Довольно поблескивающее на пальце кольцо казалось мне предателем. Слезать оно отказывалось, намертво впиваясь коготками в кожу при любой попытке стащить украшение и свободно проворачиваясь, если я просто нервно крутила его.
Горничная, которую звали Таллана, заметив, что я не могу не прикасаться к кольцу, рассказала мне его историю.
Королевские семьи в Веральде - не просто возглавившие когда-то кучку первобытных людей лидеры, соорудившие себе потом трон из костей мамонтов. Монарх - отпрыск Великих Богов Роланы и ее мужа Лорана. В каждого еще нерожденного ребенка королевской крови Боги вдыхают свое благословение, награждают его даром и дают частичку своей силы. Именно поэтому Богиня принимает непосредственное участие в жизни каждого из них, вне зависимости от того, где и сколько родилось детей. Все они - в той или иной степени ее чада. И для каждого в момент появления на свет создается кольцо, которое он носит до восемнадцати лет, кольцо, вбирающее в себя частичку своего владельца. Я так и не поняла, что значит это "частичку": ауру, характер... или кровь пьет. Моё - так точно вампирит потихоньку. Но это, как я поняла, не имело значения. Главное, что кольцо каким-то образом притягивает ту, которую Ролана выбрала принцу в спутницы жизни. Для принцесс, я поняла, действует всё то же самое со скидкой на их половую принадлежность. Если детей в семье несколько, ждут, пока последний достигнет совершеннолетия, и тогда все кольца в единой связке "прыгают" по странам - а иногда и по мирам, - пытаясь найти невест для своих владельцев. Несколько дней назад парный амулет кронпринца - тот, что для кольца с белым камнем, - зазвенел. Амулет же Картен'Нира если и откликнулся на меня, то его никто не услышал за громкими переливами камня-артефакта наследника, поэтому никто не ожидал, что готовиться нужно к прибытию двух девушек, а не одной. Но теперь хотя бы понятно, почему консультант достала три кольца, а не одно, и почему только на них в той витрине не было ценников. Они просто оказались там, где могли попасться на глаза невестам. Музыка, которую я услышала, взяв колечко в руки, была отражением эмоционального состояния бывшего владельца (бывшего - потому что с первым же прикосновением новой владелицей становится невеста). Вспомнив мелодию, я поняла, что, несмотря на свой страх перед Картен'Ниром, ненавидеть его не смогу: слишком уж щемящим было одиночество, разъедающее его душу, и слишком неожиданной и яркой радость от того, что я появилась в его жизни. Может быть, такое соприкосновение с внутренним миром задумано для того, чтобы невеста понимала - ее действительно ждут, но я-то не знала ничего об этом. Для меня все это - жестокий бред, а "жених" - человек, которого я искренне боюсь из-за его пустых глаз.
Таллана пыталась объяснить, кем является Картен'Нир, но я не совсем поняла. Его называли Серым то ли Убийцей, то ли Судьей, то ли Палачом: моих знаний языка не хватало для того, чтобы точно понять, что именно было сказано. А может, то слово, что произнесла горничная, одновременно обозначало все три понятия. Ясно только, что его дар, данный Верховной Богиней, оказался еще и проклятием. Картен'Нир видел людей насквозь: все их мысли, чувства, всю их жизнь. Не представляю, как за свои двадцать восемь лет он не сошел с ума из-за такой способности, но понимаю, почему у него такие глаза.
Мне стыдно из-за того, что я чувствовала, сидя рядом с ним в полутемной спальне. Эти эмоции были естественны для девушки, оказавшейся в моей ситуации. Но как это выглядело с его стороны? Волшебное кольцо вдруг находит долгожданную невесту - а она тебя боится, почти ненавидит, в твоем присутствии сжимается в комочек и падает в обморок от одного только взгляда. Не ту девушку Ролана ему в жены напророчила. Картен'Ниру нужна была жительница Диар-Риеды, еще лучше - уроженка Тайне-Риит, которая знает все об особенностях местного сватовства, которая была бы рада собственному принцу. Ну, или в крайнем случае - восторженная поклонница фэнтези, которая при одном только осознании реальности другого мира была готова выскочить замуж за любого, на кого укажут, ибо "так сказано в пророчестве", или "это было предрешено Богами", или "об этом сказал величайший мудрец". Почему это все не для одной из них, а для меня?
В какой-то момент мне показалось, что я смогу вырваться из ловушки, в которую угодила - для заключения союза требовалось мое согласие. От меня на некоей церемонии ожидалось коротенькое "Да", чтобы считаться полноправной невестой Картен'Нира. А я этого допускать была не намерена. Притворилась, что смирилась с судьбой, что готова пройти эту церемонию - и мечтала о том, как скажу "Нет" - и весь этот бред закончится.
Как оказалось позже, согласие невесты - формальность, не более. Не важно, каким образом оно получено - дано добровольно, обменяно на шантаж или вырвано под пытками. Главное - сказать свое "Да", и дальше девушке деваться некуда. Правда, до моего появления редко когда приходилось прибегать к крайним мерам: обычно невесты с радостью (ну или с хорошо замаскированным жадным блеском в глазах) соглашались на все, что им предлагалось. Возможно, покажи мне в первый момент моего появления здесь белокурого красавца с широкой светлой улыбкой и чистыми голубыми глазами, я бы еще подумала, но Картен'Нир... Разве можно выйти за него замуж?
За прошедшую с моего появления во дворце неделю мы пересекались с ним несколько раз на обедах, куда меня выталкивали в шесть рук: мне необходимо было знакомиться с королевской семьей, с окружением, с будущей родственницей. Не знаю, к добру ли то, что Юлиана стала невестой старшего принца, Ортан'Кара, но я рада любому знакомому лицу в незнакомом мире. Общаться нам не разрешали, по крайней мере, до тех пор, пока нас не поймают в сети официально, чтобы не договорились сбежать, но по довольному виду своей заклятой подружки я могла сказать, что ее сложившаяся ситуация напрягает куда меньше, чем меня. Она, как и я, очень часто прикасалась к своему кольцу - тому, что с белым камнем, - и почти с обожанием смотрела на будущего мужа. Вот кого, похоже, уже успели хорошенько обработать, запудрив голову словами о невозможности возвращения, необходимости принять свою судьбу и просто обещаниями трона-богатства-вечной любви. В том, что Юла скажет на церемонии искреннее, громкое и восторженное "Да!", я не сомневалась.
Не знаю, почему я решила, что согласие на помолвке должно быть искренним. Наверное, такое впечатление сложилось из-за их слепой веры в то, что эта богиня, Ролана, всегда принимает участие в жизни королевских детей. А для богов что является наиболее важным? Не душа ли? Вот я и подумала, что смогу обратиться к ней, что она поймет и не захочет связывать своего земного сына с девушкой, у которой настрой: "Не хочу, не буду, несогласная я!" И я почему-то так уверилась в своей идее, что почти без страха и возражений позволила втянуть себя в участие в этом фарсе. Что со мной страшного может случиться, если их жреческий огонь не вспыхнет особым образом, или возникшие из ниоткуда брачные ленты не обовьют наши руки, или что там у них еще происходит?
Единственный страх, что жил во мне, был рожден скорой неминуемой близкой встречей с женихом. Принц Картен'Нир все еще казался мне пугающим и, если честно, я сомневаюсь, что когда-нибудь, даже после возвращения домой, мое мнение изменится. Стоило вспомнить его глаза - и меня охватывала непроизвольная дрожь. К дрожи во время обедов присоединялось еще и иррациональное чувство вины - всякий раз, когда я ловила на себе его разочарованный взгляд. А все разумные доводы на тему "Я и не должна была оправдывать его ожиданий, меня вообще втянули в это помимо воли" не помогали. Просто потому, что я помнила музыку его эмоций, окутывающих меня в момент перемещения. Он ведь ждал меня. Не верил, что такому, как он, суждена вторая половинка, и даже смирился с этой мыслью, но все равно позволял надежде тлеть где-то глубоко внутри. Дети в нашем мире так не ждут подарков и белобородого старичка на новый год, как этот молодой мужчина ждал женщину, предназначенную ему судьбой. А вместо особенного, чудесного, желанного дара получил испуганную девчонку, которая, лишь заглянув ему в глаза, от ужаса упала в обморок.
