Чертовка пристально посмотрела на Мариссу, и я заметил знакомый взгляд, прожигающий людей насквозь.

— У нас вчера умер друг, — в этот момент Себастьян, как по заказу, с сочувствием посмотрел на огненную стражницу. — Мы попали в передрягу, поэтому нам было не до встречи с вами.

Слова Кетернии прозвучали излишне сухо, Марисса недовольно нахмурилась.

«Теперь понятно, откуда у нее эта морщинка», — отметил я, отпивая чаю.

— Ваш друг… — протянула ледяная стражница, поднимая пронзительные глаза на нас. — Кем он был?

Почему-то мне стало противно от этих бесполезных вопросов, которые она нам задавала.

— Какая теперь разница? Он умер, — отрезал я, серьезно посмотрев на черноволосую девушку.

Она задумчиво повела плечом, не обращая внимания на мои слова: она ждала ответа Кетернии.

— В самом деле, сейчас это уже неважно, — рассеяно бросила чертовка, убирая золотистую прядь за ухо.

Себастьян внимательно следил за этой незаметной борьбой. Казалось, будто от него не могла ускользнуть ни одна деталь, его зеленые глаза горели каким-то неестественным огоньком.

— Что ж, — Марисса поправила скатерть, смахивая с нее невидимые пылинки. Она полностью потеряла свое очарование. — Я слышала, что ваш друг был вампиром.

Мы промолчали, одновременно отхлебнув чаю. Кетерния многозначительно посмотрела на меня.

— Я сочту это за «да», — скрывая злобу, говорила Марисса. — Как вы могли!..

— Не стоит, Марисса, они многое пережили, не нам их судить, — попытался прервать ее Себастьян, откинувшись на спинку стула.

Ледяная стражница упрекающе взглянула на юношу, в ее глазах была такая же холодность, что у бабушки, когда та злилась.

— Именно нам их судить, Себастьян, — процедила Марисса сквозь зубы. — Ну так, что скажете?

Я посмотрел на Кетернию, оценивая температуру данного разговора. Чертовка словно была не с нами, ее пустой взгляд смотрел сквозь Мариссу, игнорируя факт ее существования. Я понимал, что стоит взять инициативу в свои руки.

— Он прав, — я сам не поверил, что сказал такое в отношении Леруаморо, — не тебе нас судить. Тем более, что мы уже отчитались перед моей бабушкой и Стефаном, а значит, и перед Советом.

Себастьян отрешенно улыбнулся моим словам, рассматривая свою руку. Марисса посмотрела на меня так, словно никогда не простит меня за эти слова. А мне было плевать, нельзя играть в свои хитроумные игры, быть эгоистом, когда люди вокруг скорбят. Кетерния пнула меня ногой под столом, она слегка наклонила голову вниз, но я видел ее благодарную улыбку и горящие угольки глаз.

«Всегда пожалуйста, чертовка», — мысленно сказал я.

— Возможно, это и не наше дело, однако мы отстаем от программы, заявленной Советом, а это уже наше дело, — напористо говорила ледяная стражница, чай в ее чашке замерзал. — Завтра мы непременно начнем тренировки, иначе мы совершенно ничего не успеем.

Внезапно Себастьян схватил злящуюся девушку за запястье, заглядывая ей в глаза.

— Марисса, куда же ты так торопишься? — заискивающе говорил огненный страж. — Мы никуда не опоздаем, если завтрашний сон посвятим более близкому знакомству, а уже после приступим к тренировкам.

От чая повалил обжигающий дымок. Марисса рассеянно кивнула, выдергивая руку из цепкой хватки Леруаморо. Парень, слегка улыбаясь, откинулся обратно на кресло; его глаза ярко блестели зеленью из-под челки.

«Неужели он нам сочувствует и помогает?» — сомневался я, пристально смотря на Себастьяна.

Он поднял зеленые глаза, горевшие лукавством, на меня.

«Черта с два», — отметил я отворачиваясь.

Остаток сна я молчал, делая вид, что рассматриваю прекрасные цветы, разносящие свой аромат по прохладному, словно утреннему, воздуху, но на самом деле я постоянно кидал взгляд на Кетернию и Себастьяна, которые, похоже, нашли общий язык. Они тихо говорили о музыке, кино, он рассказывал ей о Париже, а она ему о Санкт-Петербурге…

— Смотри, — Себастьян осторожно сорвал белый цветок с ближайшего куста.— Это — камелия.

