[от автора: сумбурно, но что хотел, то изложил.]

====== Эпизод 2: Развлечения. Глава 2. ======

POV Шел

У вас когда-нибудь бывало ощущение, что мир восстал против вас? Что все переворачивается с ног на голову и обыденное резко теряется под цунами новых ощущений и эмоций? Так вот, скажу я вам, что это ощущение не отступает с того самого момента, как я оказался за кулисами. Оттуда был виден зал, в тусклом свете от раскиданных по всей площади лап сидели люди, мужчины, разных возрастов, внешностей и статусов. Меня мутило от одного представления, что все они будут смотреть на меня, а вокруг крутились еще мальчишек семь, они разгибались, плавно передвигались, перекидывались фразами, все время поглядывая на меня, стоящего у самых кулис, точнее у самой двери в закулисье. В груди гулко билось сердце. – Не волнуйся, до тебя они не доберутся! – положил мне на плечо свою клешню Тим. – Ты забыл вставить слово «сегодня»! – непроизвольно зашипел я. Честно, не хотелось ни на кого скалиться, но нервы, чтоб их! Поняв, что успокоить меня не получится, мой личный «тренер» тактично свалил, дабы не получить еще порцию моего шикарного настроения. А я как стоял у дверной рамы, так и дрыгал ногой, прикусывая губу от волнения. И все бы было ничего, но… но, то, что на мне было одето еще больше подливало масло в огонь! Черные штаны со шнуровкой на паху, сидящие практически в облипочку, обтягивающая сетчатая майка белого цвета, в тон к штанам жилетка, от которой я избавился на сцене в первую очередь, и самое ненавистно – стринги. Ох, как же я возненавидел тогда всех и вся, когда мне притащили это безобразие! Мик-то умный, он сразу слинял, как знал, гаденыш, а вот все остальные услышали мою гневную тираду по сему поводу, а чтобы еще и заставить меня это все одеть пришлось идти за Ароном. Да, аловолосый умеет убеждать, не поспоришь. Стоял так, злился, а мальчики вокруг, лет эдак от 18 до 15 с миленькими личиками, суетились вокруг. – Ну что, гвоздь программы, готов к своему звездному часу? – неожиданно подкрался Джереми, схватив меня за плечи в дружественном жесте. Я чуть дух не испустил! – Сам ты, гвоздь… – не нашелся, что еще ему ответить я. Мужчина рассмеялся и похлопал меня по плечу. Мальчики сзади притихли. – Ничего, привыкнешь, потом будешь сам ждать, чтобы поскорее этот миг наступил…, дабы поскорее он же и закончился! – тише дополнил свою фразу Джер, нагнувшись к уху котенка. Мне сказать на это было нечего. – Что ж, и пусть зажжется свет! – заходя в кулисы, кинул мне директор. Мальчики все примагнитились к двери. Шепотом доверяя друг другу свои мысли: – Он такой красивый! – Добраться бы до него… – У него и так шлюх личных дофигища! Ты и рядом с некоторыми из них не стоял! – Тш-ш… начинается! Меня тогда здорово передернуло, что я аж в другой конец комнаты уплыл. Не, ну надо же так..! Меня лично тошнит от этого морального урода, а они по нему слюни пускают! Ну да, сегодня он был на удивление красивым и статным мужчиной, а не сгорбившейся старухой или пьяницей с красной рожей. Странные эти «работники» ШКА. – Блин, да что происходит? – не выдержал я, когда на сцену вышла первая тройка танцоров. Стало нестерпимо жарко, я даже не знал, что бы такого снять, чтобы было хоть чуточку прохладнее. Часом раньше наблюдалось тоже самое, над чем долго и упорно прикалывался Мик, а Арон, гадко улыбался. Остальные юноши так же потели, но никакого внимания на это не обращали, только вот…, я понял, в чем все дело, когда первые трое вернулись, полностью обнаженные и возбужденные до чертиков. – В зал! – скомандовал им бугай, которого я уже пару раз видел рядом с Джером. Он был кем-то вроде предводителем охранников и телохранителей, поэтому его все слушались. Те быстро одели новые стринги и, как ни в чем не бывало, пошли в зал, через соседний коридор. – Ненавижу работать на разогреве! – посетовал один из следующих танцоров, они должны были выступать вчетвером и пока Джер болтал могли скоротать время до выхода только терпеливым ожиданием. – Нас не спрашивают…. – зло фыркнул второй, глянув на меня. А я что? А я так, мимо проходил. Как будто бы я сам в счастье, что буду в одиночке в самом конце, как бонус выступать. Если бы меня кто-нибудь спрашивал, то я бы вообще отказался от этой затеи, но меня, как и вас не принято спрашивать. Когда они вышли на сцену, я остался один в комнатке перед закулисьем, хотелось взглянуть на это шоу краем глаза, но я сам же боялся, что потом туда просто не выйду. Гадко, мерзко… и эти гребанные стринги! – Шел, радость моя, расслабься! – подошел сзади Дик, вызвав своим видом у меня мурашки по коже. Латекс по мне так непригоден для одежды, а он только его и носит. Буе… – С тобой-то особенно расслабишься! – хмыкнул я, отворачиваясь от этого безобразия. – Да ладно тебе. Надеюсь, ты все сделаешь правильно. А эти… с этими стриптизерами тебе лучше не иметь никакого дела! Они падаль… – Смешно это слышать от такого же бесправного. – Бесправен или полноправен, а люди делятся на несколько категорий: уроды, моральные уроды, падаль и те, с кем еще можно иметь честное дело. И если уроды, те или иные, а имеют хоть какие-то принципы, то у падали их нет. Они могут сначала валятся в твоих ногах, а потом пристрелить тебя…. Существа, не способные привязаться к кому-либо. – Я как-то и не собирался с ними дружбу водить. У меня пока мандраж перед выступлением… – пожал я плечами. На самом деле этот разговор остудил меня, словно льда в грудную клетку насыпали, сердце больше не колотилось, будто пытаясь покинуть тело. Странно. – Я видел тебя с Тако… точнее не я видел… в общем мне сказали, что ты был с ним! – Тако не падаль! – на затылке волосы встали дыбом. – Не суди о людях по обложке. Все они… такие, особенно самые тихие, прибитые к этому месту. – Он…! А, ладно, это мое дело. Но слышишь, хоть раз еще посмеешь его оскорбить, – я смотрел ему в глаза, пристально, внушая страх, как дикий зверь своей добыче, – и сухим из воды ты не выйдешь! Ничего сказать в ответ он не успел, так как танцоры зашли в коморку, и мне следовало поскорее приготовиться. Дик меня понял, по глазам было видно, что он больше не станет что-то про моих друзей, ему его шкура была дорога. Я же, окрыленный победой, под начало своей музыки вышел на сцену, хотя скорее тут уместно продефилировал. В самом центре в потолок вкручивался мой пилон. По правде вся сцена нашинкована этими выезжающими снизу пилонами. Из-за ярких софитов было плохо видно людей, но взгляды… их я чувствовал кожей. В нос ударил этот противный запах мускуса, стало жарко. Дик неплохо отвлек меня, даже спасибо надо бы ему будет потом сказать, так что теперь сердце билось ровно, такт музыки я четко ощущал, а все остальное дело техники. Полностью голым сойдя с пилона под похотливые взгляды, я прошел к месту, где валялась моя жилетка, подобрал ее и подошел к Джереми, стоящему за стойкой. – Серебро я всегда ценил больше, чем золото! – погладив меня по голове, сказал Джер. Публика заворожено следила. – И вот еще один серебрянный слиток! Это Шел, его метка «домина», воспитанник самого Арона! – для меня он говорил завораживающе тихо, но абсолютно всем было хорошо его слышно. Я послушно смотрел на его лицо, а в ответ он улыбался, так, словно сорвал куш. Зал покрылся туманом перешептываний, как неожиданно кто-то выкрикнул «500 тысяч»! Я вздрогнул и посмотрел в сторону зрителей. Меня же нельзя продать! Я всего лишь стриптизер! За этим голосом сорвались с языков безумные цифры, чуть ли не доходя до миллионов. – Тихо! – чуть громче и строже гавкнул директор. – Он не продается. Два года никто не сможет стать его хозяином, да и после, прежде всего, придется убедить Арона в том, что о его ученике вы сможете позаботиться. Он останется девственником до самой продажи, а как стриптизер сможет выполнять только минимальный список услуг! К тому же… он мутант. Его кожа мягкая, как у бархатной кошки, вымершей больше полусотни лет назад. Думайте, ваши цифры слишком малы, чтобы получить его себе! Зал оживился. Шум был достаточный, чтобы Джереми