— Я собираюсь трогать пальцами свою киску.

Это звучало лучше.

Хотя я все же покраснела.

Я положила одну руку себе на грудь... Привела в порядок мысли: моя грудь — и

снова покрутила сосок между пальцами, затем просто для разнообразия щелкнула по нему,

довольно сильно. Почувствовав, что между ног стало влажно, я ахнула. Это было хорошо.

Очень хорошо.

Я провела пальцем вдоль складки своей киски, все еще чувствуя приступ вины из-за

грязного слова. Я гадала, на что это будет похоже, если засуну свой палец вовнутрь. Будет

ли это похоже на то, когда Гарри вставлял туда свой член?

Думая о Гарри, я почувствовала тошноту, поэтому сразу же выкинула его из головы,

решая больше никогда не думать о нем, если у меня не было другого выбора.

Наблюдая за собой в зеркале, я положила руку на киску, затем медленно и

нерешительно погрузила в себя средний палец.

Я чувствовала себя влажной, очень влажной и теплой, но тугой, даже для моего

маленького пальца. Невольное изображение пениса Гарри вспыхнуло в моей голове, и я

поразилась, что он вообще туда вошел, не причиняя мне боли. Я помнила слова Мардж о

том, что у Гарри был маленький. Тогда как же будет ощущаться мужчина побольше? Будет

ли больно? Были времена с Гарри, когда я чувствовала хоть какое-то удовольствие, это

было тогда, когда он не торопился, двигался медленно, а не просто трахнул, крякнул и

отключился. Он двигался внутри меня скользкими движениями, наполняя… это было

восхитительно, но всегда слишком быстро заканчивалось, когда я только начинала

чувствовать, что внизу живота что-то нарастает.

Сейчас, когда я играла со своими сосками, глубоко внутри росло давление. Я снова

скользнула туда средним пальцем, настолько далеко, насколько позволял мой сустав. О, это

было хорошо. Очень хорошо. Хотя этого было недостаточно. Собрав все свое мужество, я

добавила указательный палец к среднему. Еще лучше. Двумя пальцами, погруженными

вовнутрь, я погладила вход и обводила границы, коснулась стенок, затем наружу и к

ключевому местечку, недалеко от самого верха. Я нашла маленький комок, шишечку. Она

была тугой, почти как... как член в миниатюре. Я коснулась ее пальцем, и мои колени

подогнулись от прилива интенсивного ощущения, подобного которому я раньше никогда

не чувствовала, умопомрачительное удовольствие, которое заставило меня пошатнуться. С

дрожью в коленях я схватилась за край раковины и чуть не упала, скользя на воде,

собравшейся у моих ног.

Восстановив равновесие, все еще готовая, я посмотрела через плечо на кровать. Мне

будет комфортнее делать это на спине, в постели. Все еще голой, я легла на кровать,

чувствуя себя распутной и греховной, а затем развела колени в стороны.

Одно прикосновение к маленькому комочку вызвало головокружение... каково это

будет: касаться его, пока я больше не смогу этого выносить? Нужно время, чтобы это

узнать. Я знала, чем была эта складка кожи: клитором. Я знала свою анатомию, в конце

концов. Я была безнадежно защищенной, а не полной идиоткой. Но зная анатомию или

читая о герое эротического романа «омовение ее ноющего клитора его неутомимым

языком» было совсем другой историей, чем первая мастурбация в двадцать девять лет.

Я ворвалась внутрь двумя храбрыми пальцами, коснувшись клитора... моего

клитора... снова, и от сильных ощущений начала слегка задыхаться. Больше движений,

затем медленный круг... о, боже... почему я раньше никогда этого не делала? Движения

ускорились, в глубине живота, в ногах и пояснице зародилось дикое давление. Бедра

задрожали сами по себе, терзая и выгибая мой позвоночник над матрасом.

