- Бог помогает всем.

- Значит, сейчас он тебе тоже поможет? – холодно интересуюсь, отвешиваю звонкую пощёчину наглой мышке. Место удара сильно краснеет, он морщится, заставляя мои губы дрогнуть в усмешке.

- Да.

- Да? – протягиваю с неподдельным интересом. Хватаю парня за грудки, вытаскивая из кресла, буквально выкидываю его в противоположную сторону, быстро подлетая, впиваюсь пальцами в горло, насильно целуя в губы. Чувствую сильный удар под дых, сразу накрывает удар в область корпуса с разворота, частично блокирую, но всё равно отлетаю, тормозя пятками. Ставлю руки блоком, серьёзно смотря на только что подписавшего себе смертный приговор.

- Никогда больше не прикасайся ко мне, - сильнейшее отвращение, скрывшее следы ненависти в голосе.

Замечаю белую кожу в красных следах, хмурюсь, не понимаю: сдавил я не сильно, почему следы выглядят, как ожоги? Ярко-красные разводы на холодном мраморе. Пока я произвожу мыслительный процесс, мальчишка ускользает, скрываясь в неизвестном направление.

Впервые в жизни я почувствовал ненависть к себе. Ледяную, твёрдой коркой на каждой клеточке тела. Это не отодрать. Это не смыть.

Так не бывает. Меня невозможно ненавидеть. Я - совершенство. Меня можно бояться, преклоняться, носить на руках, слагать обо мне великие легенды и мифы, отдаваться мне, стонать на ухо, молить о большем, проявлять внимание, заботу, жалкое подобие влюблённости, но не это. Меня невозможно. Невозможно ненавидеть.

========== Глава 3. ==========

Место, помеченное воображаемым красным крестом - огромных размеров раскидистый дуб, единственное габаритное дерево на территории элитного местечка. Только наша пёстрая компания имеет право оккупировать кусок зелёной местности в любое время дня и ночи.

Если прислушаться, ветер, который создаётся ветвями внутри густой кроны, говорит со мной. Не знаю, слышат ли хоть что-нибудь другие, но я чувствую голос внутри себя.

Я не нравлюсь доисторическому сорняку. Считает, что моя душа прогнила, и не одно решение принятое мной никогда не было верным. Листья шуршат под ногами, и страж одиноко стоящего дуба позволяет подойти, вновь ощутить под пальцами морщинистую кору.

- На тебе лица нет, - беззлобно, честно. Такая она - моя Балерина.

- Большой, у тебя есть ведь лицензия на ношение оружия? – интересуюсь. Наблюдая озадаченный вид компании, не спешу с объяснением, довольствуясь вытянувшимися лицами.

- Он тебе не дал, и решил его грохнуть? – сей вывод Большому дался с явным трудом. Мыслительный процесс приводит к одышке и красным пятнам на лице.

- Не напрягайся так. Тебе вредно, - улыбаюсь, хлопаю парня по плечу. – Можно незаряженный. Нашей Мышке нужен пинок страха. Я обеспечу.

- Он тяжёлый, - тянет мой округлый друг, кривя губами.

- Знаю, Бо. Принеси пистолет завтра утром, - ерошу его короткие светлые волосы, и голова парня начинает биться вверх-вниз, изображая усердное согласие.

Сильный ветер ударяет в затылок, нашёптывая пролетающими листьями осуждение, отеческое негодование. Страж гонит вон, сила ветра стегает розгами спину вплоть до самых ворот.

Природа не знает, что такое месть, поэтому не понимает меня и пинает прочь с земли священной обители.

***

Выезжаю на восходе, прибавляя газу, краем глаза наблюдая лучи солнца, бегущие за колёсами вдогонку. Игриво улыбаюсь, пытаясь обогнать небесное светило.

Через час паркуюсь возле школы. Тишина. Мелькают две тени, стоящие на верхней ступеньке.

Обоюдные кивки. Секунда, и я забираю пистолет у Большого, убеждаясь, что патронов там действительно нет.

Рыжая не произносит ни слова, предпочитая находиться за кулисами и наблюдать разворачивающиеся действия оттуда. Неплохая позиция, Рыжик, но когда мышка станет моей, тебе придётся выйти из тени в центр сцены и занять место главной роли.

Игнорирую вопросы Масляного, единожды прошу заткнуться. Просьбе внемлют, и я остаюсь в клетке своих раздумий и планов до конца учебного дня.

Слепящий глаза яркий шар почти успевает закатиться за крыши домов, окрасив линию горизонта красным. Тени взяли право владения землёй, разбегаясь по газону и асфальту.

