– Недурной случай, – сказал господин Тауссиг, – но с большим недостатком, раз он произошел не в Праге, ведь даже в уголовных делах надо думать об интересах родины. Ну, скажите на милость, что нам до событий, которые произошли в Палермо или еще черт знает где? Какой нам от этого толк? А вот если интересное преступление совершается в Праге, так это, по-моему, господа, даже лестно. О нас, думаю я себе, сейчас говорит весь мир, так вроде и на душе приятнее. Ну и понятно, там, где совершается приличное уголовное преступление, и торговля идет живей: ведь оно свидетельствует о благополучии жителей и вообще вызывает доверие, не так ли? Но для этого нужно, чтобы преступник был пойман.

Не знаю, помните ли вы историю старого Гирша с Долгого проспекта. Он торговал кожами, но случалось ему продавать персидские ковры и тому подобные вещи восточного происхождения. Долгие годы он вел какие-то дела с Константинополем и там же подхватил болезнь печени, а потому был тощий, словно дохлая кошка, и желтый, как будто его вытащили из Дубильного чана. А эти самые торговцы коврами -то ли армяне, то ли турки из Смирны – ходили к нему, потому что он умел с ними по-свойски договориться. Они, эти самые армяне, страшные мошенники, с ними даже еврей должен быть начеку. Так вот, на первом этаже у Гирша была кожевенная лавка, а оттуда наверх вела винтовая лесенка в контору, за которой находилась его квартира, где сиднем сидела госпожа: она была такая толстая, что и двигаться не могла.

Так вот, однажды, около полудня, один из приказчиков поднялся наверх к господину Гиршу узнать, нужно ли послать некоему Вайлю в Брно кожу в кредит; но Гирша в конторе не оказалось. Это было странно, конечно, по приказчик подумал, что господин Гирш заглянул к жене. Однако вскоре вниз спустилась служанка звать господина Гирша обедать.

– Как так обедать? – удивился приказчик. – Ведь господин Гирш дома.

– Да как же дома? – отвечает служанка, – госпожа Гиршова целый день сидит рядом с конторой и не видела мужа с самого утра.

– И мы, – заметил приказчик, – тоже его не видели, правда, Вацлав?

Вацлав этот был слуга.

– В десять часов я отнес ему почту, – сказал приказчик, – господин Гирш еще рассердился, потому что мы должны были настоятельно напомнить Лембергеру о дубленых телячьих кожах, – после хозяин и носу не высунул из конторы.

– Господи, – воскликнула служанка, – ведь в конторе-то его нет! Не отправился ли он куда-нибудь в город?

– Через лавку он не проходил, – ответил приказчик, – мы бы непременно его увидели, правда ведь, Вацлав? Может, он вышел через квартиру?

– Это невозможно, – твердила свое служанка, – госпожа Гиршова увидела бы его!

– Погодите, – сказал приказчик, – когда я к нему вошел, он сидел в халате и в шлепанцах, – сходите-ка да поглядите, не надел ли он ботинки, калоши и зимнее пальто. – Дело-то было в ноябре, шел сильный дождь.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru