– Серьезно? – Спросила я с выражением самого саркастичного сарказма и даже попыталась выразительно поднять бровь, как герои комедийных ситкомов.
Ворона уставилась прямо на меня – может быть, дело в брови, моргнула своими антрацитовыми бусинками и снова каркнула. Уже вежливее, как мне показалось.
– Видишь ли, – я сцепила руки за спиной, точно как наш преподаватель по истории искусств, и, выставив вперед одну ногу, артистично промолвила. – Ты хоть и ворона, но мне очень скучно. А еще ничего не понятно. Поэтому я готова побеседовать даже с птицей, которая ест сырых мышей, только бы не прохлаждаться на кладбище одной.
В ответ ворона что-то озадаченно прохрипела, хлопнула крыльями и улетела.
– Разумеется. У тебя дела.
Я снова вздохнула и поглядела на часы. Прекрасно зная, впрочем, что они остановились на моменте моей хм-хм… в общем, теперь они всегда показывали 7:47 утра. Это время застыло на табло спустя мгновение после страшного удара, от которого все в моей голове и теле перемешалось и куда-то унеслось. Кажется, весь этот кошмар сжался до размеров крошечной черной дыры с цифровым обозначением «7:47». Именно в это время под адский визг тормозящих машин немолодой плотный мужчина выбежал из минивена ко мне, упал от ужаса, потому что эта кучка неправильно сложенных рук, ног и костей – это была я, когда-то юная и прекрасная. В 7:47 утра прибыли карета скорой помощи и наряд милиции, угрюмый мужчина в форме вытащил из моей школьной сумки проездной и мобильник, набрал номер и сказал, что со мной произошло несчастье. В 7:47 утра я прибежала домой, где застала маму в истерике, а папу в состоянии близком к помешательству. Я кричала, плакала, умоляла их не убиваться так – ведь на самом деле со мной все в порядке. Но вот уже 7:47, а меня так никто не увидел и не услышал. Мои родные готовились к похоронам, завешивали полотенцами зеркала и пытались поддержать друг друга. Для них дни медленно, абсурдно, но текли один за другим. А я застряла в одном мгновении, откуда не могла сдвинуться ни на секунду. По крайней мере, так мне казалось.
И вот – меня официально нет на этом свете. По законам мелодраматического жанра в этом месте должен был бы пойти дождь, и я вся такая несчастная, но с густыми натуральными ресницами сидела бы и страдала. Однако в моей истории все не как у людей. Погода выдалась на редкость хорошая, противно просто! А страдать на свежем воздухе, да еще и в солнечную погоду у меня никогда не получалось.
Да и что я буду из себя горюшко давить? В моей ситуации слезы точно не помогут. Умерла – так умерла. Разводить голливудские розовые сопли типа «Я всего лишь обычная девчонка, и я не хочу этих ужасных непонятных перемен в своей жизни?» Бред! Жизнь после смерти – это вполне себе увлекательный поворот, если забыть о разлуке с близкими. Вдобавок ко всему, не такая уж я «обычная девчонка». Я вроде как вундеркинд, ребенок-индиго. Если без ложной скромности, то моего запаса знаний хватит паре-тройке «самых обычных девочек». Еще два года назад директор школы хотела отправить меня в университет – осваивать какие-нибудь научные высоты. Но папа, профессор кафедры всемирной истории, запротестовал. Сказал, что у меня должно быть нормальное отрочество. Типа приключения, влюбленности, поездки в дальние страны и прочие бонусы, которых «ботаны» и дети не в меру амбициозных родителей обычно бывают лишены. Я с папой согласилась: побыть студенткой всегда успею, тем более что хорошая память и высокий уровень IQ – еще не залог человеческого счастья. Знания копились сами по себе, я к этому не прилагала особых усилий. По-настоящему мне хотелось новых впечатлений, странствий, приключений… А где найти для этого время, если с утра до ночи занята учебой? В общем, с университетом решили не торопиться. То, что в школе скучновато, – не беда. Учителя разрешали мне во время уроков, если освоила тему, читать с планшета или делать домашнюю работу. Так что учеба много сил не отнимала, зато после школы оставалась куча времени на то, что мне на самом деле интересно, – живопись, кино, музыку, танцы. Да много всего! Путешествия тоже были, пока немного, но в будущем я планировала…
М-да. Ключевое слово – «планировала», в прошедшем времени. Стоя в ясный солнечный день на кладбище, я очень хорошо осознавала, что все мои радужные планы срочно нуждаются в пересмотре. С другой стороны, я ведь хотела приключений? Хотела! Вот и получи, дорогая Вероника, по полной программе. Поэтому сопли, вопли и уныние было решено отложить до лучших времен, и после недолгого размышления я приняла единственно верное решение: искать путь в загробный мир. Возможно, оттуда я смогу как-то подать знак папе с мамой. Успокою их, скажу, что со мной все хорошо. Пусть живут да радуются, увидимся еще когда-нибудь. Наверное. Только где его искать, это царство мертвых?
2
Итак, загробный мир, загробненький такой мирочек… Концентрировалась на этом образе, как могла, но кроме «Битлджуса» ничего на ум не приходило. Не то, чтобы у меня совсем не было других идей. Любая девушка XXI-го века весьма подкована в вопросах фантастического загробного существования. Вот, к примеру, несколько вариантов:
№1. Я могла бы стать зомби. Теоретически. Раздобыть где-то зловредный вирус, способный поднять мертвого. Как говорится, ничего на свете лучше нету, чем устроить зомби-апокалипсис. НО! Я все-таки девушка, и соображения эстетики мне не чужды. Как-то это несимпатично: бегать по улицам в ненарядной одежде, кушать людей. И я ни разу не слышала, чтобы зомби чистили зубы. А я что угодно могу вытерпеть, но не плохие зубы.
№2. Можно стать вампиршей. Есть небольшие сомнения в том, что вампиры кусают мертвых и могут обратить их. Ну, это решаемо. Нашла бы какого-то доморощенного Эдварда Каллена, куснул бы меня разок, и стала бы я царицей морской, то есть, женщиной-вамп. Плюсы в том, что впридачу к вампирскости идут томные смоки-айс, вечная молодость и сексуальный прикус. Минусы – придется пить кровь. И вот здесь я, признаться, переживаю. Просто кому на фиг нужен вампир, который при виде крови падает в обморок? Я однажды кровь из пальца сдавала, так пришлось потом всей лабораторией откачивать. Меня, а не кровь. А тут каждый день, по три раза, режим питания нарушать нельзя… В общем, не все так однозначно для меня с вампирами.
№3. Остаться привидением или духом. Что это означает – ума не приложу. В этой области мое образование, как правильнописание у Винни-Пуха, сильно хромает. Но быть бесплотным одиноким и никому не нужным чем-то там я точно не хочу. Ни за какие бонусы.
Впрочем, это все фантастика. На практике мои скудные познания в сфере загробной жизни ограничивались сериалами про зомби и парочкой голливудских фильмов. Книжки-то я тоже читаю, но не про дохляков, простите, покойников, а про нормальных персонажей – про любовь там, драмы взросления, авторские вИдения. Короче, муть всякую. Если честно, я больше люблю приключения, сказки, фантастику, но читаю еще и вот эту типа серьезную литературу, чтобы быть в курсе и потом с чистой совестью наслаждаться тем, что нравится. Эмм. Так вот, о вопросе жизни после смерти я не знаю ничего. В школе нам показывали, как надевать презерватив на банан, а про смерть ничего не рассказывали. И не показывали. Родители меня даже не крестили, решили, что когда вырасту, сама решу, как поступить со своей свободой вероисповедания. Эх! Может быть, если бы меня приписали к какой-то религии, за мной бы уже пришли. Надеюсь, ангелы, а не те другие ребята, снизу. Хотя мало ли, может, я уже успела нагрешить на нормальный такой срок в адской колонии для малолеток.
Так, мысленно перебирая свои грешки и прегрешения, я дошла до края кладбища и остановилась у небольшой часовни для отпеваний. Прикинув про себя вариант с посмертным приобщением к религии, я поежилась, но все же вошла в сумрачную комнатку.
В часовне пахло воском и ладаном (оказывается, бесплотные существа могут чувствовать запахи). Я сделала пару шагов и остановилась, ожидая то ли гнева Божьего, то ли … сама не знаю чего. Однако небеса не разверзлись, полчищ саранчи тоже не наблюдалось, поэтому я успокоилась и принялась разглядывать помещение. На ближайшей от входа стене висел информационный щит с памяткой для посетителей и репродукцией росписи Сикстинской капеллы в качестве украшения. Не то, чтобы я была такая уж просвещенная в плане мировой художественной культуры и знала наизусть все росписи и картины, нет. Просто этим летом мы с родителями провели неделю в Риме, и работа великого Микеланджело «Сотворение Адама» на потолке капеллы оказалась едва ли не единственным произведением, которое можно было спокойно созерцать, не натыкаясь ежесекундно взглядом на лбы и затылки вездесущих туристов. При мимолетном воспоминании о папе с мамой у меня нехорошо заныло под ребрами, и я поспешно углубилась в чтение памятки для посетителей. Внимательно изучив инструкции, я натянула на голову куцый шарфик-тире-галстук от школьной формы, который был на мне в день аварии, и решительно направилась к святыням.
