«Сохраняй хладнокровие», – постоянно твердил разум.

И Том прислушивался к собственным мыслям, хотя и тосковал по прошлому.

– Все в порядке? – спросил Крис.

Мужчина появился в дверях с посапывающей малышкой на руках.

– Да, собираюсь на встречу с Кристиной, – поделился Томас и с улыбкой заметил: – Василиса очень похожа на тебя: тот же цвет глаз, светлые волосы.

– Согласен, – мужчина кивнул, но не стал следом за другом менять тему разговора. – Так ты не поехал на премьеру мюзикла. Почему?

– А какой в этом смысл? – спросил Том, раскачиваясь на месте. – Мне нечего там делать. Вот и все.

– Значит, ты решил расстаться с ними обеими и начать новую жизнь… – протянул Хемсворд, одобрительно кивая вслед за своими словами. – Я, пожалуй, поддержу твое желание. Так будет лучше. Это верное решение.

– Благодарю.

Том улыбнулся другу, схватил пальто с вешалки, но не успел одеться. Внезапно в дверях появилась взволнованная Джулия. Она обвела мужчин взглядом и, стараясь не разбудить дочь, шепотом произнесла всего одно слово:

– Новости…

– Что с ними? – спросил Крис, поворачиваясь к жене. Он заметил ее «бегающий» взгляд, и почувствовал, как тело напрягается в нехорошем предчувствии. – Дорогая, в чем дело?

– В экстренном выпуске новостей, по все телеканалам, передают одно и то же, – девушка задержала взгляд на Томасе, и тихо спросила: – В каком театре выступает Ана?

– В Линкольн-центре, – ответил Хиддлстон и, нахмурившись, уточнил: – А почему ты спрашиваешь?

Но Джулия не ответила. Она протерла лицо руками и отступила в сторону, приглашая мужчин пройти в гостиную. Девушку пробила мелкая дрожь, но она сдержалась и предоставила друзьям возможность получить информацию из достоверного источника.

«На данный момент в театре Метрополитен-опера находятся более одной тысячи человек. Все они стали заложниками неизвестной организации, ответственность, за деятельность которой, на себя не взяла еще ни одна радикальная группировка. Как сообщают первые свидетели, которым удалось избежать заточения и вовремя покинуть здание, захватчики одеты в бесформенные рясы, среди мужчин встречаются и женщины. Все они вооружены, но до сих пор не выдвинули никаких требований».

Том застыл в дверях, а на его лице отразилось странное выражение непонимания или недоумения, смешанного с тихой паникой, зарождающейся на душе. Он сам не понял, что услышал. Смысл никак не доходил до него с первого раза.

– Что это? – спросил Крис, переводя взгляд с друга на жену. – Это новости? Прямой эфир?

– Я не понимаю… – протянул Том.

Ошарашенный и напуганный новостями, в которые и поверить было невозможно, он приблизился к телевизору, внимательно прислушиваясь к словам ведущего срочных новостей.

«… «Террористы», – так себя они называют, безжалостно расстреляли сотрудников охраны, но по-прежнему не выходят на связь с полицией. Вся территория вокруг театра и Линкольн-центра оцеплена. Нам удалось поговорить с капитаном полиции Сэмюелем Престоном, и вот чем он поделился с нашим репортером:

– Мы не располагаем никакой определенной информацией о причинах захвата здания, а также о самих террористах. По нашим сведениям, в театре находятся как минимум три десятка вооруженных людей, которые угрожают жизням ни в чем не повинных зрителей мюзикла. На данный момент мы пытаемся связаться с захватчиками и выслушать их требования.

По словам очевидцев, люди в непроницаемых масках и бесформенных рясах, напоминающих паранджу, хладнокровно расстреляли не только сотрудников охраны, но и билетёров, консьержей и случайных прохожих. Сейчас вы можете видеть окровавленную мраморную лестницу за моей спиной, – сообщает репортер, а камера демонстрирует багровые лужицы на ступенях театра. – Никто не мог себе и представить, что настолько ожидаемая премьера мюзикла под названием «Мареновая роза» привлечет к себе внимание всего мира не только своей постановкой, но и очередным случаем жестокого насилия в отношении мирных граждан. Мы будем вести прямую трансляцию с места событий. Оставайтесь с нами».

Том побледнел и застыл на месте, уставившись в экран, а Крис за его спиной передал дочь в руки супруги и громко спросил:

– Это тот самый театр, где выступает Анастейша? Верно?

Томас не ответил. Он обернулся, беззвучно кивнул, а затем сорвался с места и выбежал за дверь.