Я слышала, что задыхаюсь, почти истерическое хныканье сорвалось с моих губ,

когда я начала водить круговыми движениями по клитору, как в тумане, и теперь огонь

бушевал во всем теле. Давление разрослось в неудержимом вихре, и чтобы не закричать,

мне пришлось прикусить губу, потому что мое тело распадалось на части. Извиваясь на

кровати, я учащенно дышала, волны чистой энергии взрывались и сосредотачивались на

клиторе.

Волны стали невыносимыми, а тело — сверхчувствительным, и я позволила себе

поникнуть на кровати, тяжело и прерывисто дыша.

— О... мой Бог... это было невероятно. — Я разговаривала с пустой комнатой, но

меня это не заботило. Если это то, что я могла сделать с собой, не зная точно, что и как

делать, то что может сделать мужчина, который знает, как доставить мне удовольствие?

Эта мысль заставила меня задрожать от ожидаемого возбуждения, а не от страха.

* * *

После этого я заснула, истощенная от событий дня. Я проснулась поздним вечером.

Покинув отель, я не знала куда направляюсь или что собираюсь делать, но решила сделать

хоть что-нибудь. Я хотела начать жизнь заново и обновить себя. Я была на пути

самопознания.

Мысль поразила меня своей обыденностью, но это правда. Моим первым

увлечением было записывать происходящие события. Я вела дневник всю старшую школу

и в колледже, потом из-за брака и карьеры журналиста я забросила эту привычку. Я стала

редактором, но продолжала составлять дневниковые записи по пути на работу, даже если

никогда их не записывала.

Я была писателем по профессии. Специализировалась в области журналистики,

потому что это казалось более реальным способом зарабатывать на жизнь, чем какой-то

туманной мечтой «издать книгу». Теперь, когда все, что я знала, ушло, а мое будущее

ждет, пока оно будет написано заново, я обнаружила, что не просто хочу, а нуждаюсь в

том, чтобы снова вести дневник.

Так что я нашла ближайшее место, где продавали электронику, и купила нетбук.

Маленький, дешевый, портативный, недостаточно мощный и с маленькой памятью, но это

все, что мне нужно, чтобы вести дневник, пока я путешествую.

В какой-то момент, между тем, как я покинула дом или то, что было домом, и

прогулкой этим вечером, я решила, что собираюсь путешествовать, увидеть мир. У меня

есть деньги, по сути украденные у мужа… скоро-будет-бывшим-мужем… я была полна

решимости их использовать.

Я взяла свой новый нетбук и села в Старбаксе, чтобы записать предыдущие события,

потягивая большой чай-латте. Я могла бы заплакать, когда начала писать, но к тому

времени, как закончила звездочками несколько параграфов, была спокойна и набирала

слова в бешеном темпе.

И вот сейчас я сижу здесь, со своим вторым чаем-латте, не думая о том, что выходит

из-под моих пальцев. Люди проходят мимо меня, болтают по двое или по трое, читают

книги и делают домашнюю работу, смотрят в окно, слушают музыку. Я окружена людьми,

но абсолютно одинока.

Я не возражаю против одиночества. Вернуться домой... назад туда, там нет

одиночества. Я была бы на работе или дома с Гарри, ходила бы за покупками, гостила у

Лии, или что-то еще. Я никогда не была одна, никогда не сидела, не думала и не делала то,

чего хотела.

Чего я хочу?

Я хочу жить. Я хочу испытать новые ощущения. Я хочу увидеть Рим, Афины,

Венецию, Париж, Лондон, Токио, Теркс и Кайкос. Я хочу почувствовать поцелуй

мужчины, почувствовать, как его руки делают со мной эти вещи. Хочу испытать секс и

любовь. Хочу чувствовать себя желанной. Хочу чувствовать себя одинокой в чужой

стране. Хочу чувствовать себя храброй и да, даже напуганной.

Пока я не поймала Гарри, изменяющего мне, все было одинаково: мирно, скучно и

предсказуемо. В конечном итоге, у нас с Гарри родился бы ребенок, и я, вероятно, бросила

бы свой пост редактора и свою карьеру в целом, чтобы растить малыша, Гарри и я

занимались бы сексом по субботам и воскресеньям, и я никогда бы не узнала чего-то

другого.