Здесь есть покрытое жиром распятие, нависающее над горкой моцареллы, и этим все сказано. Желание сопряжено со страданием. Как и пицца. Отвратительный бизнес, но похоже, люди нуждаются в нем. Как садизм и мазохизм. Спрос и предложение. Уравнение, составленное в аду.

На улице она встречает дружелюбную соседку-проститутку, которая говорила ей, что доминиканцы знают, как трясти задницей, и женщины идут пить кофе. Хорошо, пусть она проститутка, но не педик и не наркоман. И она пытается изменить свою жизнь, пытается стать нормальной, хоть и не белой. Она перестала красить волосы в рыжий цвет, оставив их черными и распрямив кудри. Она посещает дантиста, чтобы вставить недостающие зубы. Она даже стала меньше краситься, отбеливая кожу. Она действительно милая девочка, оказавшаяся в ловушке тела шлюхи, и чем больше Барбара узнает ее, тем яснее становится, что под корнями ее измученных волос скрывается человек, пытающийся использовать свои лучшие качества, чтобы стать кем-то еще.

— Я доминиканка, — говорит она, — но не хочу всю жизнь трясти задницей. Я делаю это, чтобы зарабатывать деньги, но и о будущем я должна подумать.

Будущее всегда на месте, чтобы напоминать вам о прошлом. Ее мать была горничной, а она проститутка, но хочет, чтобы ее дочь когда-нибудь могла поступить в колледж. Сама она получает высшее образование без отрыва от рабочего места. И уже зарегистрировалась для продолжения карьеры в следующем семестре.

— Я изучаю рыночную конъюнктуру, — говорит она с гордостью.

Даже не получив диплома, она чувствует себя квалифицированным специалистом, ведь она исследует конъюнктуру рынка на практике. А после удовлетворения достаточного количества неудовлетворенных женатых мужчин она должна будет знать, что они хотят от большой куклы.

Бабушка пользуется возможностью, чтобы перейти к своим собственным проблемам. Кто сможет дать бабушке лучший совет, чем шлюха. Она рассказывает молодой женщине, что после замужества и развода не может найти то, чего ей не хватает, она даже вернулась к случайным связям, но получила только одержимость на почве истинной любви.

Проститутка дает ей правильный совет. Она предлагает старшей женщине окончательно поставить крест на мужчинах. Сама она планирует навсегда расстаться с ними, как только получит работу по новой специальности.

— Если вы перетрахались с каждым мужчиной в квартале, все, что вам нужно, — остаться одной, — устало говорит она. — Раньше я работала на шоколадной фабрике. И любила шоколад.

Барбара принимает совет и покупает шоколад.

Жирные коричневые куски делают женщин счастливыми. Сладкий вкус приводит их в восторг. Но коричневые куски не сделали бы их счастливыми, если бы не содержащийся в них жир. Так много надо, чтобы дать зарок против мужчин. Бабушка жаждет мяса, только не в виде фрикаделек. А как насчет питья крови? Бессмысленная диверсия, которая должна войти в привычку, иначе сделает вас жирными. А как относительно стрел?

На этот раз она ни в чем не нуждается.

Барбара решает отправиться в центр города. В эти дни она меньше пьет, поэтому вести машину ей трудно. Но через некоторое время она привыкает к пребыванию на своей полосе. Возможно, вечером ей следует пойти потанцевать. Забыть о пении и потрясти задницей, как доминиканец, только не раздвигая ноги. Никаких уютных дырок в стене. Ей нужен похожий на пещеру зал, набитый людьми. Она ни с кем не хочет знакомиться. Ни с полумужчинами, ни с полубогами. Увидеть некую порхающую жизнь, отчаянную, но живую — все, что хочет обезглавленный цыпленок. Увидеть все, кроме своей головы.

Существует старое правило: не носите с собой оружия, если не планируете его использовать. Возбуждающее средство в ее сумочке и тоску, которую источает ее матка, надо отбросить. Она не планирует ничего, кроме ночи, проведенной в этом месте. Возможно, то же самое следовало сказать о последних месяцах перед тем, как сломался ее телевизор и она пустилась в бессмысленное времяпровождение, утратив всякий здравый смысл. Одна ошибка следовала за другой.

