Едва двери за Дей-Коном закрылись, на пороге королевских покоев возник Тинус Камп, который, зная о происходящем, заблаговременно дожидался, когда император изволит его вызвать.

-Похвальное усердие. - Скупо похвалил Уголь инициативного придворного. - Мне нужно как можно больше таких людей... Готовь новый указ. Пусть глашатаи несут весть в каждый уголок империи о том, что великий аррекс пожизненно понизит налоги вдвое для тех, кто присоединится ко мне в моей борьбе против мятежников. Легионы также получат вознаграждение за верную службу в размере... ну, скажем, десять серебряных монет для рядового, двадцать для десятника, тридцать для центуриона и десять золотых для легатов по окончанию войны. Сумма выйдет приличной, но после победы мы с лихвой покроем ее из имущества мятежных патрициев. Те накопили немало золотишка в своих закромах... И пусть герольды сегодня весь день трубят о том, что я выступлю завтра утром на главной площади столицы. Надеюсь, ты не разочаруешь меня. Вскоре мятежу будет сломлен хребет, и Аррексия станет величайшей империей, что когда-либо существовала под солнцем мира.

***

Небо с самого утра было затянуто густыми свинцово-серыми тучами. Народ недовольно толпился на главной площади. Хмурые пасмурные лица яснее всего прочего говорили о настрое людей. В империи было неспокойно, и аррексийцы с затаенной тревогой смотрели в будущее, не зная, чего еще ожидать от внезапно обрушившихся на них перемен. Наконец, со стороны дворца показалась внушительная кавалькада облаченных в золоченые доспехи всадников. Во главе на могучем черном жеребце ехал закованный в темные доспехи великан. Его обожженная угольно-черная кожа и жуткие багровые глаза вызывали самую натуральную оторопь у всех, кто зрел его лик.

Но исполину было наплевать на страхи темной невежественной толпы. Придет время, и вся эта чернь с радостью будет идти на смерть по одному его слову... Спешившись, аррекс машинально потрепал Буйного по загривку (неистовый жеребец не иначе как чудом сумел пережить все жестокие перипетии войны с мечами и вернулся к своему хозяину) и медленно направился к высокому деревянному помосту специально сооруженному для подобных случаев.

Толпа на площади замерла в ожидании. Статная могучая фигура нового владыки несмотря на все его увечья выглядела очень внушительно и распространяла вокруг себя незримую ауру величия, которому практически невозможно было противиться.

-Аррексийцы! - низкий рык императора ударил по людским рядам не хуже тарана. - Нам брошен вызов! Мятежники решили свергнуть вашего законного владыку и ввергнуть империю в хаос и террор! За ними стоят клирики обманом присвоившие себе право толковать волю Всевышнего и планировавшие совершить покушение на меня, а также некоторые из числа патрициев! Он думают, что победа уже у них в кармане, но я не допущу этого! Все служители Атона ныне объявлены вне закона! Они предали своего императора и лишились доверия короны! Отныне любой носящий серую пресвитерскую рясу - опасный государственный преступник, и долг каждого добропорядочного гражданина либо донести на него гвардии, либо убить на месте. Будьте верны мне, и вместе мы возродим нашу великую империю, ибо целостность Аррексии для меня превыше всего...

-Именно поэтому ты впустил в нашу страну чужаков и с их помощью чинишь насилие и произвол, узурпатор! - раздался в толпе чей-то одинокий голос.

Воины тотчас же кинулись на звук, стремясь обнаружить дерзкого. Стражникам с трудом удавалось пробивать себе дорогу в этой плотной толчее, и в итоге безымянный обвинитель сумел затеряться в толпе. Человеческое море заволновалось с новой силой, люди исступленно кричали что-то, но не решались на открытое неповиновение, благо предусмотрительный Уголь загодя стянул на главную площадь несколько десятков тысяч воинов в том числе и бывших гвардейцев Ши-Нага. Последние бесстрастно, как и это и было принято у их народа, глядели на горожан, недвусмысленно сжимая в руках мощные короткие луки с грозно блестевшими стальными наконечниками хищных темнооперенных стрел. Было очевидно, что в случае малейшей попытки агрессии они без колебаний пустят их в ход.

-Сыны востока теперь тоже часть нас. - Грозно нахмурился аррекс. - Они принесли клятву повиновения и являются такими же гражданами империи как и прочие! Подумайте, разве мирная жизнь бок о бок с соседями хуже войны? Разве мало аррексийцев уже погибло ради того, чтобы земли обоих империй стали единым целым, и на них воцарился мир... Я обещаю вам, что в самое ближайшее время все бунтовщики будут разбиты и уничтожены! Вас же я призываю всеми силами помогать нашей победоносной армии в этом деле! И помните. Любая помощь заговорщикам является изменой и будет караться смертью! Укрывательство мятежников и недонесение об их планах и местонахождении также влекут за собой смертный приговор!

-Слушайте своего аррекса! - взял слово высокий глашатай стоявший по правую руку от императора. - по всему городу будут вывешены свитки с новыми законами, по которым вы теперь будете жить! Внимательно изучите их и донесите до тех, кто сам не способен читать! Ибо незнание законов не освобождает от ответственности...

Внезапно Угля обожгло острое чувство опасности, и он инстинктивно резко дернул головой вправо. Сделал он это вовремя. Мимо него буквально в считанных сантиметрах пронеслась тяжелая арбалетная стрела.

-Покушение! - рыкнул аррекс, ловя прямо в воздухе очередную стрелу. С крыши одного из домов спрыгнул темный силуэт.

-Вон он! Взять его! - прозвучала новая команда, и в сторону неудачливого убийцы полетели стрелы.

На площади моментально возникла давка. Стражи спешили как можно скорее добраться до преступника, но пробиться сквозь плотную улюлюкающую толпу было не так-то просто. К тому же многие сознательно затрудняли продвижение воинам, сочувствуя убийце и рискуя нарваться на смертельный удар боевым железом. Правда пока гвардейцы ограничивались лишь тем что щедро раздавали удары направо и налево щитами и древками копий. Они не были смертельными, но многих валили наземь прямо под ноги обезумевшему человеческому стаду, и такому несчастному уже редко удавалось подняться.

Однако мечи были не в пример более проворными нежели аррексийские солдаты. Не стесненные в отличие от последних тяжелым доспехом они резво бросились за убийцей. Тот проявлял просто чудеса ловкости и проворства, умело уворачиваясь от стрел и искусно маневрируя в тесных столичных подворотнях. Однако в гвардии Ши-Нага служили лишь лучшие из лучших. Воины востока быстро рассредоточились, постепенно беря беглеца в кольцо.

И в итоге одна из стрел таки нашла свою цель, вонзившись аккурат в лодыжку преследуемого. Тот затравленно обернулся, поднимая широкий черный клинок. Он уже не мог продолжать бег, но все еще оставался очень опасен, в чем сполна и убедились преследователи, опрометчиво вступив с ним в ближний бой. Они не хотели убивать его, и потому уже на первой минуте боя беглецу удалось зарубить троих. Несмотря на рану он сражался как разъяренный пардус, нанося резкие стремительные удары, вертясь волчком и не давая приблизиться к себе и зацепить хотя бы краешком клинка. Все закончилось, когда несколько гвардейцев метнули в него прочную сеть, специально предназначавшуюся для подобных случаев. Здесь уже у загадочного воителя не было ни единого шанса. Его проворно спеленали по рукам и ногам, навалившись всем скопом, а затем один из стражей с силой опустил на его голову тяжелое древко копья.

***

-Заговорщик доставлен, император. - Почтительно поклонился рослый узкоглазый воин с массивным копьем наперевес.