А еще, её время теперь стало невообразимо насыщенно. Хотя экзамены кончились и шли короткие зимние каникулы, учебы пока не было, но дни и ночи были заполнены до отказа. Ночью Инна наведывалась в Тею. Это получалось уже в любую погоду, последний раз она вообще в две ступеньки пролетела до серебряных ворот - прыг, скок - и на месте. Антонин говорил, что он её даже не провожает теперь, а когда-нибудь она научится попадать в Тапатаку в один миг и с закрытыми глазами. Инна бегала туда иногда на полночи, иногда всего на полчаса, поболтать перед сном с Дорой или с кем-нибудь, или хотя бы посидеть у Антонина в саду, но обязательно, это уже стало привычкой, лучше уж не доесть-не доспать, чем... Она торчала бы там и дольше, но обнаружилось, что тамошние дамы народ занятой, Инесса так вообще вся была в делах, а Инну к ней почему-то тянуло, она чувствовала, что тоже нравится ей. Что до Антонина, то как раз в Тее Инна виделась с ним мало. Правда, как-то раз на обратном пути они заглянули на минуту в чужой мир, к какому-то Тошкиному знакомцу, конечно, тоже магу. Но тот мир Инне не приглянулся, не лучше Земли и уж не Тапатака, а впрочем, Антонин обещал, что они ещё погуляют и в местах поприятней.
Зато они теперь часто встречались с Антонином днем. То есть как встречались - он сопутствовал Инне все так же невидимо, Тошка уверял, что так лучше - якобы, явись он в зримости и телесности, Инна все равно его не узнает - и действительно, Инна по-прежнему не могла вспомнить его внешности, когда была _дома_. Но она была уверена, что в каком виде он бы ни появился _здесь_, она его распознает, и они даже поспорили, это было при Инессе.
- Хорошо, - заявил Антонин, - по-моему, это совершенно не обязательно, но раз ты не веришь - я как-нибудь выберусь к тебе. Если ты с трех раз меня не узнаешь, то все - проиграла, и я остаюсь невидимкой.
- А если выиграю?
- А если выиграешь, то, стало быть, сможешь узнавать меня и впредь. Я даже подарю тебе свой портрет - можешь повесить его рядом с колокольчиком.
- А что, в Тапатаке тоже рисуют портреты? - спросила Инна, и Антонин с Инессой засмеялись.
Кстати, дела рисовальные и были главной причиной их дневного общения с Антонином. Он сопровождал Инну в её поисках того неведомого художника - на всякий случай, вдруг она что не заметит. Из-за этих поисков Инна даже не поехала на каникулы домой к маме - соврала, что им много задали, и она будет заниматься. На самом же деле, её тут как раз ждал приятный сюрприз в первый день второго семестра Инне сообщили, что в порядке поощрения ей и прочим отлично сдавшим разрешается свободное посещение занятий. Это, правда, не распространялось на английский и кое-какие семинары, но все равно - неожиданно добавилась масса времени, а это было прямо как на заказ.
На радостях Инна в тот же день сбежала со всех занятий и отправилась бродить по городу. Так ей советовал Тошка - само собой, она уже ткнулась по части художеств куда тут можно было ткнуться - в филиал Академии, и в выставочный зал, и в галерею, кое-кого поспрашивала, но ничего путного не добилась. В картинах, что были выставлены, явно не было ничего Тапатакского, близко не было, а про художников, которые рисовали бы в стиле фэнтези, ей тоже никто ничего не подсказал. И вот - она села на первый попавшийся трамвай, вылезла где вздумается и теперь брела наугад - таким был метод поиска, что ей подсказал Антонин. Он убеждал, что достаточно просто сильно загадать свое желание, а потом довериться своему внутреннему чувству - мол, рано или поздно, оно её выведет на искомое место или человека.
Теперь это внутреннее чувство ссадило её с трамвая в центре старого Камска, недалеко от памятной психологической консультации психолога Темкина, "мага и экстрасенса", и Инна неторопливо гуляла по заснеженному асфальту, идя куда-то дворами и проулками, Бенга трусил сзади, а подоспевший Тошка рассказывал ей по пути кое-что занимательное из прошлого - нет, не Тапатаки, а самих этих минуемых по пути домиков.
