была предоставить мне система защиты свидетелей? Мой побег? И что лучше всего, я все еще могла быть с Хантером, и мы могли бы жить той жизнью, что подходила бы нам. Фотография, съемки, наш личный, уютный дом, наполненный любовью, смехом и творчеством. Это был мой свет в конце туннеля.

Так может защита свидетелей была правильным ответом? Может, даже единственным ответом. Может, стоило лучше оставить всю эту борьбу федералам, а нам с Хантером обрести заслуженную свободу. Я снова провела пальцами по земле, наблюдая за водой, в которой солнце блестело бриллиантами.

– Прости, что так убежал. Инспектор прислал несколько файлов, которые нужно было посмотреть, – донесся до меня сзади далекий голос Хантера.

И, несмотря на все волнения и нервозность, окружающую нас, я улыбнулась.

Я взглянула в эти кристальные зеленые глаза и улыбнулась.

– Все хорошо. Я просто задумалась. – Я вернула взгляд к озеру, чувствуя, что Хантер садится рядом со мной. Его большая рука переплелась с моей, наши пальцы соединились, пока мы смотрели, как вода танцует и блестит.

– О чем ты думала? – Он наклонился и оставил мягкий поцелуй на моей шее.

– О программе защиты свидетелей. – Я опустила взгляд в землю. – Наверное, пришло время. – Между нами повисла тишина, и я чувствовала только его руку возле своей.

Он сжал ее и придвинулся ближе.

– Это будет безопаснее всего. Для всех нас. – Его пальцы, словно призраки, коснулись моей талии, прежде чем взять мою вторую руку в свою и повернуть меня к себе. Его пронизывающие зеленые глаза прожигали меня. – Поедем, куда ты захочешь. – Он нежно поцеловал костяшки моих пальцев.

Я кивнула, прильнула к его объятиям, на глаза навернулись слезы, ручьем стекая по моим щекам. Он обнимал меня, пока я плакала, чувствуя, как напряжение покидает мое тело вместе с изливающимися эмоциями и переполняющими гормонами. Если он обнимает меня и говорит, что все будет хорошо, значит так и будет.

Я отстранилась, делая глубокий вдох и выдавливая легкую улыбку, и вытерла слезы.

– Спасибо. – Я прикоснулась в его небритому лицу, чувствуя, как жесткие волоски царапают мои пальцы, посылая электрические разряды через мое тело. – Спасибо большое, – пробормотала я и прижалась к его губам в поцелуе.

– Всегда пожалуйста. – На его лице появилась похотливая ухмылка, от которой у меня сжало живот от смеха. Мы в унисон минутку посмеялись, после чего он провел рукой по моим волосам, и его лицо смягчилось. – Пойдем внутрь. Маме моего ребенка нужно поесть. – Улыбка на его лице разожгла огонь в моем теле. Он выглядел таким счастливым.

– Я еще не мама.

– В ту минуту, как я зачал в тебе ребенка, ты стала мамой. Привыкай к этому. – Он поднял меня с земли и вытер мою покрытую грязью попу. Мягкое жжение появилось в том месте, где он, скорее всего, оставил красную отметину – его отметину, – прежде чем он растер это место.

Я бросила сумку на стол, когда вошла в хижину, а Хантер направился к холодильнику. Я услышала тихий звук вибрации телефона где-то глубоко в сумке и вздохнула, отталкивая кожаное изделие дальше по столу, точно зная, кто это мог звонить.

– Мама? – спросил Хантер.

– Да. – Я подошла к нему сзади и обвила руки вокруг твердой талии.

– Будешь вечность ее игнорировать? – Он бросил взгляд в сторону.

– Может. – Я пожала плечами и провела пальцами по мягкому хлопку его футболки. Мои пальцы танцевали по рельефным мышцам его живота. Я могла представить его уставшего, на жаре, липкого от пота от труда в пустыне, его жетоны сверкали на его обнаженной груди. Господи, он был армейским богом.

– Мисс Уорнер, не можешь насытиться в последнее время? – Я так любила этот дьявольский блеск в его глазах.

Я ударила его в грудь.

– Это все гормоны! Мне хочется трахаться с тобой весь день, – застонала я и отстранилась. Его глубокий баритонный смех эхом отразился от стен маленькой кухни.

– Не дуйся. – Он развернул меня в свои объятия. – Я не жаловался. – Он поймал мою губу зубами и потянул, посылая языки пламени между ног, мой клитор зудел. – На самом деле... – Он замолк, пока его рука опустилась ниже пояса, находя путь к моим трусикам. Большим пальцем он провел по влажным складочкам под хлопком, прежде чем скользнуть внутрь пальцем и приняться за клитор. Он щипал, крутил его, довел меня до быстрого оргазма на кухонной стойке; мое дыхание стало поверхностным, а сама я завелась еще больше.

– Ммм. – Он сунул свои пальцы, покрытые секретом моей киски, в свой райский рот. Лишь вид этого едва не заставил меня снова кончить. – Блядь, люблю твой вкус. – Он поднял меня со столешницы, стянул трусики вниз по моим ногам, оставляя меня обнаженной и раскрытой для него, выставив напоказ, словно праздничное блюдо. Его глаза танцевали и блестели, когда он опустил руки мне между ног, его большие пальцы вторглись в мой вход, с силой трахая меня.

Я извивалась и стонала, отчаянно желая чувствовать его дольше, желая ощутить в себе его твердый член, но когда его губы напали на мой клитор, а пальцы продолжали свои движения, я снова кончила, забыв обо всем, кроме эмоционального смерча, проносящегося по моему телу.

Я медленно возвращалась к реальности на кухонной столешнице, мои глаза открылись и увидели полуголого Хантера в конце кухонного острова, между моих ног; его джинсы были расстегнуты, свисая с бедер, тяжелый член растянулся передо мной. Я облизала губы и заерзала, чувствуя возбуждение, охватывающее мое тело, и потрясение от его вида.

– Ты красив, – прошептала я, забыв о своих обычных стеснениях.

– Ты моя, – прорычал он, и просто так его руки оказались на моих бедрах, а массивный член разрывал меня. Он качался и трахал под ритм, который говорил, что секс – это не только занятие любовью; секс – это нечто страстное, первобытное, чувствительное, и я не могла представить его иначе.

Глава 13

Позже той ночью, после нашего яростного секса на кухонном островке, а далее салата с курицей на обед, Хантер лег подремать на диване, но я не могла найти себе места. Гормоны, переполняющие мой организм, нервировали меня, жизнь без моих вещей нервировала меня, эта беготня нервировала меня. Я все еще не была уверена, были ли мы в настолько безопасном месте, как верил в то Хантер, но я слушала его. Он был профи. И он сказал, что Джей Ви ничего не мог сделать, чтобы найти нас.

Я села на деревянный стул на маленькой веранде, выходящей на воду, и принялась пить кофе. Хантер отчитывал меня за кофеин, за сахар, за все, но я уговорила его на одну чашку в день. Затем он ворчал по поводу того, что я решила пить эту чашку кофе вечером, но мне просто необходимо было это тепло в конце дня. Чай был для меня дневным напитком, с кофе я расслаблялась по вечерам.