незаметно мог ко мне обратиться. – Иди, оденься и выходи к Арону, охрана тебя уже ждет! Я кивнул и удалился. А дальше… а дальше был кошмар! Сколько рук меня только за какие места не норовило погладить! Еле успевал дергать Арона, чтобы тот с этим что-то сделал. Стриптизеры, да и еще парочка мальчишек обслуживающих клиентов искренне негодовали, особенно когда меня подводили познакомиться с кем-то на расстояние меньше, чем два кресла от обслуживаемого лица. Все следили за нами, как радары. – Надо же, ученик Арона и девственен! – удивлялись многие. Один даже в лицо спросил, на что аловолосая тварь сказала, что в дальнейшем они смогут в этом убедиться, как только меня начнут давать на руки. Тогда я ограничился цыканьем, но видимо мой красноречивый взгляд донес до алого всю гамму моих ласковых чувств к нему, что под конец он нагло меня отправил к Мику, не решившись даже проводить. В общем, день прошел чертовски насыщенно. А утро началось где-то часов в 15 дня. Я преспокойно развалился голышом под белым мягких одеялом, обнимая подушку руками, и очень неохотно приходил в сознание, лишь единожды приоткрыв глаз и поняв, что это все же светит солнце, а не Мик активировал весь доступный свет. Кстати о нем. Этот юный кабанчик не заставил себя ждать, прыгнул на кровать, и намеренно сильно вызывая тряску, прошел на четвереньках до меня, после чего рухнул рядом. Стоило только приоткрыть глаз, чтобы это чудовище заулыбалось самой радостной улыбкой, что есть в его арсенале. – Доброе утро! Ты вчера был великолепен! – Пф! – я сделал вид, что обиделся. Отвернулся от него в другую сторону. Однако когда это его останавливало? Он резво уселся на мою спину и медленно наклонившись, поцеловал в шею, от чего у меня по телу пошли мурашки. Так же не поднимаясь он принялся облизывать это же место, чем приносил мне волны удовольствия и как всегда я выдал себя мурчанием. Что бы его черт побрал, этот ген кошки! – Я хочу тебя нормально поцеловать, переворачивайся! – приподнявшись, сказал он, шлепнув меня по копчику. – А я хочу поспать! – запротивился я. – Ше-ел! Хватит придуриваться, я же знаю, что ты не такой вредина! – О! Теперь точно не встану!!! – Тогда я тебя зацелую! – пообещал он, опять нападая на мою шею, только теперь спускаясь к спине и пробираясь своими руками к моей груди, сжал соски, помучил их. Я же уже не скрывал своего мурлыканья. А потом его лапка нагло поползла вниз. И тут-то отворилась дверь, это было в отражении на спинке кровати. – Ой! Простите… – это был Тако. Мик заинтересованно посмотрел в его сторону, остановившись на полпути к моему паху. – Ничего страшного, заходи! – улыбнулся я. – Мик, сползай, у нас гости!!! От везунчика прям таки исходили волны недовольства. Он слез с меня, позволив так же встать и сходить в ванную комнату. – Кто ты? – услышал я голос Мика, обращенный к Тако. – Я… Я Тако… – испуганно выдал беременный. Я же не полностью вытерев лицо натянул штаны и вышел к ним. – Мик, прекрати, он мой друг! – обняв везунчика и поцеловав его в висок, сказал я. Братик вывернулся в моих объятьях и впился в губы. Что тот хотел, то я ему и дал. Поцелуй был крышесносным. Главное, чтобы он прекратил срываться на других! – Друг? Арон узнает – нотации тебе не избежать! – ответил мне на это Мик. Я отпустил его и подошел к Тако. Парень сложил руки на своем животе и старался не смотреть на нас. – Мне наплевать на то, что скажет мне на это аловолосая бестия, этот человек мой друг и им останется! – уверенно произнес я, подходя к нему. Тако от приближения моего голоса поднял голову и посмотрел на меня. Я был рад его видеть. – Не пугайся, он не всегда такой, только, когда я отказываюсь развлекать его! – я обнял юношу и погладил его животик. – Как он? – Нормально… – тихо пробурчал парень в моих объятьях. – А ты? Мик ревниво поглядывал в нашу сторону, но как стоял посреди комнаты, так и продолжал, скрестив руки на груди. – Тоже… прости, что пришел! – Не извиняйся. Я же разрешил тебе заглядывать в любое время! – Но… я вам