«Что терзает Ника? Смерти Сары и малыша подкосили его окончательно.»

— Почему ты не спишь? — проигнорировав её, задал свой вопрос мужчина, смотря в потолок. Мысли и чувства путались в его голове. Отголоски страха, вина и ненависть к себе, ко всему миру мешали дышать полной грудью. Получалось лишь сделать мелкие глотки воздуха и дыхание будто перехватывало. Алкоголь путал мысли, и только усугублял ситуацию, вытаскивая на свет любимые воспоминания о его семье. Если бы только можно было бы переписать историю заново. Но, к сожалению, жизнь не сказка, её нельзя начать сначала вопреки всем убеждениям вроде «жизнь с чистого листа», всегда появится что-то, что напомнит о прошлом. Жизнь складывается из мелких деталей, случайностей, каких-то глупостей, решений. Не всегда нам удаётся ускользнуть от встреч и событий, которые меняют нашу жизнь в худшую сторону. Но и изменить их ход нельзя. Чакки забралась на кровать рядом с Ником, положив голову на пустующую подушку. Раньше, когда она была младше, она вот так же забиралась в эту кровать, ложась между Сарой и Ником, обнимая женщину, чувствуя тепло мужчины. Для неё во многом эти двое заменили родных маму и папу. Саре можно было рассказать о парне, что учился в старшем классе и был таким красивым, холодным и невообразимо привлекательным. Она всегда могла дать совет, подбодрить и наставить на путь истинный. С Ником можно было покататься на машине, сходить на ярмарки, которые он так не любил, но терпеливо шел ради жены и племянницы. Он мог набить морду недо-ухажёру девушки и сказать, что так и было. Он был невероятным человеком. Очень добрым, заботливым.

«За что ему всё это?» — думала Логан, рассматривая печальный профиль друга.

— Не спится, — тихо произнесла она. — Тебе снился кошмар?

— Нет, — как-то поспешно ответил Ник. Помедлив секунду, он тяжело вздохнул, опустился на подушку, повернувшись лицом к девушке, смотря в её большие глаза. Тёплые слегка шершавые пальцы скользнули по лбу, заправляя вьющуюся прядь за ушко, что вызвало у Чакки улыбку. Рука мужчины сползла по плечу, и вот девушка уже лежала в тёплых объятиях, накрытая белым одеялом. Долгий поцелуй в макушку. Ник тяжело вдохнул запах её мокрых волос, прижался к ним щекой, отчаянно хватаясь за её тело. Логан осторожно обняла его в ответ, шмыгнув носом. Ей хотелось расплакаться, но вместо этого она уткнулась лицом в ключицу своего дяди и тихо произнеся «спи спокойно», постаралась отдаться тревожному сну. Часы на прикроватной тумбе тихо тикали, шелест листвы за окном успокаивал, но Ник больше не мог спать. Он перебирал пряди волос племянницы, размышляя о своей судьбе, о судьбе этого ребёнка, о несправедливости Бога. Спать уже совершенно не хотелось, а остатки алкоголя выветрились с появлением её запаха в душной комнате. Мужчину терзали сомнения, он не знал, что ему делать. Чакки словно вихрь ворвалась в его жизнь, снова устраивая суету и балаган в его доме, но это ему нравилось. С её появлением многое отошло на задний план, но теперь он был сбит с толку. Если ещё день назад он знал, что может отдать свою жизнь без промедления, спалить душу без сомнения, то теперь он не мог так уверенно это сделать. Если он умрёт, кто останется рядом с ней? Кто присмотрит за ней, похлопает по плечу, взлохматит волосы? Кто вот так будет лежать рядом с ней в этой кровати, прислушиваться к размеренному дыханию? Так же он понимал, что хоть эта малышка и говорит что сильная, что вынесет весь этот гнилой мир на плечах, но она была чертовски слаба. Он видел это. Многие люди не убивались бы из-за смерти собаки, она же из-за этого сбежала из дома. В свои семнадцать она порой говорила как уже давно изжившая своё старуха. И каждый раз он думал, что нынешние подростки не такие, как были в его время.

— Ник, — послышался родной голос. От чего всё внутри мужчины заледенело. Осторожно, стараясь не разбудить заснувшую Чакки, мужчина сел на кровати. В тени окна стояла женская, такая знакомая, фигура в белой ночнушке. Она смотрела на него мягко, но как-то по-другому. Тёмные волосы были уложены в аккуратную причёску, глаза едва заметно подведены карандашом.

— Сара? — с придыханием уточнил мужчина, не зная снится ли это ему, или же перед ним действительно любовь всей его жизни.

— Я не твоя жена, Ник. Имя моё — Люцифер, — отозвался женский голос. Ник закатил глаза, поджал губы.

— Напомни мне, Сатана, что бы в следующий раз я не напивался перед сном.

— Я реален, Ник, — падший ангел, в облике женщины неслышно ступая по полу, приблизился к кровати, на которой заворочалась девушка, промычав что-то непонятное. Ник бросил на неё взгляд, наблюдая за тем, как она перевернулась на другой бок, с головой спрятавшись под одеялом, свернувшись в клубочек, и снова поднял взгляд на собеседника.

— Только ты, Ник. Ты особенный, — мужчина вздрогнул, накрыл лицо ладонью, будто это могло помочь. А в следующую секунду открыв глаза, он никого не увидел. Поднявшись с кровати, обойдя всю комнату, он в недоумении сел обратно на постель, пытаясь осмыслить происходящее.

«Это всё выпивка. Я всё ещё сплю. Это нереально» — твердил он себе. Чакки рядышком снова заворочалась. Ник осторожно лёг, обняв её одной рукой, и спасительный сон сморил его. Больше этой ночью ничто его не тревожило.

***

Чакки проснулась раньше обычного, в приподнятом настроении. Соскользнув с кровати, она бросилась сначала в ванную — приводить себя в порядок, а потом на кухню — готовишь яичницу, варить кофе и делать бутерброды. За всеми этими утренними хлопотами она и не заметила, как спустился её дядя и уже на протяжении нескольких минут наблюдал за её беготнёй.

— О! Ник! Давно ты здесь? Садись завтракать, уже почти всё готово, — с широченной улыбкой на лице произнесла она, выкладывая еду на тарелки и расставляя на столе чашки с дымящимся кофе. Молча сев за стол, и помолившись, они принялись за трапезу. От взгляда девушки не скрылось и то, что её любимый дядюшка был каким-то нервным, подавленным. Его будто что-то беспокоило, но спросить его об этом она так и не решилась. Чакки знала, что Ник не любил, когда лезли в его душу. Если он захочет, он обязательно расскажет, а пока нужно просто подождать.

— Что будем сегодня делать? — отпивая кофе, спросила Логан, искоса наблюдая за невозмутимым выражением лица друга. Ник оторвался от тарелки, пережёвывая пищу, будто призадумался.

— Слышал недалеко проходит ярмарка. Клоуны, развлечения, сладкая вата, газировка и шарики. Всё как ты любишь. Можем сходить, — девушка прищурилась.

— Ты же не любишь подобные мероприятия, — Ник пожал плечами.

— Моё дело предложить — твоё отказаться.

— Нет, нет, нет! — запротестовала Чакки, подскакивая с места, размахивая руками, как мельница лопастями. — Мы обязательно туда пойдём! Я давно не ела сладкую вату, да и там, наверное, есть тир, комната страха, а ещё куча всяких весёлых штук! — с мечтательным выражением на светлом личике, она принялась расхаживать по кухне, уже представляя, что первым делом она сделает, как только попадёт на это празднество. Что не говорите, а Чакки была тем ещё ребёнком. Всё-то ей нужно было попробовать, потрогать, пошалить, кого-нибудь достать и всем этим поднять себе настроение. Наблюдающий, за мельтешащей перед глазами девушкой, Ник обречённо вздохнул. Ему в отличие от неё предстоит изрядно потрепать нервы, следя за тем, что бы это горе луковое никуда не пропала, чего-нибудь эдакого не сотворила, да вообще, чтобы она вернулась в целости и сохранности. Но как бы он не ворчал, не закатывал глаза и не отпускал в её сторону злорадные словечки, в глубине души он был счастлив, что она приехала. После смерти Сары семья Чакки перестала поддерживать контакт с ним, да что там говорить, Елена, мать девушки, до сих пор винила его в смерти сестры. В их последнюю встречу, она не просто морально добила его, она запретила ему видеться с племянницей, появляться у них в доме, вообще хоть как-то участвовать в жизни своей дочери. То, что её любимое чадо общалось с ним, для неё было просто невыносимо.