Сновали полуголые официанты – алладины, в тюрбанах и шелковых шароварах, с большими золотыми кольцами в ушах. Меж низких цветных столиков на гнутых львиных ножках, вальяжно прогуливались павлины с роскошными хвостами.

Ромео отпрянул от одного. Мэйз улыбнулся и отогнал птицу рукой.

– Я боюсь наступить на него. – Оправдываясь, сказал Ромео.

– В половину первого птиц уберут. Иначе их здесь затопчут.

– Вы часто бываете здесь?

– Когда бываю в городе. Милое место.

– Очень. Как в арабской сказке…

– Да, это сейчас модно. Везде теперь одно и то же: тюрбаны, шпагоглотатели, танцы живота и прочая дребедень из «Тысячи и одной ночи».

«О, мистер Мэйз, добро пожаловать! Вас уже ждут». – В восточных туфлях с закрученными носами, к ним скользнула волоокая девушка администратор, наряженная Шехерезадой. – «Пожалуйста, позвольте я вас провожу. Господин Эрсой просил прощения, что не может лично приветствовать вас сегодня. Его супруга рожает». – Виноватым тоном произнесла она. – «Но в качестве извинения, если вы согласитесь, все угощение – за наш счет».

Она увлекла их за собой. Они поднялись по золоченой винтовой лестнице, вдоль стен с барельефами по мотивам «Али-бабы и сорока разбойников», и ступили на стеклянный пол зоны для особых гостей, которая просто утопала в роскоши. Каждый шаг приводил Ромео в смятенье, ибо ступая по иллюзорно тонкому стеклу, он так и ждал, что провалится вниз, прямо на павлинов, низкие столики и алладинов с подносами.

На большом золотом диване, над которым подрагивал тонкий, расшитый ручной вышивкой балдахин, уже сидели человек 10 юных красавиц, настоящих моделей, и несколько молодых мужчин. В отличие от Мэйза, все они были дорого и вычурно одеты. А женщины, подумал Ромео, были вычурно и дорого раздеты. Увидев Мэйза, все повскакали со своих мест, и официанты стали торопливо откупоривать бутылки с шампанским, чтобы приветствовать его. «Демир, как всегда очень щедр». – Скользнув взглядом по этикеткам бутылок, кивнул Шехерезаде Доминик. – «Передавайте ему мои искренние поздравления и благодарность. Я ему позвоню». «Приятного отдыха». – Девушка поклонилась им на восточный манер и исчезла.

Ромео заметил, что при виде своих гостей Мэйз недовольно поморщился. Когда Мэйз и Ромео приблизились, зазвенели бокалы, все начали наперебой здороваться, предлагать тосты. Мэйз стер недовольство с лица и нарочито широко улыбнулся, вовсю демонстрируя дружелюбие.

«О, Доминик!» – По очереди восклицали высоченные тонконогие феи и обнимали его за шею, пытались целовать. Он мягко отстранялся от одних, чмокал других, шутил, смеялся сдержанным смехом.

      Ромео почувствовал себя чужим и жалким. Он потерянно оглядывался. Но это продолжалось всего пару минут.

«Друзья! – Громко сказал Мэйз. – Позвольте вам представить Ромео Дэниелса». – Он взял у официанта два бокала с вином и подал первый Ромео. – «Прошу меня простить, я рад всех видеть, но сегодня я здесь из-за него. Это очень перспективный молодой автор, нам многое нужно обсудить. Так что, не обессудьте. Веселитесь на полную. Приятного вечера». – С этими словами он залпом осушил свой бокал, обворожительно улыбнулся и, пожав плечами в знак того, что ему нечего больше сказать, зашагал прочь.

Ромео с радостью бросился следом. Компания обескуражено загомонила, девушки пытались окликнуть Мэйза, но он уже ничего не слушал.

Они устроились внизу, за стойкой. Бармен, настоящий Али-Баба, поставил перед ними два хрустальных стакана виски и оставил в покое.

– Итак! – Мэйз сделал большой глоток и с любопытством воззрился на Ромео. Тот захватил языком из стакана несколько капель жгучего напитка и сморщился.

– Почему вы ушли от ваших друзей?

– Почему я ушел от моих друзей? Кто тебе сказал, что это мои друзья?

Ромео замялся.

– Ну, я понял, что они ждали вас. Были с вами…

– Да, они ждали меня. Были со мной. Но я-то не с ними.

– …?