- Представь, барышня Инна, в подполе вот этого милого двухэтажного старожила под грудой битого кирпича и всякой истлевшей рухляди до сих пор ждет своего освободителя схороненное сокровище, - сообщил он между прочим.
- Ну вот, ночью возьму лопату и займусь кладоискательством, - фыркнула Инна.
- Вынужден охладить пыл прекрасной дамы. Лопатой не получится, тут как минимум нужен лом, да и хозяев, похоже придется брать в долю. Если, конечно, ты убедишь их, что ты не сумасшедшая, а провидец.
- Я скажу, что нашла старое завещание. Или карту.
- А карта есть?
- Нету, - вздохнула Инна. - А как ты узнаешь такие вещи?
- Сами рассказывают, - последовал исчерпывающий ответ. - Да тут дело не в кладе, судьба у купца уж больно любопытная...
Но тут они поравнялись с одной лавкой, где, как прочла на доске Инна, продавались всякие изделия местных промыслов, и она прервала его:
- Подожди минутку, я загляну. А вдруг...
- Ну, если вдруг, - и Антонин умолк.
Инна взялась за ручку двери и хотела потянуть её - и в тот же миг дверь сама открылась, сильно ударив её по руке и пихнув назад, а на Инну едва не наскочила какая-то бабенка, выходящая прочь.
- Ой, прошу прощения! - извинилась бабенка, и Инна, уже оправившаяся от секундного неудовольствия, разглядела, что это не бабенка, а девушка её лет, одетая дорого, но красиво и стильно - судя по всему, из круга тех, что преуспели в новое время. На неуловимо краткий миг ей даже показалось, что она её узнала - это была... нет, её мнимое узнавание тотчас улетучилось из головы.
В свою очередь и девушка взглянула на Инну повнимательней, неожиданно улыбнулась и сказала:
- А я тебя знаю. Ты - Инна Калугина, филологиня, верно?
- Да. А откуда? - заинтересовалась Инна.
- От Люды Китовой. Мы с ней на показе познакомились. Она ведь моделью подрабатывает, а я тоже иногда балуюсь.
Китова, и верно, подвизалась в одном из новомодных салонов, хотя и не на самых первых ролях - для попадания в типаж супермодели Люде не доставало роста - хоть и не столь катастрофически, как, скажем, Инне, но сантиметров пяти не хватало, и тут уж никакие каблуки не спасали.
- А, - протянула Инна, несколько охлажденная упоминанием сокурсницы она все не могла простить эти слова про белобрысую комплексушку.
Меж тем красиво одетая девушка протянула руку и представилась:
- Анита. А что это мы тут в дверях? Отойдем?
- Ну, давай, только я там посмотреть хотела... - пробормотала Инна - и услышала голос Антонина:
- Не ходи. Я уж заглянул. Ничего там нет.
Они с Анитой отошли к пришвартованному тут же у бордюра новому "Ауди". Анита отомкнула пультом замок и спросила:
- Может, подвезти?
- У тебя и машина, - удивилась Инна. - Твоя?
- Отец подарил. На окончание второго курса, - объяснила Анита, подтвердив тем самым догадку Инну насчет её ступеньки в социальной пирамиде.
- Да нет, мне тут надо походить, - отклонила Инна.
- А, - не стала настаивать Анита. - Ну, тогда ещё увидимся. Да! - она посмотрела на Инну с откровенным любопытством. - Слушай, не обижайся только... Это правда, что ты мысли читаешь и тигра дома держишь?
- Что-о? - изумилась Инна. - Это из каких источников? А, ну да... Тоже мадмуазель Китова?
- Да нет, сорока на хвосте принесла.
- Значит, Усихин.
- Так правда или нет?
Инна посмотрела на неё - и вдруг сообразила. Насчет имени. Как она сразу не подумала! Анита - это ведь, наверно, Анна. Нюра, то есть по-простому если, по-кондовому. По баб-Вариному. Она открыла дверцу и села в салон. Спросила:
- Анита, а у тебя полное имя как - Анна?
- Вот все так думают, - с каким-то забавным торжеством произнесла та. - А это родителям испанская экзотика в голову ударила, у меня и в паспорте записано - Анита. Хотя, конечно, Анита - это уменьшительное от Анна.
- Ласкательное, - уточнила Инна. - Тогда, может, ты меня домой отвезешь?