Кетерния бережно взяла камелию из его рук и провела по перламутровым лепесткам, на которых блестела утренняя роса. Чертовка слегка улыбнулась.

— Он не пахнет? — с удивлением спросила она, не почувствовав запаха.

— Да, эти цветы не пахнут. Я слышал, что если они когда-нибудь обретут аромат, то девушка, в честь которой они были названы, ответит взаимностью своему возлюбленному, — пояснил он, наблюдая за реакцией девушки.

— Думаю, что это невозможно, — скептически ответила огненная стражница, приподняв бровь.

— Кто знает… Можно? — Себастьян подхватил цветок и заправил его в волосы Кетернии.

«Позер, — разозлился я и глянул на Мариссу, которая так же не сводила с них серебряных глаз. — А сама говорила, что это невежливо».

Я отвернулся, отрезая себя от этого слащавого зрелища. Я так устал сидеть в этом чертовом сне. Насколько же все было проще, когда мы с Кетернией были наедине в нашей бухте, где нас окружало стеклянное небо, шумливые волны, старые горы и буйные ветра. Мы были так далеки от этого счастья, спокойствия и бесконечной свободы.

Внезапно воздух задрожал, оглушаемый мерным боем старинных часов. Я поднял голову, ища источник звука.

— У нас тут такие настройки, что, когда приходит время проснуться, бьют часы, — сухо пояснила Марисса, поставив пустую чашку на стол.

— Домой? — осторожно спросила Кетерния, глянув на меня; в ее глазах сияли привычные огоньки.

Я кивнул, поднимаясь из-за стола.

— Что ж, спасибо за чай, — кинул я, когда чертовка встала возле меня.

Снобы вежливо кивнули, расплываясь в фальшивых улыбках. Вдруг Себастьян поднялся и тихо шепнул ледяной стражнице:

— Я сейчас вернусь.

Он подошел к нам и предложил Кетернии руку, та с сомнением приняла ее.

— Жаль, что вам уже пора идти, мы столько не успели обсудить! — воскликнул он. — Но, раз уж так вышло, я бы хотел вас проводить: здесь легко заблудиться.

— Не стоит, мы найдем выход, — отрезал я, встречаясь с зелеными глазами.

— Я настаиваю, — любезничал Леруаморо.

— Я вынужден отказать, — сурово сказал я, не отводя взгляда.

«Я не проиграю», — отчаянно подумал я.

Казалось, будто Себастьян совершенно не замечал моей неприязни, не видел, что я могу в любой момент прописать ему в челюсть, а лучше ударить под дых. Его маска вежливости выводила меня из себя.

— Да ладно тебе, Александер, пусть проводит, если ему так хочется, — спокойно сказала Кетерния, заглядывая мне в глаза.

Чего она хотела этим показать? Что этот Леруаморо ей понравился? Что она готова закрыть глаза на его сумасшедшего отца? Или что я ей больше не нужен?

Я отвернулся и быстро прошел через увитую плющом арку.

«Во снах нет выхода, нас некуда провожать, ты просто хочешь ее обмануть, заставить поверить себе!» — злился я, скрываясь в колючих зарослях дикого сада.

Их шаги позади обжигали мой слух, а разговор заставлял нервно сжимать кулаки. Милая незатейливая беседа текла словно весенний ручеек талой воды, прерываясь звонким смехом или тихим шепотом. Я вылетел на площадку, в центре которой расположился царственный фонтан, оставлявший разноцветные блики на ближайших кустах.

— С нетерпением жду, когда мы увидимся вновь, — счастливо сказал Себастьян.

— Да, я тоже.

Вода с треском замерзла, замирая в причудливых фигурах, разлетаясь мелкими осколками брызг.

«Ненавижу», — со злостью подумал я.

Я разжал ладонь, позволяя льду разбиться, рассыпаться в пыль.

***

Я открыл глаза и приподнялся на локтях. Было раннее темное утро, солнце еще не встало, а черные тучи, клубившиеся в небе, подсказывали, что сегодня его можно было и не ждать. Я бессильно упал на мягкую подушку, накрываясь одеялом. Эта бесполезная ночь совершенно выжала меня, я чувствовал себя измотанным.

«Хорошо, что сегодня выходной, не пойду никуда», — с облегчением подумал я, рассматривая белый потолок своей бездушной комнаты.