Она ведет машину вдоль реки, вниз по Западному шоссе, пока не замечает ряд такси, выстроившихся в линию. Это и скопление очень важных персон, ожидающих у двери, говорило, что ожидаемое где-то неподалеку. Она приблизилась к переднему краю. Прошло уже много лет с тех пор, как она стояла в очереди куда-либо, кроме банкомата. Если у вас есть деньги, вам обычно не приходится ждать своей очереди. Пользуясь бесплатной доставкой и оплаченной погрузкой, вы можете никогда не выходить из дома, никогда не готовить, не мыть посуду, не стирать, никогда не совершать сделок, требующих усилий больше, чем поднятие телефонной трубки, и конечно же никогда-никогда не стоять в очереди. Если вы можете купить секс и любовь, Бога и наркотики, вы должны быть в состоянии купить ваш вход в грязную дискотеку.

Барбара припарковала свой эффектный «мерседес» там, где каждый мог его увидеть, и не стала терять время, прогуливаясь среди горящих жадным любопытством глаз. Она чувствует одной рукой накачанный бицепс швейцара, а другой — его обвисший пенис, когда засовывает ему в карман комок денег.

— Открывай дверь, супермен, — командует она.

И супермен повинуется.

Она входит в храм верующих, но находит только еще один храм смерти, больше и страшней, чем обшарпанный храм с цыпленком. Здесь все выглядит зловещим. Больше нет мигающих огней в темноте, сопровождаемых грохотом и движущимися тенями. Добро пожаловать в новое тысячелетие. Вы слепнете от лазерных огней, если еще не оглохли от сверхмощного метронома. Прихожане сбиваются в стадо, овцы в поисках своего пастыря, ягнята, приготовленные для заклания. Толпы пассивно агрессивны, все толкают друг друга в переполненном зале в поисках то ли напитка, то ли убежища от шума и бредового состояния. Это то, что подразумевается под садомазо, порочный круг, в котором и страдающий и причиняющий страдания объединяются в болезненной эйфории. Неудивительно, что рогипнол востребован.

Барбара справляется с окружающим и находит бар, скрывающийся за стеной с напитками. Она прокладывает путь через толпу прихожан к главному алтарю и заказывает бутылку игристого и бокал. На этом пути ей не придется вставать в очередь с общиной для заправки горючим. И снова пачка купюр — единственный способ обратить на себя внимание в этом мире. Ее симпатии принадлежат молодежи, тем обледеневшим, ожидающим на холоде возможности войти в это злосчастное место, как обычно обуреваемым стадным чувством, до тех пор, пока не найдут места, где остановиться, неспособные решить, стоять им или что-то делать.

Это не садомазоклуб, только жестокое наказание. Никакое отречение не повысит стоимость ваших денег в аду. Бабушка уже догорает. Ей нужно сесть и выпить свой игристый напиток в покое, прежде чем она пройдет через шум и бред. Только почти в бессознательном состоянии она сможет спуститься в смертельную яму, на арену, куда христиан бросали на съедение львам, теперь это место называется танцевальный зал.

К сожалению, здесь нет места, где можно было бы посидеть и выпить, кроме ложи для ВИП-персон, и ей не хочется покупать свой путь на небеса, чтобы расположиться на облаке со стайкой самодовольных ангелов. Поэтому она прислоняется к басовому динамику и, ощущая, как грохочет у нее в груди, воображает, что это Сатана терзает ее душу. После того как достаточное количество анестезирующего напитка принято, Барбара прячет бутылку за динамиком и готовится трясти задницей. Гореть в аду.

Отвергнутая отвергнутыми, она большими шагами спускается вниз, в преисподнюю, только затем, чтобы обнаружить, что внизу гораздо лучше, чем на поверхности. Свет и звуки приглушены и распределяются равномерно. Здесь царит общее блаженство проклятых душ, в аду все равны. Действительно, их движения напоминают описания средневековых мучений, которые ждут грешников, особенно погрязших в прелюбодеянии. К сожалению, эти юные грешники, похоже, горят, для того чтобы грешить, а не наоборот. И это их танец разочарования.