– У меня здесь назначена встреча с тобой. Но это тебе неинтересно. Нужны еще причины? Видишь ли, весь этот бомонд – неплохие в сущности люди. Девушки прекрасны, мужчины успешны. Когда наши интересы пересекаются, – мы встречаемся. Мужчины хотят от меня денег или связей, я использую их в своих интересах. Женщинам нужны от меня подарки и какая-нибудь помощь. Мне от них – то, что они могут дать. Такие отношения – ничего не стоящий хлам…Так что, я в это не впутываюсь. Для нормальных отношений ни одна из тех женщин все равно не подходит. И в делах мне не нужны такие партнеры как те мужчины, потому что никому из них я не буду доверять. Я одиночка. Я сам по себе. И меня это устраивает. Вот так. Я тебе про себя все рассказал. Теперь твоя очередь.

– М-мм… – задумался Ромео. Что ему рассказать о себе? О ревнивой матери? О друге, у которого тоже есть шрам? – У меня есть друг. Люциус. У него тоже есть шрам.

– О-о-о, приятель! – Доминик похлопал себя по кожаной коленке. – Так дело не пойдет. Ты еще ничего не рассказал мне о себе, а уже прячешься за другом. Запомни: дружба – это иллюзия. Люди просто используют друг друга до поры до времени. А шрамы меня не беспокоят. У меня их много. Ну, хорошо. Тогда я еще скажу. Орландо показывал мне твои работы. Несколько рассказов, пьесу и тонну стихов. Они немного сыроваты для публикации, но бесспорно очень талантливы. И хотя поэзия сейчас вообще не продается, ты заинтересовал меня. Я хочу знать, что еще ты можешь. Орландо хочет, чтобы я помог тебе определиться с твоими талантами и желаниями, и реализовать их. Для того чтобы выбрать самое главное, надо увидеть все. Итак, что еще ты можешь? Только четко и вразумительно. – Он еще раз хлопнул себя по коленке и сделал еще один большой глоток.

Доминик был так интересен, так уважаем и привлекателен для всех; он так красиво небрежно держал стакан и так вкусно пил, что Ромео безумно захотелось походить на него хотя бы в чем-то. Он постарался так же подхватить стакан и тоже сделал большой глоток. С трудом перевел дух: виски обжег его внутренности.

– Сейчас я ставлю спектакль. Это… – он не успел закончить. Боковым зрением он заметил нечто потрясающее. К Доминику, раскачиваясь будто корабельная мачта, подошла одна из тех девушек из компании. Фантастическая блондинка словно спустилась не со второго этажа, а прямо с обложки журнала «Плэйбой».

Доминик вынужденным движением повернулся к ней. Он скользнул по ней ленивым ласкающим взглядом, и ее надменное лицо тут же приняло какое-то идиотское выражение:

– О-о-о, Доминик! – Видимо, только это и могли выговорить все женщины, на которых Мэйз устремлял горящий взгляд своих восточных глаз.

– Да, милая. – Он погладил ее по голой руке тыльной стороной ладони. Девушка явно забыла, зачем пришла.

– Ты ко мне не подошел… Ты совсем не обратил на меня внимания… – Пролепетала она, не отрывая взгляда от его лица. Доминик потрепал себя за волосы и улыбнулся какой-то новой улыбкой. Улыбкой притягательной настолько, что девушка нервно выдохнула и порывистым жестом хотела прикоснуться к его лицу. Он мягко перехватил ее руку и тронул запястье губами.

– Милая Петти. На тебя нельзя не обратить внимание. Ты сногсшибательна, как всегда. Значит, я не увидел тебя. Сегодня я немного занят. Прости. – Петти прерывисто задышала.

Он потянулся, вытягивая спину, и устало прикрыл глаза.

Ромео понял, что это означало конец разговору. Именно сейчас Петти надо было попрощаться и уйти. Но она продолжала стоять. Доминик вздохнул и сказал:

– Я позвоню. Если увижу тебя, конечно.

С этими словами он повернулся к ней спиной и кликнул бармена.

Петти помялась еще немного. Ее подмывало спросить, когда же он захочет увидеть ее в следующий раз. Но потом она поняла, что он не намерен продолжать беседу, сконфуженно поправила волосы и отошла. Доминик кинул раздраженный взгляд ей вслед, высоко задрав левую, рассеченную шрамом бровь.

– Не подумай, Ромео, я не злая скотина, которая ненавидит всех женщин. Итак, в конце концов, ты ставишь спектакль.