- Лопни моя селезенка! - выдохнул Бронк, - она и вправду маг!
И тут женщина упала, потеряв сознание. В тот же миг все дохлые твари одновременно повалились на землю.
Повисла тишина. Чтобы затем взорваться дружным восторженным ревом.
Глава 2.
- Лежи, лежи, - заботливо проговорил повар, осторожно поправив одеяло. - Скоро привал, там я тебя покормлю.
- Пить, - с трудом просипела женщина.
- Сейчас, сейчас, - захлопотал Бронк, - на вот, только осторожненько. Давай-ка я придержу. Вот как. Потихоньку.
Он помог женщине привстать и поднес к ее спекшимся губам фляжку. Она сделала несколько судорожных, глубоких глотков и закашлялась.
- Ах, ты ж, бедняжка, - кудахтал повар. - Тише, тише, успеешь. Ишь, как измучилась, бедная, все силы у тебя проклятая волшба вытянула. А я верил, что ты маг. Да, верил...
Женщина уже не слушала его бормотание. Она снова уснула.
Повар подоткнул одеяло, чтобы ей было удобнее, поправил тюк с какими-то мехами, теперь служивший ей подушкой с молчаливого позволения хозяина, и стегнул лошадь, которая воспользовалась отлучкой повара и еле-еле плелась, больше дергая сочную траву вдоль дороги.
- Как она? - тихо спросил Гарст, поравнявшись с телегой Бронка.
- Очнулась. Попила немного. Теперь спит, - словно величайшее достижение важно сообщил повар.
Гарст удовлетворенно кивнул и поехал рядом, размышляя о последних событиях. Вдруг он почувствовал взгляд и увидел, что женщина проснулась и внимательно смотрит на него.
- Как ты себя чувствуешь? - неловко спросил он.
- Так себе, - ответила она, - можно терпеть.
- Скоро привал. Там отдохнешь.
- Знаю, Бронк говорил, - слова давались ей все еще с трудом. - Слушай, что там произошло?
- Ты разве не помнишь? - брови Гарста поползли вверх.
Женщина не ответила, устало прикрыв веки и лишь качнув головой.
- На нас напали костерукие. Много. Убили одного нашего. Затем ты подняла один труп, потом еще. Не знаю, как ты это сделала, но в общем ты стала управлять ими, пока твари друг друга поубивали. Всё.
Женщина глубоко вздохнула, уставившись на Гарста широко раскрытыми глазами.
- А как я управляла ими? - все еще не могла поверить она.
- Так ты что же, сама не знаешь? - удивился Гарст. - Как же ты магичила?
- Не знаю. Само как-то вышло, - криво усмехнулась женщина.
- То, что ты маг, и сильный маг, я убедился, - медленно проговорил Гарст. - И теперь хочу извиниться за мое недоверие...
Женщина нетерпеливо кивнула, словно это все ерунда и совершенно не заслуживает внимания.
- Но я не могу понять, как же ты не знаешь, что ты...
- Я не помню. Ничего не помню, - на лицо женщины набежала тень. - Знаю только, что я маг и мое имя, и все.
- А как тебя, кстати, зовут? - спохватился Гарст.
- Фальдунг, - прошептала женщина.
Во время этого разговора она совсем выбилась из сил и Гарст, видя недовольные взгляды Бронка, закруглил разговор, хотя ему все не давала покоя странная история обозного мага. И имя у нее странное. Фальдунг. Кашуанское что ли?
Между тем дорога сузилась и высокие деревья, за верхушками которых небо почти исчезло, стояли прямо в черной, кое-где затянутой ряской, воде. У некоторых столбы вздулись, искривлялись в разные стороны, и они напоминали уродливых танцоров. Зато трава налилась, вытянулась. Пахло жирной стоячей водой, прелыми листьями и резкими сладковатыми ароматами болотных цветов, бледные венчики которых стыдливо прятались средь густых трав. Над всем этим темным и пахучим великолепием с мерным гудением вились тучи комаров да мошек. Путников гнус почему-то не трогал, Гарст подозревал, что виной всему та магическая дрянь, которую торговец вез с собой. Дорога была подтоплена. Телеги ехали по ней легко, но лошадям быстро двигаться было труднее. Скорость обоза замедлилась. Гарст высматривал место для остановки. По всем правилам давно было пора сделать привал, но проклятая топь не давала возможности.