помешал… Ой… Тако вздрогнул и поморщился. Меня же накрыла паника, я тут же подвел его к диванчику и усадил. Мик подозрительно притих. – Где болит? – засуетился я, смотря на него cснизу-вверх. Везунчик подошел поближе и так же опустился на корточки перед визитером. – Да… просто схватило… сейчас пройдет! Мик посмотрел на его лицо, покосился на живот, за который тот держался, опять вернул взгляд на лицо. – Ты беременный? – предположил Мик. Тот кивнул. – Шел… я, конечно, вижу, что срок уже не маленький, но, надеюсь, это не твоих рук дело? – Не надейся, ты был у меня первым! – усмехнулся я. – Просто то, как Тако борется за малыша, то, с какой любовью о нем говорит. Это дарит тепло, кажется, будто в этом мире действительно есть что-то очень хорошее! – Да, дети – это радость! Только ими надо заниматься! – Это да… Тако пытался улыбаться нашим словам, но вспышка боли – и вновь наши обеспокоенные его состоянием лица. Что-то тут было точно не так. Мик долго не думал, он позвонил отцу и попросил его срочно приехать. Хорошо, что хоть Макс дома оказался, а не на работе. Муж Арона, вместе с аловолосым примчались уже через час. – Что случилось!? – вбежал в нашу комнату папаша везунчика, тот невинно улыбался. Я говорил ему: надо объяснить, в чем дело, а не просто выть в трубку, чтобы тот поскорее приехал, естественно бедный мужчина, небойсь, уже чего только не придумал, пока летел сюда. – Да вот… ему плохо, посмотришь? – улыбнулся Мик. Макс взглянул на меня, и я впервые увидел, как в глазах этого человека плещется желание хорошенько отлупить своего сына. Арон прошел к нам, тоже, однако, пребывая не в лучшем расположении духа, но ко мне он даже с улыбкой обратился: – Ты молодец, я тобой горжусь! Лестно-лестно. Максимиль подошел к Тако и попросил его лечь. Спросил что болит, посмотрел на его глаза, зрачок которых был неестественно расширен. Оголил живот парня, послушал, полапал, поспрашивал что-то. Мы не вникали, просто смотрели издалека. – Кто это вообще? – поинтересовался Арон. – Друг Шела… – ухмыльнулся этот гаденыш. – Тако, его кто-то выебал, а он забеременел, но вопреки всему, он ждет малыша и вообще очень рад, что у него появится кто-то родной, – решил сразу выложить я. – Он словно солнышко! И у нас у обоих нет родных… Арон с минуту молчал, а потом лег на кровать и, уставившись в навес, сказал: – Это твое дело с кем дружить, кому доверять. Я не стану отгораживать тебя ото всех, но знай: слишком много добра могут разбаловать любого! Я кивнул. Просто молча кивнул. Сказать мне было нечего. Он прав. Осмотр показал, что у малыша другая группа крови, что явление частое, и антитела дали, наконец, о себе знать. В итоге с помощью Макса Тако полностью обследовали и даже дали понять, что родится девочка, скорее всего. Но больше парень детей иметь не будет. В него было заложено только одно яйцо, способное дать потомство, так что он правильно сделал, что не отказался от своего малыша. Мы же с Миком были просвещены в сложности вынашивания, да и методы создания такой уникальной схемы для мужской беременности. Я после всего этого понял, что детей иметь не хочу. Хоть взрослым эти операции и не делают, но сам факт и вероятность… короче не, обойдусь как-нибудь. Мик оказался того же мнения. Арон ушел к Джереми, а Максимиль долго нам еще впаривал про медицину и важность знания меры. Он оказался противником мужской беременности и говорил, что настолько извращаться не стоит. Хотите детей – суррогатное материнство вам в помощь. Правда, только если вы оба с рождения полноправные, тогда ребенок тоже будет полноправным. Бывшим и настоящим бесправным эта функция не предоставляется, дабы не допустить активного размножения низов. Сложно у них все. Но уже ближе к ночи, когда втроем мы увалились спать (Мик и Тако все же сдружились и именно везунчик не позволил тому пойти к себе) мне внезапно в голову пришло осознание: у меня ребенка никогда не будет! Никогда не появится тот, кого я смогу любить всем сердцем, как родитель. От обиды на глаза навернулись слезы…