Как ни странно, но Кэндисс оказалась права – волнение как рукой сняло. Ана не смотрела в зал, только на партнеров по мюзиклу. Она пела и танцевала, купалась в лучах софитов, с легкостью перемещалась по сцене и наслаждалась процессом. Лишь единожды девушка вспомнила о Томасе, со странной надеждой, что он все-таки мог приехать на премьеру, порадоваться за нее напоследок, однако, мысль об этом улетучилась так же быстро, как и появилась. Больше девушка не вспоминала о мужчине. Она играла роль, признавалась в любви партнеру по мюзиклу и порхала по сцене.

Несколько раз подряд зал наполнялся громкими аплодисментами, смехом и восторженными вздохами. Ричард оказался прав – они смогли достичь вершины, труды будут вознаграждены победой и триумфом!

– Не исчезай, не оставляй меня, прекрасное видение! – мелодичным голосом пропел Эдди вслед удаляющейся партнерше.

Анастейша скрылась за декорациями и прислонилась спиной к деревянным перекладинам. У нее есть пять минут, чтобы отдышаться, а затем снова появиться на сцене с новой композицией. Девушка заулыбалась и обмахнула лицо ладошкой. Она порадовалась тому, насколько хорошо их приняла публика, но уже через мгновение произошло нечто странное. Сначала Ана расслышала непонятный скрежет где-то наверху, у тросов, на которых держались подвесные лестницы для работников, управляющихся с прожекторами. Девушка вскинула голову, но не смогла ничего рассмотреть. Яркий свет ударил в глаза, однако, непонятный шум лишь усиливался ровно до тех пор, пока в один момент огромный зал не погрузился во мрак. Внезапно свет погас. Некоторое время оркестр все еще играл, но вскоре и музыка стихла, инструменты оборвали ноты, не закончив композиции. Несколько секунд в тишине, и по залу разошелся гул из голосов. Зрители недоумевали: что случилось? Впервые за все время своего существования, в одном из самых знаменитых театров мира произошел сбой с электроэнергией.

– Что происходит? – тихо спросила Ана. Девушка на ощупь добралась до сцены и обхватила рукой деревянную балку высокой декорации, представляющей собой тот самый обрыв, на котором она и должна была появиться через несколько минут.

– Пробки вышибло, – послышалось неподалеку. Странно, но Анастейша не узнала это голос, будто никогда не слышала прежде: отстраненный, ледяной и бесчувственный. Разумеется, девушка не могла знать каждого, кто принимал участие в постановке мюзикла, но все же, легкий холодок пробежал по обнаженным плечам, оставил за собой неприятное ощущение.

– Прошу всех сохранять спокойствие!

Ана подпрыгнула на месте от неожиданности. Ричард Аррис раздобыл громкоговоритель и появился за кулисами с фонарем в руках. Различая среди декораций тусклый луч света, девушка вздохнула с облегчением. Темнота напугала ее, пробудила неведомый страх, но теперь девушка понемногу успокаивалась.

– Мы испытываем некоторые трудности с электричеством! – продолжал Аррис, и его громкие шаги раздались уже на самой сцене. – Оставайтесь на своих местах! Представление продолжится уже через несколько минут, как только электрики разберутся с неполадкой в системе. Приносим свои глубочайшие извинения за неудобства!

Ну вот, стоило лишь порадоваться триумфу, как произошло нечто непредвиденное и испортило всю картину. Анастейша вздохнула, сделала несколько неуверенных шажков в сторону сцены, как вдруг снова расслышала тот самый скрежет. Звук усиливался, расползался над сценой, и напоминал скрип половиц в старом деревенском доме. Девушка невольно подняла голову, но, разумеется, опять не смогла ничего рассмотреть.

– Что это за звук? – взволнованно спросила Кэндисс, приближаясь к подруге с телефоном в руках. Девушка включила фонарик на гаджете и обхватила Ану за руку.

– Я не знаю…

Нехорошее предчувствие снова сдавило грудную клетку, будто бы клещами обхватило сердце, и заставило душу задыхаться. Анастейша попыталась взять себя в руки, но отчаяние забилось в горле и внезапно ее замутило. Что-то не так. Теперь она не только чувствовала, но и была уверена в этом!

