дыхание. Пальцы спустились по животу, очертили пупок, и снова поднялись выше, под

грудь к ореолам, и затем...

Мои колени подогнулись, когда он ущипнул меня за сосок, посылая молниеносный

жар через все тело. Другая его рука прошлась по изгибу моего бедра и обхватила задницу,

а губы ласкали мою кожу, касались горла и плеча, груди и щеки, а теперь и губ.

— Теперь посмотри на меня, Делайла. Пожалуйста.

Я посмотрела. Его взгляд был прикован ко мне, настойчивый и горящий желанием.

Он опустил руки мне на плечи и развернул в пол-оборота, чтобы я смотрела на дверь

ванной. Я увидела себя в зеркале, голую, бледную, как фарфор, чувственную, Лука стоял

рядом со мной в джинсах и без рубашки. Его руки обернуты вокруг моей талии, темная

кожа на белой.

— Посмотри, какая ты красивая, — сказал он, его дыхание щекотало мое ухо. —

Видишь? Видишь, насколько ты прекрасна?

— Я вижу тебя, — ответила я Луке. — Ты прекрасен.

Он отошел в сторону, за пределы зеркала, удерживая мою руку в своей. — Смотри

теперь, тут только ты. Теперь ты видишь свою красоту?

Я покачала головой.

— Я вижу лишь себя. — Снова вспышка смелости; я отвернулась от зеркала и встала

лицом к Луке. — Покажи мне, как ты думаешь, что я красивая. Продолжи обучение.

Он подошел ко мне, сокращая расстояние между нами.

— Помоги мне со штанами, — произнес он.

Ох, его обучение заставляет меня выйти из своей зоны комфорта; но я сделала почти

все, не так ли?

Я проследила руками сильные, широкие грудные мышцы, вниз, между впадинами

его брюшного пресса, к бокам и стальным мускулам его рук. Он стоял, не шевелясь,

позволяя мне трогать себя. Сейчас обе мои руки покоились на его животе. Я поцеловала

его, поцелуй был медленным. Лука тщательно исследовал мой рот своим, и я позволила

своим рукам спуститься вниз и поиграть пуговицей его джинс.

Собираюсь ли я это сделать?

Черт, да.

Пуговица легко выскользнула, ширинка расстегнулась почти самостоятельно, и края

его штанов разошлись в стороны, открывая черный хлопок. Вдохнув, я спустила его

джинсы вниз по бедрам, и он вышел из них, одной ногой стянув материал с другой ноги и

наоборот, наконец, он остался лишь в узких, черных трусах, его эрекция выпирала, а

головка почти выскочила наверх.

Боже мой, этот мужчина прекрасен.

— Почти все, mia bella. Теперь нижнее белье. Медленно.

Я засунула два пальца под резинку у его тазовых костей и потянула вниз. Кончик его

пениса поймал материал, и мне пришлось скользнуть одним пальцем под резинку, чтобы

освободить его. Мой палец коснулся его мужского достоинства, и я нелепо покраснела.

Стянув трусы полностью, я беспомощно не могла отвести взгляд.

В данный момент сравнения было просто не избежать, не так ли?

Конечно, Гарри был моим единственным ориентиром. Согласно Мардж, он был...

маленький. Конечно, она, возможно, говорила не правду, или просто пыталась успокоить

меня каким-то странным образом.

Если Лука был телом для сравнения, Гарри едва туда доходил. Возможно, момент

объективности: Гарри был ниже на несколько дюймов и тоньше почти настолько же.

Я почти не видела эрекцию Гарри, ни до, ни во время, ни после секса. Как я уже

говорила, мы ничего не делали при свете. Это может прозвучать смешно, но я была

замужем за ним почти десять лет и не видела его голым, не трогала его член, или что-то

еще.

Я почувствовала приступ паники. Если мы, Лука и я, займемся сексом... он

собирается всунуть это туда? Он был огромным. Я наполовину меньше.

Возможно, моя паника была заметна.

— Пожалуйста, не переживай. Ты растянешься. Я буду медленным, а ты скажешь,

если тебе будет не комфортно. Но это будет не сейчас. Не думай об этом. — Лука

прижался ко мне, его эрекция твердая, но как шелковый клин между нашими телами. —

Сейчас, двигаемся медленно, момент за моментом. Теперь ложись и позволь мне

прикасаться к тебе.

