— Красиво у тебя тут, — говорит он, уже опускаясь в кресло напротив моего стола. — Жалко все это будет продавать, да?
— Я и не собирался, — только пожимаю плечами я, киваю секретарше, чтобы она принесла кофе, и прикрываю дверь. Отчеты действительно уже лежат на столе — от проблем никуда не деться. — В бизнесе нет стабильности. И не из такого выбирались, так что…
— Ты херовый актер, Паш. Как и бизнесмен. Друзьям своим лапшу на уши вешай, а я твои задолженности видел, — Гриша тянется за леденцом к прозрачной вазочке. Шуршит оберткой, потом кидает фантик перед собой на стол. — Я тебе фактически предлагаю деньги в чистом их виде. Это даже фактически не преступление. Тебе предложили — ты купил. Тупо не задумывайся о том, откуда я их взял.
— И давно ты этим занимаешься? — спрашиваю я. Секретарша наконец приносит большие чашки кофе с густой молочной пенкой и ставит перед нами. Гриша не благодарит и тут же хватается за свою, будто умирает от жажду.
— С универа. Я начинал не в России. Потом меня отчислили, вернулся в Москву. Тут дела лучше идут, — он делает глоток кофе и продолжает: — Я не только по тачкам. Продаю все, что угодно. Квартиры, автомобили, счастье, любовь… Спрос рождает предложение.
Я не отвечаю. Отпиваю немного из чашки, несколько секунд рассматриваю лицо собеседника, размышляя. Наступать на те же грабли, что и Андрей, просто глупо. Но деньги мне нужны позарез, и это ясно, как день.
— А в твоем случае предложение будет рождать спрос. Сечешь? — Гриша хищно улыбается.
— Какие у меня гарантии, кроме твоего честного слова?
— Мое честное слово, вообще-то, штука довольно весомая, — парень обиженно поджимает губы. — А вообще можешь поспрашивать обо мне в отделениях по северо-западу, у меня и там связи есть. Или сведу с клиентами, которые, кстати, не побоялись рискнуть и значительно улучшили свое финансовое положение.
Перехитрить опытного преступника, барыгу, даже если он младше меня чуть ли не на десять лет, сложно. Я прекрасно это понимаю, но все равно судорожно пытаюсь сообразить, как бы уйти от слишком большой опасности и при этом получить деньги.
— Я подумаю. Но у меня к тебе встречное предложение, — медленно произношу я, взвешивая и обдумывая каждое слово. Гриша удивленно выгибает бровь. — Не хочешь снять помещение? Подвал этого здания. Метраж хороший, ночью здесь только охрана, есть съезд для автомобиля. Изначально планировали под подземный паркинг, но в итоге хватает наземного.
Парень даже не находится сразу, что ответить. Отводит взгляд, размышляет, кусает нижнюю губу. Я благодарю судьбу, что такая удачная идея пришла мне в голову именно в этот момент. Никакая официальная компания не возьмет в аренду подвал под салоном — а вот кто-то, кто ведет подобную теневую деятельность…
— А ты не промах, — наконец задумчиво отвечает он. — Не ожидал, честно. Я номерок оставлю — накидай фотографий места в Ватсап.
Гриша кладет передо мной на стол белую бумажную карточку, на которой от руки написаны цифры. Потом бросает быстрый взгляд на экран телефона и протягивает мне руку через стол, чтобы пожать.
— С тобой не скучно иметь дело, — улыбается он, когда я отвечаю на рукопожатие, и поднимается. — Ну, я побежал. Подумай над моим предложением. И я жду фотки.
Я киваю. Гриша скрывается за дверью, бросает что-то секретарше — мне не удается разобрать слова — и уже меньше чем через минуту оказывается на улице. Из окна я наблюдаю за тем как он закуривает, окидывает взглядом здание и торопливо направляется куда-то за угол.
Оставшаяся часть рабочего дня проходит относительно спокойно, насколько это вообще может быть в сложившейся ситуации. Вечером, перед тем как уехать, я действительно фотографирую пустующий подвал и скидываю получившееся на номер с визитки. Правда, перед этим с полчаса колеблюсь. Мало ли что будущий арендатор может здесь устроить… Но мысль о том, что уже за несколько месяцев я прикрою самые значительные бреши в финансовом состоянии компании расставляет все точки над «и», и фото отправляются к Грише. Он незамедлительно отвечает подмигивающим смайликом, но больше увиденное не комментирует никак.