– Эй, подожди! – закричал Крис, но мужчина его уже не слышал.

– Ступай с ним, скорее! – попросила Джулия, прижимая ребенка к груди. Она в отчаянии подтолкнула мужа к двери и стрела слезы, выступившие на глазах. – Ну же!

– Я не могу поверить! – воскликнул Хемсворд, на ходу надевая куртку и широким шагом направляясь к распахнутой настежь входной двери. – Это все, как чертов блокбастер! – его заколотило изнутри. – Как сон во сне!

– Держи меня в курсе! – попросила девушка, когда Крис уже побежал вперед по коридору. – Позвони сразу, как что-то узнаешь об Ане!

Хемсворд кивнул и поспешил следом за другом.

***

Том выскочил на улицу и осмотрелся по сторонам. В одной руке он все еще сжимал пальто, а другой прижался ко лбу в поисках ответов. Морозный воздух обхватил подрагивающее тело, изо рта пошел пар, но мужчина не обращал на это внимания. Только что он услышал новость, от которой кровь застыла в жилах. Том был в ужасе. Он не знал, что сможет сделать, да и возможно ли хоть что-то изменить, но отчаяние затмило разум, и мужчина бегом ринулся вперед по тротуару. В голове билась единственная мысль, которая касалась Анастейши, и порождала множество вопросов. Как она? Что сейчас происходит в театре? Насколько реальность совпадает с тем, что говорят в новостях?

– Томас! – раздалось позади, и мужчина остановился.

Оборачиваясь, он увидел Криса, который бежал следом. Запыхавшись, Хемсворд остановился рядом с другом и опустил руку на его плечо.

– Куда ты собрался? – спросил он, отводя Тома в сторону.

– А ты как думаешь? – Мужчина все-таки надел пальто. – Я должен был посетить этот мюзикл! Нельзя было так поступать и оставлять ее одну!

Внутри Тома зародился самый настоящий хаос. Такое бывает, когда реальность кажется вымыслом, не более чем страшным сном, ужасным кошмаром. Как ты можешь поверить в то, что твой близкий человек оказался в настолько безвыходной ситуации? И ты ничем не поможешь, ничего не сделаешь! Все, что остается, так это только смотреть, наблюдать и ждать финала…

– Успокойся и подумай хорошенько! – попросил Крис, хватая друга за плечи. – Во-первых, никто не мог и предположить, что нечто подобное может произойти в Линкольн-центре! А во-вторых, ты бы ничем не смог помочь Анастейше, даже окажись сейчас в том самом зале, понимаешь?

– Нет, в этом случае я бы точно знал, что она в порядке, – возразил Том, запуская пальцы в волосы.

– Она в порядке! – заверил Крис, хотя и не был уверен в своих словах. Он сказал это в надежде успокоить друга, но уже и сам понимал, никаких объяснений на свете не хватит, чтобы утихомирить Хиддлстона. – Мы должны верить в лучшее, как и родственники всех тех людей, которые оказались в ловушке вместе с Анастейшей! – Мужчина потоптался на месте, а затем громко добавил: – И, кстати, ты же не собираешься бежать десять кварталов, верно? До театра путь неблизкий!

– Поедем на такси, – согласился Том и вытянул руку, выбегая на дорогу.

Хемсворд запахнул куртку и последовал за другом. События развивались с молниеносной скоростью, новость ошеломила его не меньше, чем самого Томаса, однако, мужчина и представить себе не мог, на что бы осмелился, окажись он на месте одного из тех людей, близкие которых захвачены в заложники. Любовь двигала Томом, впрочем, как и чувство безысходности, отчаяние и ужас – все это Крис прочел в его глазах. Том задыхался, все тело его заметно подрагивало, а лицо, казалось, стало пепельно-белым. Он винил себя за то, что не пошел на премьеру, но еще больше за собственное напускное равнодушие. «Ты оставил ее одну…» – без устали твердил разум, и сердце бешено колотилось в ответ, выпуская наружу страхи, о которых мужчина никогда прежде не задумывался. Мысли путались в голове, воображение рисовало ужасные картины. Никогда еще в своей жизни Том не сталкивался ни с чем подобным. Нам всегда кажется, что это где-то далеко, и никогда не случится с близкими и родными людьми, но в одну секунду твой прежний мир рушится на множество осколков и приходит осознание – все мы ходим под Богом. Никто не сможет избежать смерти, вопрос лишь в том, когда это произойдет! А жизни ничего не значат в руках умелых кукловодов, которые заправляют собственным балом изо лжи, тщеславия и мнимых убеждений!