Чем дальше они ехали, тем темнее становился лес. Свет Рагбара почти уже не попадал на дорогу. Рюха зажег было факел, но Гарст рыкнул на него - не хватало чтобы на свет сползлись болотницы со всей округи. Ехали молча, тяжелый сырой полумрак давил и вызывал неясную тревогу. Да еще туман. Гарст только сейчас заметил, что над темной водой, заливающей дорогу, и промеж деревьев потянулся туман. Сначала это была еле заметная узенькая полоска беловатой дымки, почти не различимой в полумраке. Но затем туман уплотнился и начал клубиться, и сейчас они ехали в нем уже по пояс. Внутри отчего-то поднималась паника. Сердце сжималось от мысли, что туман поднимется и скроет их с головой. Гарст попытался отогнать трусливые мысли, но тщетно.
Тревога росла.
И, видимо, не только у Гарста. Остальные тоже ехали молча: даже неугомонный повар прекратил свое неизменное ворчание, Рюха ни с кем не переругивался, не слышно было обычных в пути разговоров. Лошади тоже притихли. Лишь скрип телег да чавканье колес в грязи нарушали тишину.
Лошадь Бронка увязла в очередной луже, и повар сердито перетянул ее кнутом. Удар хлыста прозвучал слишком громко в ватной тиши болота. Лошадь отозвалась на удар возмущенным ржанием и вдруг упала, с громким храпом. Ее словно терзало что-то невидимое. Один наемник выхватил меч и вдруг закричал от боли, отчаянно и страшно, падая лицом в воду. Его конь тоже захрапел, заметался, закрутился волчком, словно что-то ужасное причиняло ему невыносимую боль. Ноги его подкосились, и конь рухнул в жирную жижу.
Воины враз ощетинились оружием, но все стало тихо.
- Что за демоны? - прошипел Рюха, озираясь. Упавший воин начал скукоживаться, сжиматься, словно что-то высасывало его. Застекленевшие глаза вдруг с мерзким чмоком лопнули, из неостывшего еще тела брызнула кровь, моментально растворяясь в плотном тумане. Ни капли не упало на землю. Потянуло чем-то сладко-приторным. Этот запах, почти трупный, если бы не странная нотка ванили, - вызывал желание спать.
Бронк толкнул Фальдунг. Она непонимающе открыла глаза, не до конца проснувшись.
- Вставай, детка, - прошептал он, доставая тесак, - беда!
Женщина быстро осмотрелась, оценив обстановку. Сердце бешено заколотилось. И тут лошадь, упавшая под мертвым всадником, в последний раз забилась, пытаясь подняться, и испустила дух. Фальдунг почувствовала, как знакомый мятный ветерок окутал ее, и ледяное спокойствие снизошло в душу.
Фальдунг сделала какое-то еле уловимое движение пальцами и глаза ее ярко полыхнули. Часть ее отделилась от тела, и она пошла, осторожно следуя по чуть заметным зеленоватым нитям, которые тянулись к лошади. Дойдя до самого трупа, попыталась войти внутрь. Что-то не пускало. Фальдунг вскинула другую руку и сильнее забарабанила пальцами какой-то странный тревожный ритм. Преграда поддалась и Фальдунг проникла к цели. Миг - и она уже смотрит на мир глазами мертвой лошади. Лес вокруг, люди, - всё окрасилось в оттенки зеленого. И Фальдунг увидела небольшие лепешки, прозрачные и рыхлые, которые обильно облепили труп лошади и мертвого наемника, и вытягивали из них кровь. Фальдунг было очень больно, она ощущала на себе боль, которую перенесла эта лошадь в момент гибели.
Гарст, который подскочил к Фальдунг, как только она встала и ее глаза зазеленели, готовый боронить ее от неведомой опасности, увидел, как из ее кожи начала сочиться кровь, словно кто-то протыкал ее сотнями иголок.
- Это такие пиявки, - воскликнула Фальдунг. - Туманные пиявки.