Уставший, я наконец возвращаюсь домой, где меня уже ждет давно вернувшийся с работы Андрей. Он открывает мне дверь, стаскивает с моих плеч куртку и обнимает. Я с удовольствием зарываюсь пальцами в его волосах, целую сперва в висок, потом в щеку и наконец — в краешек губ. Даже не верится, что я так привязался к нему за все это время.
— Как ты? — почти шепчу.
— Устал, — он вздыхает и немного отстраняется. — Но ты выглядишь просто ужасно. Так все плохо на работе?
Я грустно улыбаюсь. Конечно, осунувшееся лицо и тени под глазами говорят сами за себя.
— Разрулим. Не парься, — только бросаю я и выпускаю его из объятий. Стягиваю ботинки, прохожу на кухню. — Сделай кофе, пожалуйста. Сил вообще нет.
Андрей готовит мне латте и заставляет переместиться в гостиную. Я нехотя плюхаюсь на диван и поджимаю под себя ноги, ленясь даже сменить джинсы на мягкие спортивки. Кофе немного бодрит, а когда Андрей устраивается рядом и позволяет себя обнять, становится еще лучше.
— Так что все же случилось? — снова спрашивает он, опуская голову мне на плечо. — Ты что вчера, что сегодня, реально какой-то странный, что ли.
Я отпиваю немного кофе, но не тороплюсь отвечать. Доверяю ли я ему? Да. Тогда почему же так тяжело выложить все на чистоту?.. Вчера я списал это на заботу о нем и нежелание грузить своими проблемами. Сегодня я могу оправдаться только стыдом и страхом. Я знаю, какая будет реакция — и просто не хочу злить и провоцировать.
— Андрей, помнишь те фото, которые ты мне когда-то показывал? Ну, когда ты пытался решить свои проблемы с законом.
Мужчина вскидывает на меня непонимающий взгляд, хмурится, потом наконец догадывается:
— А, я, кажется, понял. Зачем они тебе? Только не говори, что ты тоже решил купить…
— Нет конечно. Тише, — успокаиваю я. — Просто покажи. Мне кажется, я видел одного из них.
— Дай на почту зайду, — просит Андрей, и я послушно протягиваю ему телефон. — И я очень надеюсь, что ты ошибся.
За несколько минут он находит фотографии, и я пролистываю их, внимательно вглядываясь в каждое лицо. Гриши или кого-то, похожего на него, среди них не оказывается, и я даже не знаю, хорошая это новость или нет.
— Я и правда что-то перепутал, — рассеянно пожимаю плечами я и выключаю телефон.
— Не пугай меня больше так, — только просит Андрей.
— Прости, — я крепче обнимаю его и быстро касаюсь губами его щеки. Он вздыхает и отводит взгляд. Сказать правду я так и не решаюсь, хоть и понимаю, что Андрей далеко не идиот и наверняка сам догадывается, что именно происходит.
========== 14. ==========
Если Андрей и подозревает, что я либо влип, либо собираюсь куда-то влипнуть, то не подает виду. И я безмерно благодарен ему за это: мне нужна возможность просто расслабиться рядом с ним и не думать ни о чем.
Вернее, забыться полностью не получается. Просто дома я выкидываю из головы все, что касается работы.
Удивительным кажется то, как легко Андрей вписался в мою жизнь. Будто наша взаимная неприязнь была когда-то настолько давно, что воспринимать ее серьезно не выходит. Иногда, когда он злится, в нем все же с трудом, но узнается мой враг, ненавидящий меня до глубины души, но это воспоминание быстро уходит и сглаживается, теряется на фоне наших новых отношений.
Наши новые отношения это что-то, еще не совсем мне понятное, но очень значимое. Все тяжелее становится представлять мою жизнь без него, все сложнее по утрам уходить, не коснувшись его руки или не поцеловав.
Сам он окончательно отходит от потрясения, попытка спрыгнуть с моста кажется далекой и неправдоподобной. Мне нравятся эти перемены. Андрей оживает. Вернувшиеся резкость и эмоциональность все-таки притягивают меня. Но и быть нежным он тоже может, если, конечно, хочет, а секс я не могу сравнить вообще ни с чем, что было у меня до этого.