Он подтолкнул меня к кровати, и я легла, передвинувшись к центру. Лука лег рядом,

достаточно близко, чтобы его тепло согревало меня. Его губы коснулись моих, и я

почувствовала облегчение. Я забыла все свои переживания, все страхи, все мысли, когда

он поцеловал меня. Я могу это сделать, когда он целует меня.

Может быть, он знал это, и отстранился, чтобы я почувствовала свой страх и

встретилась с ним лицом к лицу. Он целовал мою челюсть, горло под подбородком и

впадинку у основания шеи. Мои пальцы нашли его затылок и остались там. Он

передвигался ниже, и ниже, и... о... Боже...

Его рот оказался на моем соске, слегка прикусив зубами и пощипывая губами.

Чистый восторг. За всю жизнь не было ничего прекраснее, чем рот Луки на моей груди в

этот момент, его губы обхватили всю вершинку, язык дразнил, слегка ударяя, кружась.

Влажное тепло растеклось между моими бедрами, в складках киски. Его рука нашла

другой сосок, святое небо и, черт возьми, он опустил пальцы на киску, прижал ладонь к

бугорку и скользнул в меня одним пальцем.

Это не сравнится с тем, когда я трогала себя. Он был везде, целуя груди, дразня

пальцами сосок, поглаживая киску. И все, что я могу делать, это выгибать спину и не

забывать дышать.

Палец внутри меня медленно задвигался, изучая глубины, снося стены и обратно. О,

о боже, он нашел клитор, сладкий Иисус... во мне взорвалась молния, когда он потер

ноющий бугорок двумя пальцами.

— Ты такая узкая, mia bella. Такая влажная. — Пока он говорил, мой сосок все еще

был у него во рту. — Я думаю... да... я думаю о том, какая ты на вкус.

— Что? Нет, ты не можешь...

Но он это сделал.

Его тело скользнуло вниз, руки развели мои сопротивляющиеся колени в стороны,

его рот целовал линию моего бедра, выше и выше, к кусочку аккуратно подстриженных

кудрей.

Я всегда подстригала там, просто потому что мне так нравилось.

Я попыталась сжать колени вместе, подавленная, смущенная, шокированная тем, что

он коснулся меня там своим ртом, но он лишь целовал более страстно, проводя языком по

другому бедру, и потом по лобковой кости и — да, да, сладкий экстаз — его язык нашел

мой вход, внутрь и вверх, отстраняясь и снова облизывая. Он поцеловал губы моей киски,

затем снова вошел языком, а моя спина выгибалась от каждого касания его языка.

Казалось, он только начал. Я дернулась, когда он щелкнул языком по моему

влажному клитору, и я задохнулась, но он не остановился, лишь снова лизнул, и теперь его

пальцы были во мне, а язык нашел свой собственный ритм, вокруг, и вокруг, и вокруг,

затем вверх, вверх, и вверх.

Я не была уверена, что он сделает дальше, но что-то взорвалось глубоко внутри

меня. Его средний и безымянный палец коснулись какой-то точки внутри, и я распалась на

части. Язык потерся о клитор, пальцы потирали то местечко, я извивалась, распутывая

узелок иступленных нервных окончаний, всхлипывая, дергаясь, но он не остановился, а

все продолжал и продолжал...

Мир исчез на мгновение, и я возможно закричала.

Вес Луки снова оказался рядом со мной, когда я смогла двигаться, прижалась к нему

и встретилась с ним взглядом. — О... мой... Бог. Как ты это сделал?

— Тебе понравилось? — Я смогла лишь кивнуть, застенчиво ухмыляясь в его плечо.

— Хорошо. Позже я снова это сделаю, если ты захочешь. — Он поцеловал меня, и я

попробовала свой собственный вкус на его языке.

Я обнаружила, что смотрю на его эрекцию... на его член. Слово пронеслось в моей

голове, и я мысленно его произнесла, попробовала его. Член. Думаю, я хочу коснуться его.

Я хочу коснуться его члена.

— Вперед, — сказал он, и я поняла, что сказала это вслух.

Я не хихикала. Правда.