— И я тоже, а я не новичок в этом, не так как ты.

— Для тебя это тоже было хорошо? — спросила я.

Лука рассмеялся, насыщенным, изумленным смехом.

— Делайла... это было больше, чем потрясающе. Это было... я не могу подобрать

слов в данный момент... это было мощно.

Я не знала, что ответить, так что ничего не сказала, просто прижалась ближе к нему

и постаралась обуздать непонятный сумбур эмоций и ощущений внутри себя.

Между нами расцвело молчание, комфортное и легкое, приятное воспоминание

накрыло нас, как теплое одеяло. Я начала проваливаться в сон, когда Лука снова

заговорил.

— Ты поедешь завтра со мной домой?

Мое сердце замерло. Домой?

— Поехать с тобой домой? — Мой голос был натянутым и напряженным.

Лука уловил это и нерешительно заговорил.

— Да, домой. В дом моих родителей на праздники. Я прошу тебя поехать со мной в

Фиренсе.

— Я думала, ты имел в виду, я не знаю... что ты отвезешь меня в гостиницу или еще

куда.

Лука убрал волосы с моего лба.

— Я могу, но это не то, что я имел в виду. Дом моих родителей достаточно большой,

чтобы у тебя была своя комната. Дешевле, чем гостиница. И более комфортно. — Он

приподнялся на локте. — Я предложил это только ради удобства, нет — это не означает,

что я думаю, что ты боишься. Я имею в виду, это может быть и так, потому что ты мне

очень нравишься, хотя мы познакомились лишь недавно.

Лука нервничал. Его английский, обычно быстрый, был с акцентом и странно

структурирован, и становилось все труднее уследить за смыслом.

— Лука, я...

Чего я хочу? Может быть, он имел это в виду, как доброту, или, как он сказал, как

удобство. Но что, если он хотел большего, чем я могла ему дать? Сказать, что я бы

наслаждалась сексом с ним, было бы преуменьшением. Я хотела этого снова и снова. Я

чувствовала себя ненасытной, как если бы могла дать ему время и снова повторить, и я

никогда не буду полностью насыщенна.

Но значит ли это, что я хочу встретиться с его родителями? Это означает то же самое,

что и в Америке? Я не знала.

Он почувствовал мое замешательство.

— Тебе не нужно отвечать сейчас. Может, нам стоит поспать, и мы сможем снова

поговорить об этом утром.

Я кивнула и позволила себе плыть по течению, мысли вращались в диких кругах.

Лука уснул, и я тоже, но проснулась рано в предрассветные холодные утренние часы, мой

разум был заполнен беспорядочными мыслями.

Я покинула постель, надела футболку Луки и, вытащив свой нетбук из сумки,

открыла дневник и начала писать. Не могу поверить, как много я написала, пока читаю

это, не могу поверить в вещи, которые написала. Я не знаю, что думать, чего хотеть. Мое

сердце все еще в беспорядке из-за окончания моего брака сроком в восемь лет, из-за

неверности Гарри и моего неожиданного статуса одинокой женщины. Теперь еще и Лука,

спящий в моей постели, голая широкая спина в тусклом ночном свете, мышцы сжимаются

и разжимаются, когда он дышит.

Я не могу отрицать укол привязанности, который поражает мое сердце, пока я сижу в

углу и пишу это, наблюдая, как он спит. Что это значит? Хочу ли я это выяснить?

Я не знаю.

Часть меня хочет убежать, упаковать свои вещи и сбежать из Рима... найти первый

автобус, поезд или такси и уехать куда-то еще, куда-то далеко от опасной массы эмоций,

которые породил этот огромный, прекрасный мужчина.

Бежать. Бежать. Бежать.

Слово отбивало ритм мое напуганное сердце. Это должен был быть лишь секс,

просто урок по искусству любви. Но... вот дерьмо. Искусство занятия любовью. Я поняла,

что означает заниматься любовью. Что если для него это значит что-то еще? Мы только

познакомились, несколько часов назад. Как он может иметь это в виду? И разве это не

женщина должна соединять эмоции с физической стороной?

Я ходила по кругу, но не могла отрицать желание сбежать.

Сейчас три часа утра, я только что занималась сексом с незнакомцем, я не знаю, что

чувствую, потому что он не незнакомец. Я знаю его. Но и не знаю, и не могу, и...

Бежать. Бежать. Бежать.

Я думаю, смогу ли найти автобус до Венеции в такое время?