Мистер Неудачник подобно этим теням выходит из школы, направляясь к воротам.

- Ты поедешь со мной, - рука преградила путь мальчишке. Короткий ледяной взгляд, и я вижу удаляющуюся спину.

Спокойно извлекаю пистолет из кобуры, передёргиваю затвор. Характерный звук заставляет замереть нас обоих. Мышку от страха, а меня от растекающегося по венам удовольствия зрелища испуганного дикого зверька.Чёрная голова медленно обратилась в мою сторону, за ней и всё тело. Недоумение, немой вопрос, светящийся в ярко-голубых глазах.

Хмыкаю, стараюсь не сорваться на смех маньяка, сумевшего изловить свою жертву.

- Я же сказал, ты едешь со мной, - уверенно; ловко убираю пистолет, видя, что моя мышка более чем согласна. Протягиваю шлем. Терпеливо жду, пока парень справится с невиданным доселе предметом; толкаю к мотоциклу, показываю, куда нужно поставить ноги и как правильно сидеть, чтобы не свалиться во время езды и не прикончить нас обоих.

Мальчишка фыркает, объясняю, что «обнимать» меня не надо, за меня нужно «держаться», коли шкура дорога.

Раздражаешь, мышонок. Сейчас ведь будешь визжать, как сучка, и жаться ко мне своим трепыхающимся тельцем.

На скорости срываюсь с места, удовлетворённо повожу плечами, чувствуя мёртвую хватку со спины. Пользуюсь моментом, набираю скорость, надеясь, что мышка начнёт серить кирпичиками ужаса от моих бешеных манёвров на дороге.

За пятнадцать минут моя спортивная крошка доносит нас до жёлтых трёх- и пятиэтажных развалин.

Ёбушки-воробушки, я где? В музее исторических дореволюционных домов? Я думал, эти постройки снесли лет тридцать тому назад.

А это ещё что такое: смотрю на огромную дыру в асфальте, около соседнего подъезда. Марианская впадина? Не ожидал её тут увидеть.

Стоило только заглушить мотор, и моё левое ухо глохнет от неудержимого потока слов, слившегося в единый звук сирены, разрывающий барабанные перепонки. Ещё и шлемом по голове получаю. Мальчишка прыгает, спотыкаясь, к подъездной двери. Куда ты, сладкий, я ещё не видел твоей обосравшейся рожи. Первый раунд нашей игры только вступает в силу, а ты уже дрожишь, как замёрзшая шлюха в машине клиента.

Слетаю с мотоцикла, бегу вверх по лестнице за неудачником, нагоняю, когда тот судорожно пытается открыть ключами дверь. Ужас светится в каждой складке лица – восхищённо наблюдаю за мышкой, которой обрубили часть хвостика.

- Отвали, - рука дёргается в неясном порыве: то ли огреть меня, то ли скрыть дрожь.

- Я милостиво подвёз тебя до дома, а ты даже не предложишь чаю? – расплываюсь в улыбке, наблюдая, как лицо парня синеет, в тускло-жёлтом свете подъездной лампочки, от накатившего приступа неудержимой ненависти.

- Ты никогда не переступишь порог моего дома, - тонкие губы выдают наполненную злостью фразу, плотно сжимаясь в тонкую полоску.

Приподнимаю бровь, оттягиваю край пиджака; напоминаю, зверёныш, у меня имеется огнестрельная игрушка, которая по моему желанию подпалит твой серый мышиный задок. Которой я, возможно, тебя выебу. Как только почувствую доверие к себе.

Я сам, как и ты, зверь, только в разы сильнее и крупнее. Твоё доверие, как течка у сучки, в момент появления за пол секунды забьёт мои ноздри этим манящим запахом, благодаря которому я использую тебя, как дешёвую проститутку: трахну во все щели и выкину.

Великий Я поставит тебя на место. Покажет на деле, какие последствия вызывают неосторожно брошенные слова. Ты так юн и неопытен, моя серая мышка, совсем ничего не смыслишь в жизни. Когда злишься, острые черты лица превращаются в каменную маску на кукольном личике. С куклами играют те, кто ими владеет. В скором времени ты поймёшь, кто владеет тобой.

- Мышка обитает в тумбочке? – презрительно кривлю губами, окидываю квартиру взглядом. Шагаю вглубь помещения, больше напоминающего пару составленных друг с другом картонных коробок. – У тебя тут…, - задумчиво, держу в руках почти отвалившийся кусок обоев, - ремонт требуется. Капитальный.