– Мне кажется, или в зале становится прохладно? – спросила Кэндисс, содрогаясь в ознобе. – Как будто в вестибюле распахнули все окна настежь.

– Нет, тебе не кажется…

Ана сделала один глубокий вздох и резко зажмурилась от яркого луча, внезапно ударившего в глаза. На какое-то мгновение у нее от сердца отлегло. Электричество возобновилось, и сейчас они продолжат мюзикл. Правильно говорят, что первый блин всегда комом, но ничего, это не остановит ни ее, ни труппу.

«Такое может случиться с каждым», – подумала Ана.

Вот только не в театре Метрополитен-опера, в самом престижном месте Нью-Йорка. За этим зданием следят сотни сотрудников, которым, до этого дня, удавалось вовремя предугадывать неприятные неожиданности и избегать их еще раньше, чем они происходили.

Анастейша прикрыла лицо рукой и увидела, как зажигаются прожектора, один за другим, по всему периметру зала и сцены. Яркие вспышки больно били по глазам, вызывали слезы, но девушке все-таки удалось приоткрыть веки и осмотреться по сторонам. Сначала ей показалась странной невиданная тишина, повисшая в воздухе. Никто не разговаривал, и даже зрители в зале сохраняли молчание до определенного момента. Внезапно громкий хлопок оглушил Ану и девушка вздрогнула. Звонкий женский крик породил панику на душе, заставил встрепенуться и, наконец, она увидела людей, быстро передвигающихся по залу. Облаченные в странную одежду, больше напоминающую рясу, или, скорее даже паранджу, они рассредоточились между рядами в партере. Каждый из них сжимал в руках огнестрельное оружие, не меньше дюжины вооруженных людей появилось и на балконе, и в ложах, и даже на сцене, в нескольких шагах от девушки. Ана оцепенела от ужаса, язык одеревенел, она не могла и слова вымолвить, лишь ощущала, как пальцы подруги сжимаются вокруг ее локтя с такой силой, что хотелось закричать и вырвать руку, но девушка не смогла. Она просто стояла и наблюдала за тем, как незваные гости направляют оружие на зрителей.

«Что происходит?!»

Послышались чьи-то приглушенные голоса, крики и всхлипывания. Перед глазами все смешалось, превратилось в дымку, будто обухом по голове ударили. Ана не могла осознать и поверить, что все это происходит наяву. Казалось, вот уже сейчас, через несколько секунд все обернется в шутку, в безобидный розыгрыш, но ничего подобного не произошло, а ситуация только ухудшалась.

– Закройте свои рты! – заговорил один из коренастых мужчин, сжимая в руке рупор. Он остановился на краю сцены и стащил с себя бесформенный балахон, демонстрируя всем свой внешний вид: темные джинсы и кожаную куртку в тон. На лице незнакомца была черная повязка, которая позволяла разглядеть лишь непроницаемые глаза, излучавшие ненависть и злобу. – Я сказал всем молчать! – рявкнул мужчина и в зале наступила тишина, изредка прерывающаяся звонкими всхлипываниями.

Ана отступила назад и прижалась спиной к прохладной стене. Глаза ее забегали по залу в поисках ответов, но она увидела лишь, как несколько вооруженных людей оттаскивают в сторону чье-то бездыханное тело. Убийство. Так вот что за странный хлопок оглушил ее…

– Так-то лучше! – продолжил мужчина, и его низкий голос с хрипотцой заставил Ану поежиться. – Чем тише в этом зале, тем выше шансы на то, что вы останетесь в живых… Если ничто не испортит мне настроение.

Незнакомец обернулся вокруг себя и заострил свое внимание на актерах, которые рассредоточились по всей сцене. Анастейшу передернуло. Она попыталась проанализировать ситуацию и осознать, что происходит, но ничего не получалось. Мозг отказывался воспринимать информацию под дулом пистолета, который незнакомец направил в ее сторону. В голове вертелось всего одно правило: «В чрезвычайной ситуации главное – не паниковать». Но не паниковать было невозможно. Это чувство охватывало тело, каждую клеточку и мышцу, не позволяя сдвинуться с места. Разум отказывался воспринимать информацию. Хотелось бежать куда-то в толпу, как можно дальше, спрятаться среди людей, залезть под сидение, все что угодно, лишь бы не находиться на этой самой сцене.